Приходит мне на ум и то соображение, что те люди, которые всеми способами стремятся остаться в живых на войне, по большей части кончают свою жизнь плохо и постыдно, а те, которые полагают смерть общим и неизбежным уделом человека и добиваются славной смерти, эти люди, согласно моим наблюдениям, вернее почему-то, достигают старости и при жизни пребывают в более счастливых обстоятельствах.
Проксен-беотиец с детских лет мечтал стать человеком, способным на великие дела, и ради этого он за плату учился у Горгия из Леонтины. Проведя с ним некоторое количество времени и уже считая себя способным начальствовать, а также водить дружбу с лучшими людьми и не уступать им в умении платить добром за добро, он присоединился к предприятию Кира. Он надеялся таким образом прославиться, получить большое влияние и разбогатеть. Но было совершенно ясно, что, горячо стремясь к этому, он не станет добиваться своей цели недостойными средствами. Только при помощи справедливости и доблести хотел он получить все эти блага, а в противном случае готов был от всего отказаться. Он мог управлять честными и доблестными людьми, однако не умел внушать своим солдатам ни почтительности, ни страха и совестился своих подчиненных больше, чем те его. Он больше боялся заслужить ненависть солдат, чем те боялись не оказать ему повиновения. По его мнению, для того чтобы быть и считаться, начальником, достаточно было хвалить за хорошие, дела и не хвалить за постыдные. Поэтому окружавшие его хорошие и доблестные солдаты любили его, а дурные строили против него козни, как против человека, которого нетрудно провести.
Известно также, что он был прекрасным военачальником, поскольку это совместимо со свойственным ему характером. Так, он умел лучше кого бы то ни было заботиться о продовольствии для войска и заготовлять его, а также внушать окружающим повиновение. Этого Клеарх достигал строгостью. Он был мрачен на вид, имел резкий голос и наказывал он жестоко, иногда в порыве гнева, и порой потом сам в этом раскаивался. Но карал он по убеждению, так как понимал, что войско, в котором не существует наказаний, никуда не годится. Рассказывают даже, будто он говорил, что солдат должен бояться своего начальника больше, чем врагов, когда требуется стоять в карауле, покидать своих друзей или беспрекословно идти на неприятеля. Поэтому в трудных обстоятельствах солдаты слушались его одного и не обращались ни к кому другому. Они говорили, что тогда его мрачность как бы становилась более светлой, а суровость направлялась против врагов и оказывалась спасительной, а не страшной. Но когда миновала опасность и являлась возможность уйти под начало к другому вождю, многие покидали его, так как в нем не было ничего привлекательного, он всегда был сердит и суров, и солдаты чувствовали себя перед ним, как дети перед учителем.
...Всего 220 человек. ...А если по обстоятельствам смерти, то: бои (в широком смысле, включая вражеские бомбёжки и наземный бой) - 155 [KiA]; плюс ещё 4 умерли от ран спустя несколько недель [DoW]; ещё 1 был убит в ходе очередной попытки бежать из плена [PoW & Kld]; «дружественный огонь» итальянского истребителя - 1 [FrFire]; авиакатастрофы - 54 [Acc]; плюс ещё 1 умер потом от полученных травм [DInj]; автокатастрофы - 1 [auto]; умерли от болезней (пневмония во время гриппа) - 3 [ill].
*** В западной культуре есть такой персонаж - Гринч - похититель Рождества: покрытый зелёной шерстью гуманоид, обиженный на весь свет и мечтающий лишить его рождественских радостей. В российской реальности есть мэр Москвы Сергей Собянин. Не знаю уж чем его так обидели москвичи, но мстит он им изощрённо: Собянин похищает лето. Каждое лето улицы, дворы, а с недавних пор и парки и подъезды москвичей заполняются самой разнообразной строительной техникой, которая словно чудовищные животные, понукаемая гортанными криками своих чужеземных погонщиков ломает, разрывает, долбит, крушит, раскапывает, растаскивает всё, что только можно: от бордюров, до заповедников и памятников архитектуры; работы идут круглосуточно и сопровождаются организацей максимальных неудобств: если что-то раскопали в начале июля, то можно быть уверенным, что закопают это не ранее конца августа, если что-то начали красить, то будут делать это не менее месяца. Шум, грязь, вонь, непроходимые улицы стали неотъемлемой часть московского лета - такое впечатление, что Собянин пытается сделать всё, чтобы похитить его у москвичей. В прошлые годы москвичи могли спастись от этой вакханалии в парках или собственном подъезде, но не сейчас: почти все парки Москвы превращены в строительные площадки, где укладкой асфальта и вырубкой деревьев "приводят в нормативное состояние" природу, а подъезды испохаблены "капитальным" или "текущим" ремонтом" Всё это будет продолжаться вплоть до "дня города" в начале сентября - к этому дню всё раскопанное спешно закапают, недокрашенное докрасят, плитку покидают, асфальт развозят тонким слоем поверх старого и всё будет выглядить по когалымски прилично до первых осенних дождей. К следющей весне большую часть "благоустройства" смоет талыми водами и всё будет готово к похищению нового лета... t.me/matveytszen/191
Не исключено, что к концу 1870-х гг. князь пребывал не в лучшем финансовом положении, расстроенном после его нашумевшей женитьбы. В 1866 г. княгиней Голицыной стала цыганская певица Александра Иосифовна (Саша) Гладкова. Любопытной представляется в этой связи записка буфетчика Семена Шкурова, составленная через два года после женитьбы: «Потрудитесь выслать для княгини наливки вишневой одну бутылку самой хорошей лутьшей, по приказу князя взять напротив Челнокова пива баварского 50 бутылок хорошева, где и прежде брали напротив Челнокова, а это пиво, которое после прислано, не нравится княгине, где вы ево брали?». Письмо красноречиво свидетельствует о неизжитых привычках княгини Голицыной, с которой князю все-таки вскоре пришлось расстаться. Е. Г. Неклюдов «Уральские заводчики во второй половине XIX - начале XX века: владельцы и владения»
Однако желающие приобрести Катав-Юрюзанский округ в такое неопределенное время все-таки нашлись. Находившийся в Выборге К. Э. Белосельский-Белозерский 24 октября 1917 г. доверил мануфактур-советнику Н. Р. Шляпужникову продать имения «на известных условиях». Покупателем выступило Общество Белорецких железоделательных заводов, владевшее этими южно-уральскими заводами с 1874 г. К 1917 г. торговый дом «Вогау и К°», прежде контролировавший Общество, уступил его Петербургскому международному банку, который включил округ в объединение «Коломна-Сормово». Планируя масштабное развитие производства, Общество, по-видимому, рассчитывало с помощью покупки соседнего и вполне перспективного хозяйства укрепить свои позиции на российском рынке. На чрезвычайном Общем собрании 30 ноября 1917 г. акционеры уполномочили заключить сделку с князем присяжного поверенного Н. К. Либина. Признав, что «слияние Белорецкого округа с Катав- и Юрюзань-Ивановским горнозаводским округом. для объединения и расширения горного дела. даст при занятии важными производствами обеспеченный заработок местному населению», народный комиссар торговли и промышленности А. Г. Шляпников 11 декабря 1917 г. дал разрешение на продажу. Запродажная была подписана в Петрограде 2 декабря, а еще через 10 дней - купчая. ...Слияние двух уральских округов потребовало санкции не только А. Г. Шляпникова, но и народного комиссара финансов В. Р. Менжинского, директора Кредитной канцелярии А. Е. Аксельрода, управляющего Государственным банком Г. Л. Пятакова и других членов революционного правительства, что затянуло принятие решения до апреля 1918 г. За это время по объективным причинам прежний владелец прекратил финансирование заводов, и Белорецкому обществу, по сообщению его правления, ничего не оставалось, как «войти в деловые сношения с присоединенными заводами, оказать рабочим необходимые кредиты и дать заводам заказы». Однако утверждение заводов за новым владельцем застопорилось из-за уфимского комиссара по делам юстиции Благина, потребовавшего пересмотра дела из-за того, что законы, на основании которых в декабре 1917 г. заключалась сделка были уже «частью изменены, а частью совсем отменены». Правление Белорецкого общества в апреле 1918 г. известило Народный комиссариат торговли и промышленности, что новая задержка «поставит общество в безвыходное положение, а присоединяемые заводы... обречет на верную гибель»... Московские власти подтвердили разрешение на совершение купчей, и 11 июня 1918 г. она была утверждена. Белорецкие и Катав-Юрюзанские заводы оставались в собственности акционерного общества и не были национализированы вплоть до отступления колчаковской армии с Урала в июле 1919 г. Е. Г. Неклюдов «Уральские заводчики во второй половине XIX - начале XX века: владельцы и владения»
Попытка совместить «Схватку» и «Обычных подозреваемых». Но вместо Майкла Манна, де Ниро, Аль Пачино и Кевина Спейси какие-то неведомые ноунеймы и результат соответствующий. Радуют только натуралистичные пострелушки, но их прискорбно мало.
Иосиф Флавий злоупотребляет конечно рассказами о гнусностях творимых евреями в осажденном Иерусалиме. Ну раз рассказал, ну два, ну хватит уже Иосиф, мы уже поняли, а тебе вроде не платят построчно.
А которых людей на Москве и в городех, воров, розбойников и татей, и в-ыных злых делах приводят и сажают их в тюрму: и тех людей, у кого есть отцы и матери, или иные сродичи и жена и дети, кормят их сами, своим. А у которых нет сродичей и кормитися нечим, и ис тех воров, которые в малых винах сидят, на всякой день ис тюрем выпущают по 2 человека, скованых, с сторожами, собирати по людям по торгом и по дворам милостиню, денгами и хлебом; а что они которого дни соберут, мало или много, и то меж себя делят с товарыщи все вместе, и тем себя кормят.
Г. Котошихин «О России в царствование Алексея Михайловича»