а может послушаем того кто понимает в ананасах больше нас?

И ссылка на «марину юденич»

@темы: идиоты, война, хи хи

@темы: история, ужасть

Обложка потерта и загрязнена. Изнутри обложки следы проеденные короедом

@темы: хи хи

Поджечь дверь на Лубянке всякий дурак может.
Ты яйца свои к двери прибей, рот зашей, потом и поджигай.
Хотя бы зрелищно будет.
www.facebook.com/TatyanaTolstaya/posts/10153657...

Коменты тоже смешные. И сочетание аватарок с текздом характерное.

@темы: хи хи

@темы: music

И. Тюменцев
Смутное время в России начала XVII столетия. Движение Лжедмитрия II.

Книга очень ценная. Третий этап гражданской войны начала XVII века вообще не избалован у нас вниманием и малоизучен, достаточно сказать, что монография Тюменцева всего вторая полноценная работа по теме. Предыдущая была издана в 1952 году, со всеми вытекающими последствиями.
Основное достоинство работы - тщательная и подробная реконструкция самого хода событий на основе всех доступных источников.
Основной минус, это, собственно, сама авторская концепция. Обоснованно отвергая концепцию «скрытой польско-литовской интервенции» Тюменцев, впадает, на мой взгляд, в другую крайность, пытаясь представить «движение Лжедмитрия II» чисто национальным явлением. Сложно считать национальным движение, формальным лидером которого был шкловский еврей, фактическими руководителями три поляка и хохол из Тернополя, а основу вооруженных сил составляли отряды польско-литовской шляхты. Примкнувшие же к вышеперечисленным гражданам собственно русские мятежники - бывшие приверженцы Отрепьева, недорезанные болотниковцы и прочая сволочь играли во всем этом «движении» сугубо второстепенную роль, что сам же автор вполне наглядно показывает.
Взгляды автора на социальные процессы сопровождавшие «движение Лжедмитрия» и расстановку сил в тушинском лагере («романовский кружок» etc) мне тоже представляются достаточно спорными.
Издано, с типографской точки зрения, очень хорошо - твердая обложка, хорошая бумага, прекрасное качество печати. Корректура плохая, в тексте много ошибок, даже в датах встречаются.
В приложении - авторская реконструкция «государева двора» Лжедмитрия II. Карт нет.

читать дальшеСоздание нового самозванца
читать дальше«Самборский вор»
Слухи о том, что «царь Дмитрий» вновь чудесным образом спасся стали распространяться почти сразу же после смерти Отрепьева. Тюменцев считает, что за распространением этих слухов в Москве стоял любимец Самозванца Михаил Молчанов, сумевший скрыться во время переворота и прятавшийся, по мнению автора, в Москве.
В июне Молчанов тайно покинул столицу вместе с кн. Григорием Шаховским, назначенным воеводой в Путивль. В Путивле Шаховской поднял мятеж против царя Василия, объявив горожанам, что «царь Дмитрий» жив. В городе, где хорошо знали и Отрепьева и его самого, Молчанов видимо не решился выдавать себя за воскресшего самозванца. Из Путивля он перебрался в Самбор, в замок Мнишеков (что выдает их причастность к интриге) и уже здесь начал выдавать себя за «царя Дмитрия» (конец июля - начало августа 1606 г.).
Внутриполитическая обстановка в Польше, однако, воспрепятствовала дальнейшему развитию интриги Молчанова. Король Сигизмунд, политика которого вызывала растущее недовольство шляхты, собрался было использовать гибель поляков во время майского переворота в Москве как повод для войны с Россией, надеясь сплотить шляхту вокруг престола. Однако начавшийся в августе 1606 года рокош Зебжидовского вынудил короля не только отказаться от вторжения в Россию, но и принять меры направленные на ослабление напряженности между двумя странами. Комендантам пограничных крепостей было приказано не пропускать в Россию польских солдат желавших служить в войсках мятежников. Были приняты меры и против Молчанова (тем более, что рокошане имели на него свои планы). Все это вынудило Молчанова отказаться от продолжения интриги и скрыться (октябрь 1606 года). Вновь объявился он только через год, уже в качестве «окольничего» Лжедмитрия II.

«Шкловский бродяга»
Обстоятельства появления второго Лжедмитрия продолжают оставаться довольно туманными, особенно в части инициаторов и организаторов процесса. Автор главную роль здесь отводит лидерам русских мятежников, но построениям его не достает, на мой взгляд, убедительности.
Главной политической проблемой болотниковцев, выступавших от имени «царя Дмитрия», было, как известно, отсутствие самого «царя Дмитрия» хоть в каком-нибудь виде. Призывы прибыть под Москву, направляемые лидерами мятежников осенью 1606 года «самборскому вору» результата, по вышеописанным причинам, не дали.
По версии Тюменцева самозванец был крещеным евреем по имени Иван, ранее работавшим учителем в Шклове, а затем лишившимся работы и бродяжничавшим. Он был подобран ротмистром Николаем Меховецким, ранее служившим у Отрепьева и заметившим сходство бродяги с последним [ноябрь 1606?]. Меховецкий и староста Чечерский Зенович и заставили, видимо, бродягу играть роль «царя Дмитрия».
В начале декабря 1606 года, вскоре после прибытия в Путивль, в Белоруссии объявился еще один самозванец - «царевич Петр». Приехав из Путивля, он две недели пробыл в окрестностях Витебска, а затем через Оршу (куда его сопровождал все тот же староста Зенович) вернулся обратно. Примерно в это же время в Витебске или Могилеве[у автора неясно], по некоторым сообщениям, произошла первая попытка провозглашения Лжедмитрия II. Однако испугавшийся самозванец почти сразу же бежал, спутав планы заговорщиков (и вынудив «царевича Петра» вернуться в Путивль)*.
Через какое-то время самозванец был пойман Меховецким и Зеновичем и посажен в тюрьму в Пропойске, под видом «русского шпиона». Здесь он вероятно проходил обучение, выдавая себя за реально существующего человека - стольника Андрея Андреевича Нагого (находившегося в это время в Москве). В второй половине мая 1607 года самозванца доставили на русскую границу и передали представителям мятежников, привезшим его в Стародуб.
В Стародубе самозванца уже ждал печально известный Иван Заруцкий**, на тот момент казачий атаман в войске Болотникова. Весной (?) 1607 года он был направлен Болотниковым из Тулы (а по мнению автора еще из Калуги) в Самбор на поиски «царя Дмитрия»***. Однако вместо Самбора Заруцкий отправился в Стародуб и надолго здесь задержался.
В начале июня 1607 года самозванец прибыл в Стародуб, еще примерно через месяц, 12 (22) июля, здесь был разыгран настоящий спектакль с провозглашением его «царем Дмитрием». Помимо Заруцкого, активное участие во всем этом принял Гаврила Веревкин, стародубский сын боярский и лидер местных повстанцев. Вскоре в Стародубе объявился и Н. Меховецкий с отрядом поляков.

* Предполагалось видимо провозглашение «царя Дмитрия» с последующим воссоединением «с племянником».
** Заруцкий и Меховецкий служили у Отрепьева и были знакомы.
*** То есть Молчанова. Болотников, сам охмуренный в свое время Молчановым в Самборе, вероятно считал его настоящим царем Дмитрием.

Начало движения (лето 1607 - зима 1607/08 гг.)
читать дальше


После провозглашения в Стародубе сам Лжедмитрий II ушел в тень, стараясь поменьше появляться на публике, а Заруцкий и Меховецкий занялись сколачиванием армии. В северские и украинные города, а также к вольным казакам рассылались грамоты с призывом о помощи. Предпринимались и попытки привлечь на свою сторону поляков, как сторонников Сигизмунда, так и рокошан. Однако особого успеха они пока не имели, близилось решительное столкновение между Сигизмундом и рокошанами (вылившееся вскоре в битву при Гузове) и обе стороны активно препятствовали оттоку своих людей к самозванцу. Из Польши в Стародуб прибыло несколько небольших отрядов (самого Н. Меховецкого, Й. Будилы и Н. Харлинского) общей численностью не более 1 000 человек.
К началу осени 1607 года под знаменами Лжедмитрия II было не более 3 000 человек, помимо указанных выше поляков, служилые люди Стародуба-Северского под командованием Г. Веревкина и казаки-болотниковцы Заруцкого.
Параллельно с армией формировались управление и «воровская» Дума. Заруцкий получил чин «боярина», Меховецкий стал «гетманом» и главнокомандующим армией, Веревкин - «думным дворянином» и т. д.
Тем временем, положение осажденного в Туле Болотникова стало критическим и 10 (20) сентября армия Лжедмитрия выступила на Тулу. Спустя две недели мятежники вышли к Брянску, где рассчитывали разжиться оружием и снаряжением. Однако перед самым подходом самозванца город был сожжен отрядом армии Шуйского, а все запасы вывезены.
Первая же неудача вызвала кризис в наспех сколоченной армии, польские солдаты взбунтовались и покинули войско, вернуть их удалось с большим трудом.
Бунт солдат задержал армию в Брянске на неделю. 2 (12) октября без боя был занят Карачев. Здесь к самозванцу присоединился большой отряд запорожских казаков. Два дня спустя мятежники неожиданным налетом разбили осаждавший Козельск правительственный отряд. 16 (26) октября был занят Белев, передовые отряды мятежников вышли на подступы к Туле, заняв Епифань, Крапивну, Дедилов. Однако еще 10 (20) октября армия Болотникова в Туле капитулировала и это позволило правительственным силам быстро перейти в контрнаступление. Уже к 19 (29) октября мятежники отошли к Карачеву. Здесь войско Лжедмитрия фактически развалилось - ушли запорожцы, вновь взбунтовались поляки, русская часть армии колебалась, высказывались предложения выдать самозванца Шуйскому, заработав себе амнистию. Почувствовав угрозу, сам Вор с немногими людьми бежал в Орел, оттуда в Путивль.
От полного краха самозванца спасли перемены в соседней Польше. После победы над рокошанами в битве при Гузове (26 июня/6 июля 1607 года) Сигизмунд вступил в затяжные переговоры с лидерами мятежников. Боевые действия прекратились и солдаты враждующих армий остались без дела. Часть из них отправилась в Россию, на помощь самозванцу.
Долгое время считалось, что армия Лжедмитрия II пополнялась бывшими рокошанами, бежавшими от преследования польских властей. Более поздние исследования показали, что среди поляков Вора были представители обеих партий, более того, сторонники Сигизмунда даже преобладали (что дало весомый аргумент сторонникам теории «скрытой интервенции»). В реальности все было несколько сложнее - отток сторонников Сигизмунда в Россию ослаблял королевскую партию, поэтому польский король всячески пытался его пресечь, а лидеры рокошан, наоборот, поощряли, в том числе и финансово.
Бежавший в Путивль Вор где-то в Комарицкой волости наткнулся на шедшие к нему польские отряды В. Валевского и С. Тышкевича (~ 1 800 чел.). Поляки «убедили» самозванца продолжить борьбу. Простояв пару недель лагерем в Трубчевске (здесь к нему присоединилось еще несколько польских отрядов, в том числе и отряд печально знаменитого А. Лисовского), Лжедмитрий 3 (13) ноября двинулся к Брянску. По пути к нему присоединилась и войско Н. Меховецкого отошедшее из Карачева. Меховецкий сохранил пост гетмана, но вынужден был поделиться властью с другими поляками - Н. Харлинский стал маршалком, а В. Валевский канцлером*.
Брянск еще в октябре перешел на сторону правительства и был занят сильным гарнизоном (~ 3000 чел., боярин кн. М. Ф. Кашин). Нанеся поражение гарнизону в бою у города мятежники загнали его в острог и осадили. В лагерь Вора под Брянском продолжали подходить подкрепления - разнокалиберные польские отряды, некий самозванец «царевич Федор Федорович» с 3 000 донских казаков, бывший соратник Болотникова Юрий Беззубцев** с 4 000 бывших болотниковцев. К концу декабря армия Лжедмитрия насчитывала уже около 10 000 человек (~ 4 000 поляков и ~ 6 000 русских).
В начале января 1608 года на выручку Брянску двинулась большая царская армия (Д. И. Шуйский). Не дожидаясь ее подхода, мятежники сняли осаду, отойдя через Карачев в Орел, где и зазимовали.

* Оба доверенные лица Р. Ружинского (см. ниже)
** После падения Тулы он был амнистирован вместе со своим отрядом, послан осаждать Калугу и уже отсюда переметнулся к Вору.

Поход на Москву (весна - лето 1608 года)
читать дальше


В начале весны 1608 года в стане мятежников произошла смена власти. Николая Меховецкого на посту гетмана сменил другой польский авантюрист, князь Роман Ружинский. В ходе рокоша Зебжидовского он сражался на стороне короля Сигизмунда, после битвы у Гузова и начала мирных переговоров остался без дела и решил попытать счастья в России. Заложив свои земли и набрав денег взаймы Ружинский собрал небольшую армию (~ 5 000 чел.). Передовой отряд этого войска (~ 1000 чел.) под командованием В. Валевского был отправлен в Россию осенью 1607 года (см. выше). К концу марта 1608 года в район Орла (в Кромы) с основными силами подошел и сам Ружинский. Опираясь на свои отряды он сместил Меховецкого с поста гетмана и сам занял этот пост. Меховецкий, с частью сторонников, вынужден был оставить армию самозванца.
Однако полностью подмять под себя руководство мятежниками Ружинский не смог, значительное влияние среди них сохранил Заруцкий, опиравшийся на отряды казаков (примерно в это же время в Орел пришли и новые казачьи отряды - ок. 5 000 донцов и 3 000 запорожцев). Совместными усилиями Ружинский и Заруцкий избавились от других конкурентов. Наиболее радикальная часть мятежников (включая, видимо, бывших болотниковцев) была, под командованием А. Лисовского, отправлена в поход на Рязань. После ее ухода были арестованы и казнены многочисленные казачьи самозванцы - «царевичи», прибившиеся к Лжедмитрию.
В конце апреля 1608 г. мятежники вновь перешли в наступление, атаковав правительственную армию с конца прошлого года продолжавшую стоять под Болховым. Армия мятежников насчитывала примерно 13 000 - 13 500 чел. (5000 - 5600 поляков, 3000 запорожцев, 5000 донцов). Численность правительственной армии (три полка, ертаул и наряд, под общим командованием Д. И. Шуйского) была, по мнению автора, сопоставима с численностью армии Лжедмитрия. Моральный дух и боеспособность правительственных войск были подорваны многомесячным бездействием.
В двухдневном сражении (30 апреля/10 мая - 1 /11 мая) правительственная армия была разбита. Войска, поначалу упорно сражавшиеся, на второй день битвы запаниковали и обратились в бегство. Мятежникам достались артиллерия и обоз. Часть отступавших (будто бы до 5 000 чел.) укрылась в Болхове, но уже 3(13) мая сдалась и целовала крест самозванцу.
Однако полной катастрофы удалось избежать, бежавшие к Москве войска были приведены в порядок и боеспособность их восстановлена.
После победы польские солдаты начали было бунтовать, требуя выплаты жалованья, однако дали себя уговорить и согласились служить дальше.
Одержав победу, мятежники двинулись к Москве, без боя заняв Козельск и Калугу, где их встретили хлебом-солью. Свернув с разоренной Калужской дороги армия Лжедмитрия вышла к столице с запада через Можайск и Звенигород. Здесь мятежники особой поддержки среди населения не нашли и продвигались медленно, иногда с боями (Можайск, например, сдался самозванцу только после артобстрела). Авангард армии*, составленный из служилых людей сдавшихся самозванцу в Болхове, после переправу через Упу дезертировал и ушел в Москву, существенно укрепив правительственную армию и подняв дух москвичей.
Восстановившаяся после поражения правительственная армия (три полка, М. В. Скопин-Шуйский ) была выдвинута на Калужскую дорогу (р. Незнань). Однако в армии внезапно был раскрыт заговор и она была срочно возвращена в столицу**.
В первой половине июня армия Лжедмитрия вышла к Москве. Обойдя город с севера, мятежники встали лагерем в Тайнинском, подставив свои коммуникации под удар правительственных отрядов. Осознав ошибку, мятежники перешли в Тушино, по пути куда едва не были разгромлены войсками Шуйского.
14 (24) июня правительственная армия вышла из города, встав лагерем на Ходынке, напротив Тушина.
Эта демонстрация силы и предыдущие неудачи заставили мятежников временно перейти к обороне и заняться укреплением лагеря.
Шуйский, тем временем, вел переговоры с польскими послами, пытаясь добиться от польского правительства отзыва польских солдат из России.



Воспользовавшись ослаблением бдительности правительственных войск, мятежники утром 25 июня (5 июля) внезапно атаковали русский лагерь на Ходынском поле. Правительственные войска были застигнуты врасплох и побежали, третий воевода Большого полка кн. В. Ф. Литвинов-Мосальский, был взят в плен. От разгрома армию Шуйкого спасла жадность мятежников - вместо того чтобы преследовать отступавших солдаты самозванца бросились грабить захваченный лагерь. Оправившиеся правительственные войска контратаковали, загнали мятежников в тушинский лагерь, но взять его не смогли. Битва, таким образом, окончилась боевой ничьей, однако по авторитету Шуйского был нанесен очередной удар.
Столкнувшись с крупными силами правительственных войск под Москвой руководство мятежников (вероятно) вынуждено было отозвать сюда отряд Лисовского. Лисовский, ранее довольно успешно действовавший на Рязанщине***, в июне двинулся к столице. Ему удалось взять штурмом и разграбить Коломну, захватив здесь богатые трофеи, однако уже 28 июня (8 июля), при переправе через р. Москву, он был наголову разбит выдвинувшейся из Москвы армией И. С. Куракина (битва у Медвежьего брода).
С остатками своего отряда Лисовский через Рязанщину ушел к Нижнему Новгороду, где-то между Владимиром и Нижним соединившись, вероятно, с отрядами шедшего из Астрахани очередного самозванца - «царевича Ивана-Августа». Обойдя Москву с севера, он к началу сентября прорвался в Тушино, приведя с собой довольно крупный отряд (5 000 - 6 000 чел.). «Царевич Иван-Август», как и его предшественники, был казнен.
Движение мятежников к столице способствовало распространению мятежа на другие регионы. Еще в мае 1608 года новый его очаг образовался на Псковщине - восстали псковские пригороды Изборск, Себеж, Опочка и проч. Попытки псковских властей пресечь распространение мятежа успеха не имели. 12 (22) июля крест самозванцу целовали Великие Луки, Невель и Заволочье, в августе - Торопец и Белая. Во главе мятежников здесь стоял сын боярский Ф. М. Плещеев, произведенный Вором в «бояре».

* Им командовал бывший воевода Болхова Т. Сеитов, он и увел своих людей в Москву.
** Главные заговорщики - кн. И. М. Катырев-Ростовский, Ю. Т. Трубецкой и И. Ф Трубецкой были сосланы, двое менее важных казнены. Впрочем, Тюменцев считает главной причиной отхода отток из армии служилых людей западных уездов разоряемых самозванцем.
*** Захватил Зарайск и Михайлов, нанеся под Зарайском тяжелое поражение местным правительственным силам.

Кризис движения (август - сентябрь 1608 года)
читать дальшеВо второй половине лета - начале осени 1608 года армия Лжедмитрия пополнилась новыми польскими отрядами, в основном, мятежниками из состава инфляндской армии Яна Ходкевича*. Во главе этих отрядов стоял еще один видный польский авантюрист Ян Петр Сапега**.
Во второй половине июля 1608 года Сапега перешел границу России и двинулся в Тушино.
Тем временем, Василий Шуйский продолжил ранее начатые переговоры с польскими послами и 17(27) июля подписал с ними перемирие, в соответствии с условиями которого польское правительство обязывалось отозвать польские отряды из лагеря мятежников (чего оно сделать не могло, да и не хотело), а ранее задержанные в России поляки должны были быть отпущены на Родину. В числе последних из заключения были выпущены и Юрий и Марина Мнишеки. Вместе с польскими послами они были отправлены в Польшу, однако по дороге бежали и вскоре были перехвачены одним из инфляндских отрядов Сапеги.
Приход в тушинский лагерь отрядов Сапеги, да еще и с «женой» и «тестем» «царя Дмитрия» на руках спровоцировал здесь тяжелый политический кризис, едва не переросший в вооруженные столкновения***. После долгих препирательств (август - сентябрь) лидеры мятежников смогли договориться о разделе власти и сфер влияния (10(20) сентября). Сапега был фактически признан еще одним гетманом самозванца, его люди были уравнены в правах с поляками Ружинского. Руководящий дуумвират мятежников превратился в триумвират (Ружинский - Сапега - Заруцкий).
Конфликтом вокруг сапежинцев дело не ограничилось. В армии самозванца вновь объявился бывший гетман Н. Меховецкий. Тайно поселившись в Тушино он начал интриговать против Ружинского и в конце-концов был убит последним (27 сентября/7 октября 1608 г.).
Через несколько дней вновь взбунтовались польские солдаты, требуя выплаты обещанного им жалованья. Денег в казне самозванца не было и успокоить бунтующих солдат удалось только введением чрезвычайного подушного налога с населения захваченных территорий - поносовщины. Он должен был идти на жалованье полякам и собираться под их контролем.

* Армия Ходкевича действовала против шведов в Прибалтике (польско-шведская война 1600 - 1611 гг.), из-за хронической невыплаты жалованья большая часть польских войск незадолго до начала рокоша Зебжидовского взбунтовалась. В качестве «компенсации» за невыплаченное жалованье мятежники захватили королевские имения в Белоруссии, подвергая их разграблению. В рокоше Зебжидовского они участия почти не принимали. После примирения короля с рокошанами, мятежники, опасаясь возмездия, решили поискать счастья в России, куда их еще с 1607 года призывали посланцы Лжедмитрия.
** Ранее считалось, что Сапега отправился в Россию с санкции короля Сигизмунда и действовал в его интересах, однако Тюменцев считает поход в Россию личной инициативой Сапеги.
*** В распоряжении Сапеги, помимо Мнишеков, находилось 6000 - 7000 поляков инфляндской армии, Ружинский и Заруцкий могли противопоставить им примерно 9 000 человек, в т. ч. 3000 поляков, 2000 запорожцев и 4000 донцов и русских мятежников. Несколько укрепил положение последних подход Лисовского, приведшего еще 5 000 - 6 000 русских повстанцев.

Захват Замосковья и Поморья (сентябрь - ноябрь 1608 года)
читать дальше


Договорившись с другими лидерами мятежников, Сапега (вместе с Лисовским) двинулся к Троице-Сергиеву монастырю. Троицкий монастырь привлекал мятежников не только важным стратегическим положением (позволял взять под контроль Ярославскую дорогу), но и своими богатствами.
Армия Сапеги* (10 120 человек; 2150 гусар, 570 пятигорцев, 7050 казаков*, 350 пехотинцев; 14 орудий, 8 у Сапеги, 6 у Лисовского) обойдя Москву с севера вышла на Ярославскую дорогу и здесь была перехвачена выдвинувшейся из столицы правительственной армией И. И. Шуйского (по преувеличенным польским сообщениям 15 000 - 20 000 чел., три полка и ертаул). 22 сентября (2 октября) в упорнейшей битве у села Рахманцево правительственная армия была разбита. Воеводы с «немногими людьми» бежали в столицу, значительная часть армии, основу которой составляли, видимо, дети боярские из Замосковья, разошлась по своим городам. Поражение вызвало волнения в столице, однако Шуйскому удалось удержать ситуацию под контролем.
Победа у Рахманцева открыла тушинцам дорогу в Замосковный край. 23 сентября (3 октября) Сапега осадил Троице-Сергиев монастырь. Прекрасно укрепленную обитель (каменные стены с 12 башнями и 110 пушками) оборонял сильный гарнизон (2000 - 2500 чел.; ок. 1300 монахов, монастырских слуг, даточных и крестьян села Клементьево и ок. 1000 детей боярских, стрельцов и служилых казаков из состава правительственных войск). Отсутствие осадной артиллерии крайне затрудняло ведение осады. В ночь с 20 на 21 октября (1/2 ноября) 1608 года сапежинцы штурмовали монастырь, но были отброшены огнем троицкой артиллерии. Попытка подвести под стены подкоп также была пресечена осажденными. Гарнизон монастыря активно оборонялся, регулярно совершая вылазки, наносившие ощутимый ущерб тушинцам. Основные силы сапежинцев надолго увязли под стенами монастыря.
Аналогичная картина наблюдалась и к северо-западу от Москвы у стен другого знаменитого монастыря - Иосифо-Волоцкого. Иосифо-Волоцкий монастырь был еще в конце августа -начале сентября 1608 года осажден польским отрядом П. Руцкого (более 1000 чел., поляки и погребицкие казаки). Монастырь защищали монахи, монастырские слуги и крестьяне. Подробности обороны монастыря почти неизвестны, однако и здесь тушинцам быстрого успеха добиться не удалось и значительная группировка войск мятежников оказалась скована осадой.
Увязший под Троицким монастырем Сапега рассылал во все стороны отряды загонщиков-фуражиров, жестоко грабивших население. Жители прилегающих к монастырю районов, убедившись в неспособности правительства защитить их от тушинцев, вскоре начали присягать самозванцу, рассчитывая спасти себя и свое имущество.
23 - 27 сентября 1608 года Сапеге присягнула часть Московского уезда (волости восточной Замосковной половины). За Подмосковьем последовал Переяславский уезд. 27 сентября (8 октября) целовала крест самозванцу Александровская слобода, 7 (17) октября Переяславль-Залесский. В Переяславль Сапега отправил небольшой отряд под командованием поляка П. Головича и обрусевшего шведского торговца из Ярославля Тимофея Бьюгова (300 гусар и 300 запорожцев).
12 (22) октября крест Вору целовал Юрьев Польский, 14 (24) октября Суздаль.
Владимирский воевода Т. Сеитов, собрав лояльных правительству детей боярских Владимира, Мурома, Ярославля и, возможно, Юрьева, Суздаля и Костромы** (всего около 2 000 человек) прибыл в Ростов, намереваясь продолжить борьбу с тушинцами. Однако 15 (25) октября войско Сеитова было разгромлено внезапной атакой отряда Головича и Бьюгова***. Ворвавшись на плечах отступавших в Ростов тушинцы разграбили город, устроив здесь кровавую резню. Захваченные в плен Сеитов и ростовский митрополит Филарет (Никита Романов) были отправлены в Тушино (где Сеитов, видимо, казнен).
Поражение Сеитова и разгром Ростова произвели угнетающее впечатление на соседние города, ускорив их переход на сторону тушинцев. 18 (28) октября крест самозванцу целовал Ярославль, за ним последовали Углич (19 октября), Романов, Пошехонье, Кострома, Вологда, Галич, Владимир, Муром, Арзамас, Устюжна Железнопольская (29 октября), Гороховец, Балахна, Касимов, Щацк и др.
В Среднем Поволжье Нижний Новгород остался верен Шуйскому. Казань и Чебоксары удерживали войска Ф. И. Шереметева, отозванного из под Астрахани. Однако на Горной стороне Казанского края в ноябре - декабре 1608 года вновь восстали туземные народы, мятежники осаждали Чебоксары. Южнее восстал Саратов.
Резко ухудшилась и обстановка на северо-западе страны. Василий Шуйский, убедившись в невыполнимости соглашения с поляками, обратился за помощью к врагу Польши - Швеции. Прибывший в конце августа в Новгород племянник царя Михаил Скопин-Шуйский заключил со шведами соглашение, в соответствии с которым Швеция должна была предоставить русскому правительству наемную армию в 5000 человек (2000 всадников, 3000 пехотинцев).
Известие о скором прибытии иноземных войск резко дестабилизировало и так крайне напряженную обстановку во Пскове. 1 - 2 (11 - 12) сентября здесь вспыхнул мятеж, восставшие впустили в город отряд тушинцев под командованием Ф. М. Плещеева и Псков таким образом перешел под контроль Вора. Вслед за Псковом на сторону самозванца перешли новгородские пригороды Ивангород, Корела и Орешек (около 8/18 сентября). В самом Новгороде начались волнения, вынудившие М. Скопина-Шуйского на время покинуть город, однако сам Новгород удалось удержать под контролем правительства. Обстановка в Новгородском крае складывалась много хуже, к концу октября присягу самозванцу принесли Ям, Копорье, Ладога и все новгородские пятины.
В ноябре уже сам Новгород был осажден тушинскими отрядами Я. Кернозицкого и Ф. М. Плещеева (около 6000 человек; до 2000 казаков пришедших из Тушина с Кернозицким и 4000 местных русских тушинцев Плещеева).
В окрестностях столицы правительственные войска, продолжавшие стоять лагерем на Ходынке, до начала декабря продолжали, с переменным успехом, вести бои с оставшимися под городом отрядами тушинцев (Ружинский - Заруцкий, 10 000 - 11 000 чел.). Начавшиеся в декабре массовые отъезды дворян в Тушино вынудили Шуйского отвести войска в город.
Таким образом, к концу ноября 1608 года положение правительства Шуйского стало катастрофическим. В его руках оставались только Москва, Рязанский край (связанный со столицей через Коломну), Среднее Поволжье (Н. Новгород, Казань), Новгород и Смоленск.
Северо-восточное Поморье (Устюг, Сольвычегодск, Пермь, Вятка) и Сибирь занимали выжидательную позицию, не поддерживая явно ни одну из сторон.

* Из них примерно 3000 пешие.
** Уход к Сеитову лояльных правительству дворян Юрьева и Суздаля, видимо способствовал их переходу на сторону тушинцев.
*** К нему присоединились и переяславские дети боярские - около 200 человек.

Земское восстание (ноябрь 1608 - май 1609 гг.)
читать дальшеТриумф тушинцев оказался недолгим. При первых же (недостоверных) слухах об успехах правительственных войск в только что присягнувших Вору городах северо-востока началось стихийное восстание. Первым, уже 23 ноября (3 декабря) 1608 г., восстал Галич, вслед за ним Вологда и Кострома, Шуя, Кинешма и Лух, Ярославль, Устюжна Железнопольская и др. К середине декабря восстание распространилось и на новгородские пятины. Движение земских отрядов из Заонежья и Тихвина к Новгороду заставило Кернозицкого снять осаду и отойти к Старой Руссе.
Активизировались и правительственные силы в Поволжье. На Нижегородчине воевода А. С.Алябьев разбил несколько тушинских отрядов, отбив у них Балахну (2/12 декабря) и Павлов посад (11/21 декабря). Ф. И. Шереметев, выйдя из Казани, разбил мятежников у Чебоксар, деблокировав город (22 декабря/1 января), однако затем надолго увяз в Казанском крае, подавляя мятеж татар и черемисы.
На подавление антитушинского восстания Ружинский и Сапега вынуждены были бросить значительные силы. Тушинцам удалось вновь овладеть Ярославлем (11/21 декабря), Костромой (28 декабря/7 января) и Галичем (3/13 января 1609 г.). Победы тушинцев сопровождались дикими расправами над населением и чудовищным грабежом.
Падению Костромы способствовала измена городовых дворянских корпораций Костромы и Галича, в решающий момент перешедших на сторону тушинцев. На стороне тушинцев оставалась пока и значительная часть (если не большинство) владимирских, суздальских, юрьевских, ярославских, переяславских, пошехонских, лушских дворян и романовских татар.
Полностью подавить антитушинское восстание отрядам самозванца не удалось. В руках восставших остались Вологда, Устюжна и ряд других городов. Не собирались прекращать борьбу и жители других уездов. В конце февраля 1609 г. вновь восстала Кострома. Большая часть тушинского гарнизона была перебита, остатки его укрылись в Ипатьевском монастыре. Восставшие костромичи отомстили за измену местным и галицким дворянам - около 200 дворян вместе с семьями были утоплены в Волге. Тушинцам удалось снова захватить город (3/13 марта), однако земские отряды вновь и вновь пытались отбить Кострому вынуждая противника держать здесь значительные силы. Западнее Костромы напряженная борьба шла за контроль за Романовым.
В марте - апреле 1609 года в борьбе на северо-востоке наметился перелом. 18 (28) марта на сторону Шуйского перешел Муром, 27 марта (6 апреля) Владимир. 7 - 8 (17 - 18) апреля восстал Ярославль, находившиеся здесь отряды тушинцев были почти полностью перебиты. 15 (25) апреля земским отрядам сдался Углич. 1 (10) мая вновь была осаждена Кострома.
Попытки тушинцев вернуть себе инициативу особого эффекта не имели. Почти месяц, с 30 апреля (10 мая) по начало июня, большие силы тушинцев осаждали Ярославль. Им удалось захватить и выжечь городской посад, однако обороняющиеся удержали кремль и Спасский монастырь, вынудив тушинцев снять осаду.
Борьба за столицу продолжалась с переменным успехом. В декабре правительственные войска дважды (15/25 декабря и 26 декабря/5 января) успешно пресекли попытки тушинцев овладеть Коломной.
К западу от столицы тушинцы декабре 1608 - январе 1609 гг. безуспешно пытались овладеть Смоленском.
В феврале в Москве провалилась очередная попытка свергнуть царя Василия. Попытка переворота, организованная московскими дворянами Т. В. Грязным и Г. Ф. Сумбуловым и др., при участии неведомо как оказавшегося в Москве М. А. Молчанова, успеха не имела. Организаторы и участники переворота (около 300 чел. бежали) в Тушино.
В начале апреля 1609 года тушинцам наконец удалось перерезать коломенскую дорогу, полностью блокировав Москву. Значительные силы тушинцев под общим командованием ротмистра М. Млоцкого (4 польских роты, русские отряды Ю. Беззубцева и Ивана Салкова) осадили Коломну ( 6/16 апреля).
В столице вновь вспыхнули волнения, был разоблачен и очередной заговор, во главе которого стоял боярин И. Ф. Крюк-Колычев (казнен), однако Шуйский и на этот раз удержался. Волнения повторились в начале мая, однако царь Василий снова удержал власть.
Впрочем, в Тушино дела шли не лучше. В конце января - феврале, на фоне ухудшающегося положения тушинцев и слухов о подготовке королем Сигизмундом войны с Россией, вновь бунтовали польские солдаты, требуя выплаты жалованья. Бунтовщики избрали из своей среды коллегию из 10 депутатов («децемвиров») поставившую под контроль солдат финансовые дела самозванца. Бунт в конце концов удалось усмирить, однако внутренняя ситуация в тушинском лагере и особенно отношения между русскими и польскими тушинцами все более ухудшались.

Поражение тушинцев (май 1609 - март 1610 гг.)
читать дальшеВ начале мая 1609 года активизировались и правительственные силы.
М. В. Скопин-Шуйский, получив от шведов обещанные войска (5000 наемников, у самого Скопина-Шуйского было 1000 - 1500 чел. русских) выступил из Новгорода в направлении столицы. Отошедший к Торжку отряд Кернозицкого был наголову разбит. Наступление правительственных войск спровоцировало настоящую волну антитушинских восстаний - в Торжке, Торопце, Старой Руссе, Старице, Ржеве, Белой и др. Тушинские гарнизоны повсеместно истреблялись. Тушинцам едва удалось удержать Псков.
На соединение со Скопиным-Шуйским из Смоленска в начале мая двинулись отряды смоленских, брянских и серпейских дворян под командованием кн. Я. П. Барятинского и С. Ододурова. Не встречая особого сопротивления они очистили от тушинцев Дорогобуж, Вязьму и Белую, соединившись со Скопиным-Шуйским в Торжке.
Направленные Ружинским и Сапегой против Скопина-Шуйского (8 000 - 10 000 чел.) отряды под общим командованием А. Зборовского (4 000 - 5000 чел) были наголову разбиты в сражении под Тверью (11-13/21-23 июля). Тверской посад был занят правительственными войсками, остатки тушинцев укрылись в кремле. Однако сразу после победы взбунтовались шведские* наемники, требуя выплаты жалованья. Большая часть наемников ушла к Новгороду (и затем покинула Россию), с русской армией осталось лишь 300 человек. Скопин-Шуйский вынужден был снять осаду с Твери и ушел к Калязину монастырю, разбив стоявший здесь отряд тушинцев.
На востоке и северо-востоке Замосковья борьба шла с переменным успехом. Тушинцы отразили очередное наступление земских ополчений на Касимов и Суздаль и контратаковав, едва не отбили Владимир (сожгли городской посад, 15/25 июня), ненадолго вернули себе контроль над Угличем (20/30 июня).
В конце июня отряды Ф. И. Шереметева нанесли тушинцам тяжелое поражение у Юрьевца Поволжского. Тушинцы (А. Лисовский и др.), шедшие из под Ярославля на помощь гарнизону Костромы, были атакованы во время переправы через Волгу и разгромлены. Тушинский гарнизон в Костроме вынужден был капитулировать. Левый берег Волги теперь был окончательно очищен от врага.
Улучшилась ситуация и под Москвой. 5(15) июня тушинцы пытались штурмовать город, но были успешно отброшены. 25 июня (5 июля) правительственные войска сами пытались атаковать Тушинский лагерь, серьезно потрепали врага, но полной победы добиться не смогли (эта относительная неудача снова вызвала волнения в столице). 17(27) июля правительственные войска нанесли тушинцам поражение под Коломной, отбросив их к Серпухову и деблокировав Москву.
Сапега под Троицким монастырем также терпел неудачи, дважды неудачно его штурмовав. Штурм в ночь с 28 на 29 июня (8/9 июля) был вновь отражен огнем троицкой артиллерии. Следующая попытка, предпринятая в ночь на 29 июля (8 августа) окончилась еще более позорным провалом. Штурмовые отряды в темноте, не разобравшись, атаковали друг друга, положив немало своих. Монастырь, в котором к этому времени оставалось всего 200 защитников, устоял. Неудача штурма, которую и осаждавшие и осажденные считали плодом божественного вмешательства, сильнейшим образом сказалась на моральном духе обеих сторон (естественно, противоположным образом).
В августе правительственные войска возобновили наступление к востоку от Москвы. 10 (20) августа Шереметев разгромил у Мурома отряды касимовского царя Ураз-Мухаммеда (татары, мордва, бортники, черемисы), а затем взял штурмом и сжег Касимов. Перейдя во Владимир, Шереметев попытался отбить у тушинцев Суздаль, но потерпел неудачу.
Скопин-Шуйский в начале августа начал переправлять свои отряды через Волгу у Калязина монастыря. Из под Троице-Сергиева монастыря навстречу ему с основными силами (~ 10 000 чел.) выдвинулся Сапега. 14 (24) августа он атаковал передовые отряды русской армии, но потерпел неудачу** и отошел. 21 (31) августа, узнав о начинающемся вторжении королевской армии, польские солдаты взбунтовались. Сапега вынужден был отойти к Троице, часть отрядов его армии в беспорядке ушли в Тушино. Воспользовавшись отходом поляков Скопин-Шуйский продолжил наступление***. 8(18) сентября, при походе его отрядов, против тушинцев восстал Переяславль-Залесский, тушинский гарнизон (св. 1000 чел.) был перерезан. 9 (19) октября Скопин-Шуйский занял Александровскую слободу, отрезав от основных сил последний крупный отряд тушинцев на востоке Замосковья - А. Лисовского в Ростове. Последний вынужден был оставить Ростов и перейти в Суздаль.
В октябре - ноябре 1609 года тушинцы предприняли последнюю попытку переломить ход боевых действий в свою пользу. В ночь на 10 (20) октября тушинцы предприняли неожиданный штурм столицы. Атака, хоть и с большим трудом, была отбита.
Вслед за этим тушинцы попытались разгромить армию Скопина-Шуйского у Александровской слободы. В конце октября, сначала подошедший из Тушина Ружинский, а затем и Сапега порознь атаковали правительственную армию, но никакого успеха не добились.
Несколько удачнее тушинцы действовали к югу от Москвы. Здесь А. Млоцкому снова удалось осадить Коломну. Однако установить полную блокаду столицы тушинцам не удалось - отряд И. Салкова пытавшийся блокировать Владимирскую дорогу был разгромлен, после чего крест Шуйскому целовали и ранее отложившиеся подмосковные волости (см. выше).
Единственным крупным успехом тушинцев стало падение Иосифо-Волоцкого монастыря. Исчерпав все возможности сопротивления, он в октябре 1609 года вынужден был сдаться.

Распад Тушинского лагеря
Вторжение королевской армии в Россию в сентябре 1609 года, ознаменовавшее начало открытой русско-польской войны, вызвало сильнейший кризис в Тушинском лагере, приведший к его быстрому распаду. Поляки, составлявшие костяк тушинцев, оказались в крайне щекотливом положении - продолжение службы самозванцу неизбежно вело к конфликту с польскими властями и королем, уход от самозванца лишал надежды на получение денег, которые Вор им задолжал.
На протяжении сентября - декабря 1609 года между польскими тушинцам и увязшим под Смоленском Сигизмундом велись напряженные переговоры. Одновременно, сам самозванец и его русские сторонники (как и часть польских) пытались различными способами удержать в Тушине польские отряды. Росла и напряжение между польскими и русскими тушинцами.
К концу декабря 1609 года это напряжение достигло пика. 27 декабря (6 января) Лжедмитрий II бежал в Калугу. Отсюда он принялся рассылать грамоты, призывая к себе на службу русских тушинцев и обвиняя поляков, в первую очередь их лидеров, в измене. Отряды русских тушинцев стали стекаться в Калугу. В конце января - начале февраля 1610 г. сюда из Тушина, преодолев сопротивление поляков, прорвалась большая часть русских сторонников самозванца. В Калугу ушла и небольшая часть тушинцев-поляков, не видевшая перспектив на королевской службе. 13 (23) февраля сюда же бежала Марина Мнишек.
К январю 1610 года положение Сапеги под Троицей стало настолько тяжелым****, что 12 (22) января он был вынужден снять осаду и отойти к Дмитрову. Здесь 19(29) февраля он был разгромлен правительственными войсками. С остатками своих отрядов Сапега ушел к Ржеву.
Остававшиеся в Тушине поляки продолжали вести бессмысленные переговоры с Сигизмундом, на фоне прогрессирующего разложения своих отрядов. Наконец, 6 - 8 (16 - 18) марта 1610 года они оставили Тушино и ушли к Волоколамску*****. Здесь, 25 марта (4 апреля) умер Р. Ружинский, после чего польское войско окончательно распалось******.

* Фактически, по большей части французские и немецкие на шведской службе. Проблемы с ними у Скопина-Шуйского возникали и раньше.
** Армия Скопина-Шуйского тут впервые (?) широко использовала «нидерландскую тактику», избегая полевых боев и активно применяя блокгаузы-«острожки».
*** К этому времени в его армию вернулась часть ранее ушедших шведских наемников, отношения с которыми, как и отношения со шведским правительством удалось урегулировать.
**** Скопин-Шуйский, верный своей «нидерландской тактике», не вступая в открытый бой блокировал лагеря сапежинцев острожками, перерезая их коммуникации.
***** 12 (22) марта в столицу триумфально вступила армия М. В. Скопина -Шуйского.
****** Лисовский в марте оставил Суздаль и пройдя через всю страну к июлю пробился к Великим Лукам.

Калуга и окончательный крах самозванца (март - декабрь 1610 г.)
читать дальшеК марту 1610 года под контролем сторонников самозванца оставались Северщина, часть украинных и заокских городов, часть северо-запада страны (Псков, Великие Луки, Ивангород) и Астрахань. При этом отряды самозванца оказались в состоянии войны на два фронта - против правительственных войск и отрядов польского короля.
На северо-западе Ф. М. Плещеев в феврале 1610 г. занял было Старую Руссу, но уже в марте был выбит отсюда шведскими наемниками Э. Горна подошедшими из Новгорода.
На Северщине развернули наступление силы короля Сигизмунда. В марте они заняли Стародуб, Почеп и Чернигов, в апреле Новгород-Северский, в начале мая Рославль.
В мае 1610 года на службу к самозванцу вернулась часть польских тушинцев. Их отряды после ухода из Тушина продолжали болтаться между Москвой и Смоленском. Наиболее боеспособные из них (Зборовского, Млоцкого и др.) в мае были приняты Сигизмундом на королевскую службу. Отряд Руцкого занимавший Иосифо-Волоцкий монастырь 11 (21) мая был наголову разгромлен правительственными войсками. Последние освободили (или, по мнению автора, захватили) находившихся здесь же Филарета Романова и часть тушинских «бояр», отправленных в Москву.
Оставшиеся польские отряды, скопившиеся в устье Угры, во второй половине мая вступили в переговоры с Лжедмитрием. Чуть позднее к ним присоединился с своим отрядом и Ян Сапега, не поладивший с Сигизмундом. 15 (25) июня он был избран гетманом, возглавив все польские отряды и чуть позднее утвержден в этой должности Лжедмитрием.
24 июня (4 июля) правительственная армия шедшая к Смоленску была разгромлена поляками в сражении у Клушина. Василий Шуйский остался без войска, а перед самозванцем вновь замаячила перспектива прихода к власти. Договорившись с польскими тушинцами* 30 июня (10) июля 1610 года Лжедмитрий вновь двинулся к Москве. Русские отряды самозванца и поляки (последних ок. 5 000 человек; 700 гусар, 2400 пятигорцев (?!), 1000 казаков и ~ 1200 запорожцев) двигались отдельно.
Пройдя Медынь (целовала крест самозванцу), армия Лжедмитрия ненадолго задержалась у Боровска. Боровчане крест самозванцу целовать отказались, укрывшись в Пафнутиево-Боровском монастыре. 5 (15) июля отряды самозванца с четвертой попытки взяли монастырь штурмом, устроив дикую резню** и разграбив и город и монастырь. Опасаясь столкновений с польской армией гетмана С. Жолкевского, двигавшейся к Москве с запада, самозванец свернул с Калужской дороги вправо и вышел к Москве кружным путем через Коломну (16/26 июля).
Приход отрядов самозванца вызвал в столице смятение. 17(27) июля царь Василий был отстранен от власти (19 июля насильно пострижен в монахи). После некоторых колебаний, столица отказалась, тем не менее, присягать Вору. 22 июля (1 августа) с запада к Москве подошла польская армия Жолкевского. Между гетманом и московскими боярами начались переговоры об избрании на царство королевича Владислава. Почувствовав, что удача уплывает из рук, самозванец и его командиры попытались захватить столицу силой. Однако штурм предпринятый 2 (12) августа провалился. Не удались и два последующих - 10 (20) и 14 (24) августа. 17 (27) августа переговоры Жолкевского с боярами закончились заключением договора о призвании на царство Владислава. Москва присягнула королевичу.
Одним из условий договора было удаление от стен столицы отрядов Лжедмитрия. Гетман Жолкевский и командиры польских отрядов самозванца вступили в затяжные переговоры. 27 августа (6 сентября) Жолкевский попытался захватить самого Лжедмитрия, однако тому удалось бежать и уйти в Калугу.
С самозванцем в Калугу ушел небольшой отряд (несколько сотен казаков и татар), оставшиеся русские сторонники самозванца большей частью присягнули Владиславу (часть из них потом все же ушла к Лжедмитрию). Поляков Сапеги Жолкевскому удалось в конце концов убедить уйти из под Москвы в район Мосальска и Мещовска. Здесь они разобрали города и села на приставства и принялись кормиться, ведя все те же бессмысленные переговоры с королем и постепенно разлагаясь. Часть поляков, впрочем, снова ушла к самозванцу в Калугу.
К концу осени самозванцу удалось собрать в Калуге новую армию, примерно 4 500 человек (3000 русских, 500 татар, 1000 поляков). Лжедмитрий планировал продолжить борьбу, однако 11 (21) декабря был убит князем Петром Урусовым***.

* В процессе переговоров самозванец будто бы получил призывавшие его в Москву письма «бояр и патриарха» , по мнению автора, от бывших тушинцев и Филарета.
** Было убито до 4000 человек, из 80 монахов в живых осталось 9. Погиб и настоятель монастыря Иоасаф, бывший архимандрит Троицы и душа ее обороны.
*** Крещеный ногаец, мстил за казненного самозванцем касимовского царя Ураз-Мухаммеда.

Армия Лжедмитрия II
читать дальшеАрмия Вора состояла из двух компонентов - русских и польско-литовских отрядов. Поляков на службе самозванца Тюменцев, в рамках своей концепции, упорно именует «наемниками» и вообще склонен всячески преуменьшать их политическую субъектность, между тем, очевидно, на мой взгляд, что никакими наемниками в чистом виде эти поляки не являлись.
Организация, тактика и сам характер службы польско-литовских отрядов ничем принципиально не отличались от собственно польской армии того времени. Отряды были почти целиком конными, пехота практически отсутствовала. Высока была доля тяжелой конницы - гусар. В отрядах Сапеги, осадивших осенью 1608 года Троице-Сергиев монастырь, например, из примерно 4 000 собственно поляков, гусар было 2150 человек, т. е. больше половины (пехотинцев всего 350).
Подобный состав обеспечивал польским отрядам высокую подвижность и ударную мощь, но минимизировал их осадные возможности (что усугублялось и малым количеством артиллерии).
К концу описываемого периода доля тяжелой конницы в польских отрядах самозванца сократилась. У того же Сапеги летом 1610 года из примерно 5 000 солдат гусар было всего 700 человек (14%).
Польские отряды состояли из отдельных рот, которые могли объединяться в «полки» разнообразного состава и численности. Единого командования у поляков не существовало, оба гетмана (Ружинский и Сапега) действовали независимо друг от друга и мало друг с другом считались.
За свою службу поляки теоретически должны были, как и в Польше, получать плату (поквартально). Практически, по причине отсутствия денег у самозванца, выплаты ограничивались небольшими подачками, что приводило к периодическим бунтам солдат. Последние предпринимали и самостоятельные попытки наладить поступление финансовых средств. Осенью 1608 года польские солдаты добились введения чрезвычайного подушного налога - поносовщины, предназначавшегося для сбора денег на зарплату полякам (собираться он должен был под их же контролем). Зимой 1609 года, после очередного бунта, польскими солдатами была создана специальная коллегия децемвиров, задачей которой являлся контроль за финансовой деятельностью правительства самозванца. Все это особого эффекта не имело и основным источником существования польских отрядов были прямой грабеж и т. н. приставства (села и города отданные в кормление отдельным отрядам, с которых они бесконтрольно взимали средства на свое содержание, фактически грабили).
Русские тушинцы были довольно разношерстной кампанией. Часть из них была, как это формулирует автор, «ветеранами повстанческого движения» (бывшие сторонники Отрепьева, болотниковцы и прочая сволочь, в основном, служилая мелкота из юго-западных и южных уездов). Наиболее многочисленную группу составляли казаки, отчасти донские, запорожские и проч., но большей частью «показаченные» (добровольно или нет) жители центральной России (их численность и значение впрочем Тюменцев тоже склонен преуменьшать).
Осенью 1608 - весной 1609 гг. на стороне самозванца воевали также и служилые люди Замосковных уездов. В Московском уезде тушинцам удалось даже привлечь на свою сторону местные земские ополчения, действовавшие на стороне самозванца с осени 1608 по по осень 1609 гг (отряды Ивана Салкова и проч.).
На северо-западе (Псков/Великие Луки) сторонники самозванца были также представлены служилой мелкотой, в основном приборной.
В целом, за исключением северо-запада, Астрахани и отчасти Северщины русские тушинцы играли в армии Лжедимитрия глубоко второстепенную роль.

Двор, управление, социальная политика
читать дальшеЛжедмитрий и его сторонники не ставили перед собой задачи проведения каких-либо социальных преобразований. Отдав дань социальной демагогии в самом начале своей деятельности, в дальнейшем они стремились воспроизвести на контролируемой ими территории традиционные структуры московского государства.
В Тушине были созданы «воровская» дума и государев двор, предпринята попытка создания приказной системы.
Основу «Думы» самозванца составили московские аристократы, потеснившие ранних выдвиженцев Вора (Заруцкого, Веревкина и др.). В большинстве своем это были молодые представители опальных/полуопальных семейств, потерявшие надежду сделать карьеру при Шуйском и перебежавшие в Тушино за время осады столицы. Часть аристократов попала к тушинцам не по своей воле (плен, воеводство в провинциальных городах захваченных тушинцами).
В целом, большая часть московской аристократии и чинов государева двора сохранила лояльность Шуйскому и представления о массовом их отъезде в Тушино сильно преувеличены.
После развала Тушинского лагеря примерно 1/4 думцев самозванца перешла на службу к Сигизмунду, примерно половина последовала за Вором в Калугу (видимо не все добровольно, у многих в лагере самозванца оставались семьи). Оставшиеся вернулись в Москву Шуйскому, частью добровольно, частью нет (к последним автор относит Филарета Романова и часть бояр самозванца захваченных/освобожденных в мае 1610 года в Иосифо-Волоцком монастыре).
Часть думцев вора оставила его после бегства из под столицы в конце лета 1610 г.
Тюменцев считает, что в Тушине была сформирована своя приказная система копирующая московскую*, но в целом большая часть московской приказной верхушки также сохранила верность Шуйскому, - из 24 тушинских дьяков только 5 ранее служили в этом чине в Москве.
Местное управление тушинцев тоже теоретически копировало московское - городовые воеводы и проч.
На практике и в Тушинском лагере и. сплошь и рядом, на местах. фактически бесконтрольно распоряжались командиры польских отрядов, а русские сторонники самозванца играли подчиненную, второстепенную роль. Это вызывало растущее недовольство и среди русской верхушки сторонников самозванца, не получившей желаемых власти и наград и, особенно, среди служилых, посадских людей и крестьян (в первую очередь Замосковных уездов). Переход на сторону самозванца не обеспечил им даже элементарной безопасности, не оградив от бесчинств тушинцев (особенно поляков), не говоря уже о получении каких-либо выгод. Показательно, что лояльность самозванцу устойчиво сохраняли лишь те районы в которых польские отряды либо отсутствовали совсем (Псковщина, Астрахань), либо рано покинули (Северщина).

* На этот счет есть и другие мнения, Лисейцев, например, считает, что тушинцам вообще не удалось, из-за нехватки кадров, создать работоспособную приказную систему.

@темы: история, книги, СТ, early modern Russia, конспект

Сказать, как пела та французская певица, Милена Фармер, "пусть они все удалятся" обычно сложно.

@темы: хи хи

Оригинал взят у alexuslob в Про Ливонку и варспот

Честно говоря, не совсем понимаю политику "популяризации" военной истории ВАРСПОТом. Почему некоторые статьи пишут люди, имеющие самое отдаленное отношение к рассматриваемой тематике? Вот, например, статья про Ливонскую войну. thor_2006 уже отписался по этому поводу.
Только я бы не назвал это "добротной компиляцией". Количество фактических ошибок и стереотипов слишком большое. Новые исследования о Ливонке не учтены от слова "совсем".
Грустно.

@темы: хи хи, пидорасы

Египет, который мы потеряли, и даже толком не видали...
Слышал про эту страну много восторженных писков и визгов от туристов-матрасников. Некоторые даже пытались убедить меня, что я совсем ничего не понимаю в Египтах.Однако, я видел эту страну совсем с другой стороны, и это самое последнее место на планете, куда бы я отправился добровольно, туристом и за свои деньги. Поэтому я сел за стол, заварил кружу крепчайшего чая и попытался поделиться с вами оставшимися в памяти воспоминаниями о Египте, которые меня поразили до глубины души.
www.facebook.com/dmitry.stechin/posts/868874956...

А вот если бы самолет был из Туниса/Марокко/Израиля Стешинкоц непременно поведал бы нам какое говно Тунис/Марокко/ Израиль. Заварив кружку крепчайшего чая.

@темы: шлюхи

Ниязматов М.
Поиск консенсуса. Российско-хивинские геополитические отношения в XVI - начале XX в.

Так вот что это было. Поиск консенсуса.

@темы: идиоты, хи хи