@темы: tv

@темы: благодать

В. Иванов
Монастыри и монастырские крестьяне Поморья в XVI - XVII веках

Монументальный труд по аграрной истории Поморья и к тому же еще и прекрасно написанный.

читать дальшеМонастыри и монастырские владения в Поморье
читать дальше


Под «Поморьем» автор подразумевает территорию Двинского, Каргопольского, Кольского уездов, а также Заонежье.

Двинский уезд
В состав уезда входили земли по нижнему течению Сев. Двины и ее притоков, на западе он граничил с Каргопольским, на юге с Важским уездами, восточная часть уезда в XVII в. была выделена в самостоятельные Кеврольский и Мезенский уезды. С начала XVII в. в состав уезда входило и южное побережье Кольского полуострова (волости Умба и Варзуга).
Монастырские и церковные вотчины на территории уезда появились еще во времена Новгородской республики, однако после присоединения региона к Москве в конце XV в. почти все владения новгородского архиепископа и новгородских монастырей были ликвидированы. Свои земли сохранили только местные монастыри (Михайло-Архангельский и др.).
В XVI в. в уезде появляются новые монастыри, как пришлые, так и местные, однако монастырское землевладение остается незначительным. К середине XVI в. монастыри владели примерно 6% земель и примерно такой же долей промыслов.
По описанию 1622 - 1624 гг. в уезде имелось 3 819 тяглых дворов (3 705 крестьянских и 114 бобыльских), в которых жило 6 568 чел. (взрослых мужчин, 6 451 крестьянин и 117 бобылей). Большую часть населения составляли черносошные крестьяне и бобыли - 85,4% дворов и 85,6% людей. На монастырские вотчины приходилось 10,1% дворов и 9,3% людей, на церковные - 4,5% и 5,1%.
Какими-то владениями в уезде на это время располагали 18 монастырей, патриаршая кафедра и холмогорская соборная церковь, зависимые крестьяне или порядчики имелись у 14 монастырей, патриархии и холмогорской церкви. Всего у монастырей имелось 600 крестьянских и бобыльских дворов (478 и 122), в которых жило 967 чел. (834 и 133) Крупнейшим землевладельцем был местный Антониево-Сийский монастырь* - 199 дворов и 250 чел., патриархии принадлежало 70 дворов и 121 чел., остальные владельцы имели еще меньше.
Всего во владении монастырей находилось 1 680,6 четей пашни, в 1 поле (13,2% от общей площади), 25% сенокосов, 13,2% площади непашенных лесов, в среднем - 14,1% земли.
В местных условиях, впрочем, наибольший доход давали не земли, а промыслы, так, Антониево-Сийский монастырь со 154 дворов своих старинных вотчин платил в казну 60 рублей, а промысловая волость Варзуга (98 дворов) - 360 рублей податей. Наиболее богатые промысловые волости Умба и Варзуга, на Терском берегу Кольского полуострова, к началу XVII в. находились в руках церковных владельцев - Умба в руках Соловецкого (1/4 волости) и Кирилло-Белозерского (3/4), Варзуга - Соловецкого, Антониево-Сийского, Троице-Сергиевого, Николо-Корельского, Новоспасского монастырей и Патриархии.
К середине века принципиальных изменений в монастырском землевладении не произошло, на 1646 г. монастырям и патриарху принадлежало 640 дворов (498 крестьянских, 142 бобыльских), в которых жило 1 590 чел. (1 307 и 283). Крупнейшим землевладельцем оставался Антониево-Сийский монастырь - 239 дворов и 517 чел. (у остальных владельцев, для сравнения, не более 48 дворов и 153 чел.).
На 1678 г. в уезде имелось всего 3 816 тяглых дворов, в которых жил 11 641 чел., 75% дворов (70% населения) оставались черносошными, монастырям принадлежал 21% дворов (25% населения), прочим церковным владельцам - 4% дворов (5% населения). Во владении монастырей и патриарха находился 791 двор (598 крестьянских и 193 бобыльских) с 2 942 чел. (2 337 и 605). Крупнейшим землевладельцем по-прежнему оставался Антониево-Сийский монастырь - 312 дворов и 1 235 чел. (у шедшего вторым патриарха всего 62 двора и 196 чел.). С учетом 88 дворов трех приписных монастырей Антониево-Сийский монастырь владел 50,9% всех монастырских дворов с 54,9% населения.
В 1682 г. в уезде появился новый крупный церковный собственник - созданная в марте 1682 г. Холмогорская и Важская епархия. Для обеспечения архиепископского дома к нему была приписана часть черносошных земель (130 крестьянских и вдовьих дворов, вместе с вдовами - 322 чел.) и Николо-Чучхенемский монастырь (ранее - приписной монастырь Троице-Сергиевого монастыря; 20 дворов, 64 чел.), всего - 150 дворов и 386 чел. Холмогорская епархия, таким образом, сделалась вторым по значимости церковным землевладельцем уезда, а доля церковно-монастырского землевладения выросла до 27,7% дворов и 32,5% населения.

* Сюда при Борисе был сослан насильно постриженный Филарет Никитич и при новой династии монастырь получил значительные преимущества.

Каргопольский уезд
Каргопольский уезд располагался между Двинским уездом и Заонежьем, охватывая бассейн р. Онега. На юге он граничил с Белозерским уездом и Чарондской округой, на юго-востоке - с Важским уездом.
Монастырское и церковное землевладение на территории уезда существовало видимо с новгородских времен, однако вплоть до середины XVII в. оставалось незначительным. На середину XVI в. монастырям здесь принадлежало примерно 2% пашенных земель (92% черносошным крестьянам, 5% посадским людям и 1% приходским церквям).
На 1648 г. в уезде, по подсчету автора, имелось 6 467 тяглых дворов, из которых 4% были монастырскими (вместе с солеварами и половниками 309 дворов, 848 чел.) и 1% церковными. К середине XVII века в уезде присутствовало примерно полтора десятка монастырей и пустыней, однако большая часть монастырских владений находилась в руках трех монастырей - местных Ошевенского (137 дворов, 407 чел.) и Кожеозерского (49 и 162), а также Соловецкого (50 и 174). В руках последнего находилось практически все беломорское побережье уезда, примыкавшее к вотчине монастыря в Заонежье.
В 50-х годах XVII в. в местном землевладении произошли радикальные перемены. В 1656 г. на острове Кий (Крестный) в Белом море (15 км от устья Онеги) усилиями патриарха Никона* был основан большой Крестный Онежский монастырь. К монастырю в 1657 - 1658 гг. было приписано значительное число земельных владений и обителей в разных уездах. После падения Никона, в 1667 - 1668 гг. значительной части полученного монастырь лишился.
В Каргопольском уезде монастырь по царской жалованной грамоте 1657 г. получил 821 крестьянский и бобыльский двор (2 160 чел.). Эти владения монастырь удерживал за собой и позднее, так, на 1678 г. он имел 894 (по др. данным - 874) двора и 2 034 чел.
Всего на 1678 г. монастырям принадлежало в уезде 1 356** дворов (3 887? чел.). Всего же в уезде имелось (без учета прочих групп сельского населения - 1 240 чел.) 7 219 дворов (6 740 крестьянских и 479 бобыльских) и 21 632 чел. (20 556 и 1 076). Таким образом, в руках монастырей находилось примерно 20% крестьянских и бобыльских дворов и 18% соответствующего населения.

* В 1639 г. Никон спасся на острове в ходе кораблекрушения и дал обет поставить здесь монастырь.
** У автора описка - 1 365.

Заонежье
Заонежьем считается территория охватывающая бассейн р. Свирь, окрестности Онежского озера и беломорское побережье между реками Унежма и Кереть. Большая его часть входила в состав новгородской Обонежской пятины. В 1649 г. 17 заонежских погостов Обонежской пятины и 7 лопских погостов Водской пятины были выделены в Олонецкий уезд. Беломорское побережье Заонежья к началу XVII в. оказалось в руках Соловецкого монастыря и управлялось им самостоятельно.
Ко времени присоединения к Москве почти все земли в Заонежье находились в руках новгородских землевладельцев - 73% принадлежало новгородским боярам, 16% Софийскому дому, 10% монастырям и церквям. Вплоть до середины XVII в. крупнейшим местным землевладельцем оставался новгородский архиепископ / митрополит, за которым следовали новгородские же монастыри. Землевладение довольно многочисленных* местных монастырей было незначительным.
К 1628 - 1629 гг. в Заонежских погостах (без Соловецкой вотчины) имелось 8 864 тяглых двора (8 006 крестьянских и 858 бобыльских) в которых жило 14 179 чел. (13 306 и 873). Примерно 68% дворов принадлежало черносошным (или дворцовым, на счет их статуса мнения специалистов расходятся) крестьянам, составлявшим ок. 69% населения (6 014 дворов и 9 761 чел.), на монастыри и митрополита приходилось ок. 31% дворов и ок. 30% жителей (2 778 и 4 326).
Митрополит владел 1 071 двором, с 1 535 жителями**; за ним в списке землевладельцев следовали новгородские Николо-Вяжицкий (575 дворов и 751 чел.), Спасо-Хутынский (495 и 748), Юрьев (281 и 588) и Росткин (152 и 374) монастыри. Крупнейший из местных монастырей, Александро-Свирский, владел 117 дворами с 207 жителями.
К середине века (1646 - 1647 гг.) население Заонежья по писцовым книгам сократилось, число дворов (без Соловецкой вотчины) до 7 286, жителей - до 11 066 чел. Соответственно сократились и масштабы монастырских и митрополичьих владений - до 1 970 дворов и 2 744 чел. Причины убыли населения неясны, по одной версии - неурожаи и падеж скота, по другой - дефектность самой переписи (т. е. возможно никакой убыли и не было). Структура местного землевладения принципиальных изменений не претерпела.
В середине XVII в. в структуре монастырского землевладения Заонежья произошли крупные изменения. В 1648 г. вотчины новгородского митрополита были отписаны на государя, а населявшие их крестьяне записаны в «пашенные солдаты»***.
На 1676 - 1678 гг. в Заонежье имелось (без Соловецкой вотчины) 10 945 тяглых дворов (9 549 крестьянских и 1 366 бобыльских) с 36 873 жителями (33 318 и 3 555). Большую часть населения по-прежнему составляли черносошные крестьяне - 8 344 двора (76%) и 27 814 чел. (75%), у монастырей имелось 2 478 дворов (22,6%) и 8 721 чел. (23,6%).
Крупнейшими церковными землевладельцами после ликвидации вотчин митрополита остались новгородские монастыри - Николо-Вяжицкий (577 дворов и 2 099 чел.), Тихвинский (559 и 2 078)****, Спасо-Хутынский (499 и 1 758), Юрьев (307 и 1 252) и Росткин (190 и 534) и местный Александро-Свирский (210 и 562).
О вотчине Соловецкого монастыря, имевшей фактически особый статус, сведений имеется недостаточно. На начало XVII в. монастырь имел здесь вероятно ок. 400 дворов и 560 - 570 чел., на 1647 - 1648 гг. - 523 двора и 954 чел. (вероятно вместе с владениями в Кольском уезде). На 1668 г. у монастыря имелось 798 дворов (165 крестьянских и 633 бобыльских) и 2 361 чел. (557 крестьян, 1 666 бобылей и 138 захребетников), не считая 309 работных людей (208 постоянных и 101 временного), 84 дворов (224 чел.) монастырских стрельцов и 69 приказных старцев и служек.
С учетом владений Соловецкого монастыря доля монастырского землевладения в Заонежье составляла, по мнению автора, на начало XVII в. примерно 42%, на середину века примерно 39%, а к 1678 г. примерно 28%.

* 25 - 30 монастырей и пустыней к началу XVII в., многие из них, впрочем, были общинными черными и располагались на крестьянских землях.
** На части земель были испомещены митрополичьи дети боярские.
*** Отписана была также часть монастырских земель, однако позднее их вернули монастырям.
**** В 1614 г. получил «за разоренье и осадное сиденье» почти весь Шунгский погост, однако окончательно закрепить его за собой сумел только к концу века.

Кольский уезд



Кольский уезд был создан сравнительно поздно - в 1582 г. и занимал большую часть Кольского полуострова (за исключением Терского берега - волостей Умба и Варзуга) и часть Карелии (примерно до р. Кереть). На юге он граничил с Соловецкой вотчиной и Лопскими погостами Водской пятины, позднее вошедшими в состав Олонецкого уезда. К началу XVII в. уезд состоял из Кольского острога и его округи, 5 русских волостей, 20 погостов лопарей (саамов) и 2 «самостоятельных» деревень.
На 1608 - 1611 гг. в уезде было зафиксировано 397 тяглых дворов и 1 292 жителя*. Монастырям принадлежало всего 18 дворов и лопарских веж (7%), в которых числилось 52 чел. (9%). Помимо этого у монастырей имелось 314 пришлых работников - трудников и казачков. Основным источником дохода монастырей здесь были богатые промыслы - морские, рыбные и соляные.
Местных монастырей в уезде к началу XVII в. имелось два - Троице-Печенгский в районе Колы и Рождественский Кандалакшский. Троице-Печенгский монастырь был крупнейшим местным землевладельцем, полностью владея Печенгским, Мотоцким и Китовским погостами (т. е. побережьем между Печенгой и Большой Лицей). Здесь в 13 вежах проживало 44 зависимых от монастыря крещеных лопаря. Помимо этого у монастыря имелось 14 бобыльских дворов (45 чел.) и 1 крестьянский (видимо в аренде у черносошного крестьянина). Основу трудовых ресурсов монастыря составляли пришлые трудники (61 чел.) и казачки (150 чел.).
Рождественский Кандалакшский монастырь местных зависимых людей также почти не имел (2 бобыльских двора, 5 чел.), на монастырь работали 31 трудник и 70 наемных солеваров, дровосеков и дрововозов.
Крупнейшим собственником из числа пришлых монастырей был Соловецкий. По жалованной грамоте Василия Шуйского он в 1606/07 г. получил четверть Керетской волости (примыкавшей к его собственной вотчине), а в 1635 г. и оставшиеся 3/4.
К 1677/78 г. тяглое население уезда увеличилось до 764 дворов и 2 758 чел. Зависимое население монастырей составляло 155 дворов и 584 чел.**, т. е. 26% и 24% соответственно.
Троице-Печенгский монастырь во второй половине столетия оказался в тяжелом положении, в середине века он был ненадолго приписан к Крестному Онежскому, в 1697 г. затяжной конфликт вокруг владений монастыря закончился почти полной их конфискацией государством (было отписано все приобретенное монастырем после 1574 г.), в 1701 г. монастырь был приписан к холмогорской епархии.
Крупнейшим владельцем в Кольском уезде во второй половине века сделался Соловецкий монастырь (74 двора и 258 чел.), владевший всей Керетской волостью. За ним шли Патриарший дом (54 двора, 194 чел.), в середине века завладевший Понойским и несколькими другими погостами и Рождественский Кандалакшский монастырь (17 и 69), чьи владения концентрировались в районе Кандалакши.

* Еще 242 двора и 566 чел. числилось в посаде.
** Из них 13 дворов и 33 чел. казачков и нищих.

Общие итоги
В общей сложности, в первой половине XVII века (1628 - 1629 гг.) монастыри имели в Поморье 4 116 дворов (19,7% от общего их числа). Наиболее развито монастырское землевладение было в Заонежье - 3 189 дворов (34,3% дворов уезда и 77% всех монастырских дворов региона). За ним следовали Двинский - 600 дворов (14,9 и 14,6%) и Каргопольский - 309 дворов (4,2 и 7,5%) уезды. Замыкал список Кольский уезд - 18 дворов (7,4 и 0,5%).
Во второй половине века (1678 г.) монастыри владели 5 543 дворами (23,8% от общего числа). Лидировало по-прежнему Заонежье - 3 232 двора (27,7 и 58,3%), на второе место переместился Каргопольский уезд - 1 365 дворов (18,8 и 24,6%), на третье - Двинский уезд - 791 двор (20,8 и 14,3%), Кольский уезд по-прежнему замыкал список - 155 дворов (25,8 и 2,8%).
Крупнейшим землевладельцем региона к 1678 г. был Соловецкий монастырь - 1 052 двора в Заонежье, Двинском, Каргопольском и Кольском уездах. За ним шли Крестный Онежский - 874 двора (Каргопольский уезд), новгородские Николо-Вяжицкий (577), Тихвинский (559), Спасо-Хутынский (499) владения которых ограничивались Заонежьем, двинский Антониево-Сийский (312), еще один новгородский монастырь в Заонежье - Юрьев (307), заонежский Александро-Свирский (210) и т. д.
На долю Соловецкого, Крестного Онежского, Николо-Вяжицкого, Тихвинского, Спасо-Хутынского, Антониево-Сийского и Юрьев монастырей приходилось 77% всех зависимых крестьян, в среднем, по 600 дворов на монастырь. Оставшиеся 38 монастырей имели, в среднем, всего по 38 дворов. Из общего числа местных поморских монастырей и пустыней (40 - 50 в XVII в.) половина вообще не имела зависимых людей.

Население монастырских вотчин
читать дальшеСельское население монастырских вотчин автор считает возможным подразделить на несколько групп: 1) крестьяне; 2) бобыли; 3) соседи, подсоседники, захребетники, казачки и другие подворники, живущие в чужих крестьянских или бобыльских дворах; 4) порядчики, половники, дворники, живущие в монастырских дворах; 5) наемные работные люди; 6) трудники, вкладчики, детеныши; 7) нищие; 8) представители монастырской администрации - приказчики, слуги, стрельцы, служебники; 9) священнослужители.
Под крестьянином, как и везде, подразумевался обладатель тяглого земельного надела. Представление о бобыле у казенных писцов и монастырских властей и местного населения не совпадали. Писцы (особенно с 20-х годов XVII в.) под бобылем обычно понимали слабосильного тяглого крестьянина, неспособного тянуть тягло в полном объеме и подлежащего, в силу этого, льготному обложению (вдвое меньше обычного тягла). Внутривотчинные и общинные документы, в свою очередь, обычно относили к бобылям непашенных крестьян, не владевших тяглым участкам. В силу этого, состав бобыльского населения в писцовых книгах и местных документах, как правило, существенно различался. Крупные монастыри, пользуясь своим влиянием, вероятно, могли также выдавать какую-то часть своих крестьян за бобылей, для сокращения казенного обложения.
Сосед, был, вероятно, тяглым человеком, жившим на одном дворе с крестьянином (в отдельной избе?) и тянувшим вместе с ним тягло. Подсоседник, был, вероятно, нетяглым человеком, жившим в одном дворе с крестьянином и помогавшим ему тянуть тягло. Захребетник, вероятно, мало отличался от подсоседника, хотя в некоторых местностях фиксировались одновременно и те и другие, т. е. какое-то различие между ними проводилось.
В разных местностях Поморья существовали видимо местные традиции обозначения второстепенных групп сельского населения. Так, в Двинском уезде имелись «соседи» и «подсоседники», но совсем не встречались «захребетники», в соседнем Каргопольском уезде, напротив, отсутствовали «соседи», а на чужих дворах жили «подсоседники» и «захребетники» (бывшие, по мнению автора, местными аналогами двинских «соседей» и «подсоседников» соответственно), в Заонежье «соседей», «подсоседников» и «захребетников» (а заодно и работных людей) скопом именовали «казачками» и т. д. Дополнительно дело осложнялось позицией казенных писцов, не вникавших, как правило, во всю эту местную специфику, и использовавших соответствующую терминологию довольно произвольно.
Порядчики брали («поряжались») монастырскую землю на определенный срок (5, 10, 15, 20 лет) и во время поряда мало чем отличались от тяглых крестьян. Писцовые книги их от последних сплошь и рядом и не отличают.
Половники были арендаторами-издольщиками, бравшими монастырскую землю в обмен на долю урожая*. Дворники жили в монастырских дворах, поставленных «на приезд» представителей администрации, следя за их сохранностью.
Работные люди трудились на монастырь по найму, в Заонежье и в Кольском уезде их именовали казачками**.
Трудники работали на монастырь бесплатно - либо по обещанию (обету) или за вклад (труд шел в зачет вклада).
Общая численность трудового населения монастырских вотчин Приморья в первой половине XVII в. составляла (по писцовым книгам) св. 7 200 чел., из которых 82% числилось крестьянами, 9% бобылями и 9% половниками, казачками, трудниками и др. Доля крестьян наиболее высокой была в Заонежье (91%), наименее высокой в Кольском уезде (12%), бобылей - в Двинском (14%) и Кольском (2%) уездах. В Кольском уезде большую часть трудового населения (86%) составляли разнообразные подворники, казачки и т. п.
К 70-м годам XVII в. численность трудового населения увеличилась более чем вдвое, до 16 469 чел. Фактический рост был ниже, поскольку изменилась система учета - в первой половине века учитывались только взрослые трудоспособные мужчины, а во второй еще и дети и подростки мужского пола.

* Теоретически половину (отсюда - «половники»), практически могло быть и меньше. От обычных арендаторов половники отличались вероятно определенной степенью внеэкономической зависимости от землевладельца и в целом являлись чем-то средним между тяглыми крестьянами и арендаторами.
** В Заонежье местные источники именовали казачками всех подворников вообще - «соседей», «подсоседников», «захребетников» и работных людей, а писцовые книги только работных людей, трудившихся по найму.

Землепользование
читать дальшеЗемли поморские монастыри приобретали двумя способами - путем частных сделок (как правило покупки) с черносошными крестьянами и в результате пожалований со стороны государства. На практике «жаловались» часто земли уже частично или полностью выкупленные монастырем у крестьян.
По части статуса черносошных крестьян автор фактически придерживается концепции разделенной собственности - при сохранении верховного права собственности за государем, черносошные крестьяне владели своей землей на вотчинном праве (включая право на родовое наследование и родовой выкуп) и могли ею свободно распоряжаться. Попадая, путем государственного пожалования, в состав монастырских вотчин, крестьяне-вотчинники сохраняли там особый статус (включая и право распоряжения собственной землей), признаваемый и монастырскими властями (по крайней мере, до конца XVI в.). Примерно с конца XVI в. монастырские власти Приморья развернули наступление на крестьян-вотчинников, стремясь превратить их из собственников в держателей земли, крестьянские вотчины при этом обычно превращались (как и в случае покупки) в тяглые наделы. Помимо этого монастыри стремились сформировать и расширить фонд оброчных (вненадельных) земель - за счет новых росчистей, брошенных и выморочных участков и т. п. Эти земли частично использовались для формирования господского поля, но большей частью шли в раздачу крестьянам, во временное оброчное держание.
В целом, по мнению автора крестьянские владения могли состоять из: 1) старинных родовых «вотчин» и «дедин» (на обычном праве); 2) общинных угодий (сенокосы и т. п., на на обычном праве); 3) купленных или приобретенных другим способом владений (на обычном праве); 4) пожизненных или срочных держаний монастырской земли (на монастырском вотчинном праве); 5) срочных держаний порядчиков и половников (на монастырском вотчинном праве); 6) краткосрочных владений оброчными угодьями (на монастырском вотчинном праве). В рамках одного хозяйства могли сочетаться (и обычно сочетались) разные виды владений.

Подати и повинности
читать дальшеЭтот вопрос автор рассматривает на примере Крестного Онежского и Соловецкого монастырей.

Крестный Онежский монастырь

а) Государственные повинности
Монастырская вотчина была создана в середине XVII века на черносошных землях, соответственно какие-либо традиции владельческого обложения здесь отсутствовали и формировались с чистого листа. Кроме того, Каргопольский уезд по местным меркам имел относительно благоприятные условия для занятия земледелием, игравшим здесь значительно большую роль в крестьянском хозяйстве, чем в других местах.
Государственные повинности крестьян по форме взимания делились на окладные (собирались как правило ежегодно, размер устанавливался государством на длительный срок) и неокладные чрезвычайные и запросные (взимались нерегулярно и в разном размере, запросные должны были позднее компенсироваться государством), взимавшиеся в денежной или натуральной форме.
Основным окладным сбором в России во второй половине XVII в. был стрелецкий хлеб (стрелецкие деньги). На 60-е годы XVII в. оклад стрелецкого хлеба составлял (по Устюгову) 350 юфтей (1 четверть ржи + 1 четверть овса) с сохи, в переводе на деньги - 820,5 руб. Позднее оклад был снижен до 700 руб. с сохи и в таком размере собирался до введения подворного обложения.
Еще один окладный налог - ямские деньги в 1643/44 - 1679 гг. собирался в размере 784 руб. с сохи.
В сентябре 1679 г. стрелецкие, данные и оброчные (на черных землях собирались в размере 48 - 200 руб. с сохи), полоняничные деньги (в Крестном монастыре 4 копейки со двора) и некоторые мелкие сборы были объединены в один налог - стрелецкую подать, собиравшуюся подворно. С 1681 г. в большинстве уездов и городов стрелецкая подать собиралась в размере 0,8 - 1 руб . со двора или в натуральном виде - по 2,5 четверика (1/8 четверти) ржи и 2,5 четверика овса со двора, на церковных землях с 1681 г. - по 3,5 четверика.
Крестьяне Поморья за стрелецкий хлеб почти всегда платили деньгами. Однако и здесь правительство периодически требовало натуральных поставок. Так, Крестный монастырь в 1661 - 1662 и в 1664 -1674 гг. выплачивал эту подать натурой. Монастырь сам закупал зерно на стороне для поставки казне, а затем собирал со своих крестьян деньги или хлеб в счет подати. Иногда, из-за разницы цен на хлеб, это оказывалось даже выгодным монастырю.
В среднем, в вотчинах монастыря на рубеже 50-60-х годов стрелецких денег собиралось 0,39 - 0,46 руб. со двора и 0,15 - 0,16 руб. с души мужского пола, в 1663 - 1668 гг. - 1,35 - 1,59 руб. со двора и 0,5 - 0,56 руб. с души м. п., к концу 70-х годов - 1,3 руб со двора и 0,55 с души. Оклад, таким образом, за третью четверть века увеличился примерно втрое. В 1678 г. оклад стрелецких денег был снижен примерно на 25-30%, на 1686 г. крестьяне платили 0,8 - 0,94 руб. со двора и 0,32 руб. с души.
В 90-х годах окладные сборы снова были увеличены и к концу века составляли в среднем ок. 1 рубля со двора (на практике в разных волостях бралось от 0,55 до 1,21 руб.) и 0,5 руб. с души.
Помимо окладных брались разнообразные неокладные сборы, в основном на военные нужды - «за конных служилых людей», «в даточного конного», «на жалованье ратным людям», позднее на покупку овса и конюшенные расходы, «отставным стрельцам на корм», корабельные сборы (на флот в Воронеже) и т. п. По подсчетам автора неокладных сборов в 1657 - 1669 гг. ежегодно собиралось в среднем ок. 0,18 руб. со двора, в 1670 - 1679 гг. - 0,34 руб. со двора, в 80-х годах - 0,43 руб., в 90-х годах - 0,72 руб., причем к концу десятилетия они резко подскочили, на 1698 г. составив 2,1 руб. со двора. Таким образом, за полвека неокладные сборы выросли более чем в 4 раза и к концу столетия составляли 70% всех госповинностей.
Ямскую повинность монастырских крестьян автор оценивает примерно в 0,25 руб. на двор - часть крестьян отбывала ее натурой, с остальных брались деньги, для компенсации первым.
Данные и оброчные деньги были пожалованы монастырю и входили в состав владельческих повинностей.
Всего, по подсчетам автора, на 1660 г. государственные повинности составляли, в денежной форме, примерно 0,85 руб. на двор (0,38 стрелецких + 0,04 полоняничных + 0,25 ямских + 0,18 неокладных); к концу 60-х годов - 1,85 руб. на двор и 0,71 руб с души; на протяжении 70-х годов - 2 рубля на двор и 0,7 - 0,9 руб. на душу; в 80-х годах - 1,68 руб. на двор и 0,56 руб на душу. Таким образом, в 60-70-х годах госповинности увеличились с 0,85 до 2 руб на двор (в 2,3 раза) и с 0,34 до 0,9 руб. на душу (почти в 3 раза), а в 80-х сократились на 16 и 38% соответственно.
В начале 90-х годов госповинности вновь увеличились до 2 рублей на двор, а к концу столетия возросли еще больше, на 1697 г. - 2,43 руб. (1 руб. стрелецких денег + 0,08 на конский корм + 0,10 отставным стрельцам + 0,7 на второе галерное строение + 0,3 кормовых денег на первый корабль + 0,25 ямских), на 1698 г. - уже 3,3 руб. на двор и 1,6 руб. на душу.
Таким образом, между 1660 и 1698 гг. государственные повинности номинально выросли с 0,85 до 3,3 руб. на двор (в 3,9 раза) и с 0,34 до 1,6 руб. на душу (почти в 5 раз).
За то же время доля драгметалла в рубле сократилась на 60 - 70%, однако автор отказывается считать это инфляцией, поскольку соответствующего скачка цен, во всяком случае в Поморье, не наблюдалось. С учетом обесценивания денег на 60% тяжесть госповинностей по подсчетам автора возросла за вторую половину века с 1,36 до 3,3 руб. на двор (в 2,4 раза) и с 0,54 до 1,6 руб. на душу (в 3 раза), а между 1678 и 1698 гг. всего с 3,2 до 3,3 руб. на двор (3%) и с 1,44 до 1,6 руб. на душу (11%).

б) Владельческие повинности
Во владениях Крестного монастыря существовали все виды ренты - отработочная, натуральная и денежная. На этапе строительства монастыря (1657 - 1661 гг.) преобладала отработочная рента (примерно 89% всех владельческих повинностей) - в виде поставок стройматериалов, разнообразных строительных работ и т. п., в денежном выражении составлявшая примерно 30 рублей с выти и ок. 3,5 руб. со двора. В 60-х годах на первое место выдвигается денежный оброк (84% повинностей), составлявший в среднем 10 рублей с выти и 1,18 или 1,48* руб. со двора и 0,48 руб. с души. На фоне резкого роста государственных повинностей уплата денежного оброка монастырю очевидно оказалась для крестьян непосильной и в 1668 - 1670 гг. монастырские крестьяне бунтовали. Для подавления бунта пришлось привлекать войска. Монастырь был вынужден пойти на уступки и в 70-х годах оброк был почти полностью заменен барщиной и натуральной рентой. В денежном выражении барщина в 80-90-х годах составляла 1,3 - 1,7 руб. со двора и 0,45 - 0,6 руб. с души.
Натуральная рента серьезной роли не играла и часто заменялась денежными выплатами.

* У автора в одном месте 1,18 руб., в другом - 1,48 руб., во втором случае вероятно описка.

***
В целом, в 60-70-х годах XVII в. государственные повинности составляли 68% всех податей, в 80-х годах их доля сократилась до 60%, а к концу века вновь поднялась до 70%.

Соловецкий монастырь
В вотчинах Соловецкого монастыря на протяжении всего XVII в. господствовал денежный оброк. На начало 20-х годов в Сумской волости (сердце монастырских владений) общая сумма сборов составляла примерно 2,8 руб. со двора (75% государственные, 25% владельческие повинности).
В Шуерецкой волости монастыря на 1654 /55 г. собиралось 1,25 руб. со двора (58% государственные), в 1660 г. - 2,58 руб., в 1668 - 1676 гг. - 3 рубля со двора и 2 руб. с души (64% государственные). В 80-90-х годах сумма платежей здесь упала до 0,7 - 0,8 руб. на двор и 0,5 руб. на душу (44% государственные).
Пик тяжести обложения для соловецких крестьян пришелся на годы соловецкого восстания (1668 - 1676), коогда вотчины монастыря были временно отписаны на государя и служили базой для правительственных войск.
Для самого монастыря сборы с крестьян, прямые и косвенные (таможенные сборы) большого значения не имели, составляя примерно 20% доходов получаемых с вотчины, а с учетом других доходов и вовсе 3-6% доходов монастыря. Основной доход монастырь получал от производства и продажи соли. Так, на 1620/21 г. общий доход монастыря составил 14 152,4 руб., из которых на «феодальный» доход пришлось всего 744,03 руб. (5%), а на торгово-промысловый - 11 026,37 руб. (78%), в т. ч. на продажу соли - 9 590,94 руб. и рыбы - 1 209,9 руб. При этом, общий расход монастыря составил 12 442,4 руб., из которых на торгово-промысловый пришлось 7 268,09 руб. (58%), а на «феодальный» (содержание администрации?) - 1 738,21 руб. (14%).
Государственное и владельческое обложение, условно-поземельное, подворное, подушное и пр. в Поморье было в значительной мере условным, поскольку часто фактически осуществлялось при посредничестве местной крестьянской общины. Внутри общины крестьяне сами раскладывали между собой платежи, в зависимости от возможностей крестьянских хозяйств, при этом часть собранных средств помимо выплат казне и монастырю тратилась на мирские нужды - в Шуерецкой волости от 7 (1654/55 г.) до 27% (конец века).
Основным источником дохода для соловецких крестьян являлись промыслы (ловля рыбы, добыча морского зверя, солеварение), земледелие здесь большой роли не играло и не обеспечивало необходимого дохода, что давало довольно своеобразную картину - наиболее состоятельные крестьяне являлись часто владельцами крошечных земельных участков, а наибольшими участками владели беднейшие крестьяне.

@темы: история, книги, СТ, early modern Russia, конспект

@темы: music

@темы: music

@темы: история

@темы: movie

@темы: movie

@темы: история, книги, СТ, early modern Russia, конспект