Дневник EricMackay — @дневники: асоциальная сеть

вторник, 19 февраля 2013

01:35

Отлично

Form follows content

15.02.2013 в 05:23

О-о-о-о
В этот день трудно удержаться от многого лишнего. Я и так не особо спокойный человек, а тут есть повод.

История любви.

4 марта 553 года до н.э. в городе Вавилоне молодая семейная пара: муж - Мар бити — адду — натану и его жена Бунату, дочь Харицайи взяли в банке Иддин-Мардука кредит. По их поручению агент банка по имени Даян-шум-иддин (последнее имя по месту работы выдали) купил им на кредитные деньги дом. За 11 с половиной мин серебра (5, 8 кг) агент приобрёл на имя молодых 94 кв.м жилой площади в районе Барсиппа.

читать дальшеСупруги были настроены на успех. Ипотеку погасили давольно быстро. Обзавелись в банке Иддин-Мардука кредитной историей, которую банковские служащие зафиксировали клинописью на табличках, и снесли в банковский архив, располагавшийся под местным полицейским участком. Местный полицейский участок оказывал банку услуги по предоставлению охраны рабочих помещений и банковского хранилища. Расплатившись по кредиту, супруги Мар-бити-адду-натану решили купить ещё один дом. Тоже в этом районе, такой же площади, но подешевле, для сдачи его понаехавшим в Вавилон. Муж вместе с женой пошли в канцелярию и заполнили договор. Муж брал у жены в долг 3, 5 мины серебра (1, 8 кг). Почти без процентов - жена же. Муж подписал вексель, заверил его, отдал жене. Подписав договор, с векселем подмышкой супруги весело отправились в полюбившийся им банк и заполнили там кредитный договор (уже совместный) на 2, 5 мины серебра (1, 26 кг). Новый дом решили оформить на имя мужа.

Отступление.

В 6 веке до н.э. женщины в Вавилоне пользовались некоторой самостоятельностью. Т.е. какой там некоторой?! Обалденной самостоятельностью пользовались женщины Вавилона. Муж, конечно, мог убить свою жену. Имел право. Но ничего массового и интересного из этого права не получалось. Всё потому, что любовь, конечно. Плюс некоторые особенности имущественных отношений между мужьями и жёнами. Брачный контракт. Он спас немало женских жизней. При всей невзрачности и крючкотворной тошности, брачный контракт гарантировал, что в случае смерти жены, муж не получал ничего из её имущества, даже копеечки малой на поминки. Все деньги от помершей жены уходили к её родственникам. Или, на крайний случай, детям. А личное имущество у вавилонских женщин было ого-го какое! Зажиточная вавилонская девушка вносила в фундамент новой вавилонской ячейски общества пару рабов, 5-6 кило серебра, садик, домик и т.п. И всей этой красотой самостоятельно распоряжалась.

Прибьёшь такую - все деньги возвращаются к тёще с тестем. Кому это надо?! Придушишь супругу из ревности, а уже тесть лезет в дом: выносить 5-6 кило серебра и рабов ещё, старый мудак, уводит. Какой резон дубасить супругу сырцовым кирпичом по башке, если придут её братья и всё-всё выволокут? Никакого резона, я лично, не вижу. Кругом кромешное рабовладение, на востоке роятся персы, готовые на своих боевых верблюдах смести с лица земли всё живое, только что отбились от Ассирии, с её пирамидами из убитых пленных, в Иудее пророки бьют друг друга на конкурсе "кто придумает будущее пострашнее?!", мрак, глад и человеческие жертвоприношения повсюду, буквально.

А в Вавилоне даже развестись мужику было невозможно: так, чтоб по нормальному, чтоб намотать жиденькую косу верной спутницы на кулак, посмотреть в её глазки, да и пинками за околицу метров двести проводить. Нет, в Вавилоне так было нельзя. Т.е. муж мог подать заявление на развод с указанием причин, но если суд решал, что причины несущественные, то развод утверждали, но обязывали мужа выплатить жене чудовищную компенсацию. Плюс окаянная своё приданое с собой увалакивала, помимо компенсации. Я, мол, теперь женщина свободная! По вавилонскому законодательству женщина могла свободно распоряжаться своим имуществом (приданое, подарки, доходы от бизнеса и пр.) Могла без разрешения мужа брать и давать в долг, открывать свои предприятия, продавать, покупать и вообще омерзительно обогащаться, запихивая нажитое в свою копилочку.

Отступление закончено. Женщины могут приложить к горящим щекам ладони и посмотреть вокруг себя. Мужчины могут стать вольно и нервно покурить.

Возвращаемся с теми, кто ещё не уснул, к молодым мобильным супругам.

Купив второй дом частично на банковский кредит, частично на занятые у родной жены деньги, Мар-бити-аду загулял. Понять его можно. С этим вавилонским "феминизмом на марше" Мар-бити оказался должен и банку, и жене. Если что случится с ненаглядной - вообще кранты, разотрут между жерновами банкиры и родственники. Вот он и загулял. Вот чтобы сделала нормальная жена при забухавшем мужике? Она бы поплакала, посоветовалась бы с подругами, послала бы подруг на хрен, после их советов, сбегала бы к маме... Да мало ли удачных методов решения семейных конфликтов в нормальных обществах? Вавилонская жена по имени Бунату, взяла копию кредитного договора между ней и мужем, подняла двумя руками мужьи вексель, и потопала прямиком в суд. В котором потребовала у протрезвевшего мужа немедленного возвращения долга.

Тут бы и кирпичом её ударить! Но вспомним, что бить жену кирпичом в Вавилоне - только тёщу радовать! Жена предъявила весель - суд обязал мужа выплатить до копейки. А из чего он выплатит? Он ещё банку должен! Встал вопрос о продаже мужа в рабство. Не в какое-то там условное, какое-то офисное рабство, а в самое настоящее: рубить тростник и месить говно на полях под палящим вавилонским солнцем. Перед угрозой продажи в рабство муж не устоял. И переписал дом, который они купили с женой совместно, в её единоличную собственность. Жена второй дом с обременениями продала третьим лицам, расплатилась с банком и ещё, представьте, наварила на этом два с половиной кило серебра, которые бережно отнесла в свою копилочку. Тут надо ещё добавить, что она при этом беременная была.

Как пишет В. Белявский: "Тяжба отнюдь не нарушила согласия в семье Мар бити — адду — натану. У супругов была дочь Нупта, но не было сына. В 551 г. они усыновили мальчика, дав ему имя Мар бити — адду — амару. Вскоре после этого муж умер. Его вдова Бунаниту вместе с приемным сыном купила третий дом, снова при помощи банковского кредита. А в 547 г. она выиграла в суде тяжбу с братом покойного мужа, который пытался оттягать у нее имущество последнего как выморочное. Суд признал акт усыновления Мар бити — адду — амару и вклад самой Бунаниту в приобретение спорного имущества; право собственности на это имущество осталось за Бунаниту, Мар — бити — адду — амару и Нуптой" (В. Белявский "Вавилон легендарный и Вавилон исторический" С. 105)

С праздником вас, эмансипированные женщины России! Не надо равняться на невнятное и даже несколько опасное будущее. Добивайтесь равных прав с женщинами древнего Вавилона. Таков мой совет на сегодняшний день. Не в "Космополитене" найдёте вы себе успокоение, а в "Корпусе клинописных архивов Вавилона 7-4 вв. до н.э." ( изд-во " Шольц и Ванцвейгер", Лейпциг, 1907 г.)
© Джон Шемякин

URL записи

@темы: история, хи хи

URL

01:28

Form follows content

Биография у Г. Абрамовича вообще удивительная. Можно кино снимать.

***

Абрамович Глеб Владимирович (10 мая 1905 г., Шуя – 12 августа 1990 г., Ленинград) – известный советский историк, автор работ о России периода феодализма, доктор исторических наук.
Абрамович родился 10 мая 1905 года в городе Шуя в семье инспектора духовных училищ, выпускника Московской духовной академии статского советника В. И. Абрамовича. Здесь прошли гимназические годы Глеба Абрамовича. После смерти родителей двое младших сыновей были определены в детский дом. Детдомовские годы (1918 – 1924 гг.) стали для Абрамовича временем становления комсомольского лидера детских домов г. Шуи, а также бойца частей особого назначения. В 1925 году он направляется на учебу в Ленинградский государственный педагогический институт имени Герцена, где в 1927 году вступает в ряды ВКП(б). По окончании института работает учителем истории (1929 – 1931 гг.), а затем завучем одной из средних школ Ленинграда.
читать дальшеПосле службы в армии Абрамович в 1932 голу становится ассистентом, а в 1936 году доцентом ЛГПИ имени Герцена, совмещая преподавательскую работу в ряде вузов Ленинграда, в том числе и в университете. Одновременно в 1934 – 1937 годах он был научным сотрудником Историко-археологического Института АН СССР, занимаясь исследованиями по истории Русского Севера и Сибири. Так формировался незаурядный специалист по истории России, которому прочили блестящую научную карьеру. В эти же годы Абрамович заведовал кафедрами истории СССР института партийных кадров Ленинградского горкома ВКП(б) и интерфака ЦК МОПР, а также преподавал на Высших курсах пропагандистов Ленинградского ОК ВКП(б).
Захлестнувшая вскоре страну волна репрессий не минула Абрамовича. 10 апреля 1937 года он был арестован, а 28 января 1938 года Особым совещанием при НКВД СССР осуждён «за контрреволюционную деятельность» и приговорён по статьям 58-10 ч. 1 и 58-11 УК РСФСР к заключению в ИТЛ сроком на 5 лет. Местом пятилетнего «трудового исправления» историка-коммуниста стал Каргопольский лагерь НКВД. Освобождение наступило 14 апреля 1943 года. Но судьбе было угодно связать жизнь Абрамовича с Карпогольским лагерем ещё на 3 года. Лагерное начальство «упросило» его остаться начальником планового отдела на условиях «вольного» найма… А в конце каргопольского периода жизни Абрамовича ждал самый большой, по его словам, подарок судьбы: знакомство с эвакуированной из блокадного Ленинграда Тамарой Александровной, ставшей его женой.
В условиях 1946 года думать о возвращении в Ленинград было делом безнадежным. Удалось лишь получить вызов на преподавательскую работу в город Пржевальск Киргизской ССР: Абрамович был зачислен на должность доцента Учительского института по отделению истории. Преподавание Абрамович успешно сочетал с научной и общественно-политической работой, читал лекции, сотрудничал с Иссык-Кульской областной газетой, краеведческим музеем, в котором и по сей день имеются его работы по истории Иссык-Кульской области, о Пржевальском, Белинском и т.д.
22 декабря 1948 года Абрамович был арестован, а в июле 1949 года выслан на спецпоселение в Красноярский край. Вслед за ним в Сибирь едут жена с двумя малышами (сыном двух лет и дочерью одного года). Местом их поселения был определен поселок Нижне-Ангарск Удерейского района Красноярского края. Первые месяцы приходилось жить в палатке. В 40-50-градусные морозы их спасала «буржуйка», топившаяся днем и ночью. За 5 лет сибирской ссылки работа Абрамовича была весьма далека от его научных интересов: экономист; и. о. начальника планового отдела; нормировщик; диспетчер автогаража; слесарь механического цеха; технический нормировщик. После амнистии 1954 года Абрамович с семьей навсегда покидает Сибирь.
В октябре 1954 года Абрамович становится учителем истории в средней школе села Оскуй Чудовского района Новгородской области. Профессионализм, интеллигентность и деликатность в общении с людьми позволили окружающим преодолеть настороженность к бывшему спецпоселенцу. В 1956 году он становится директором школы, а в 1957 году решением бюро Новгородского обкома КПСС он восстановлен в КПСС. Затем последовала и реабилитация: Пленум Верховного Суда СССР от 19 марта 1958 года отменил постановление Особого совещания при НКВД СССР от 28 января 1938 года в отношении Г. В. Абрамовича «за отсутствием в его действиях состава преступления».
В августе 1960 года Абрамович возвращается в Ленинград, работает учителем, завучем, а с 1961 года директором 165 средней школы Смольнинского района. Восстановив тесные научные связи с Ленинградским отделением института истории СССР АН СССР, он одновременно активно участвует в научной работе института, в рамках которой в 1964 году успешно защищает кандидатскую диссертацию. Абрамович долгие годы был непременным участником сессий симпозиума по аграрной истории стран Восточной Европы.
С 1969 года Абрамович полностью переключился на научную работу. Он стал одним из основных авторов фунтаментального многотомного исследования «Аграрной истории Северо-Запада России», разрабатываемого ленинградскими историками на базе Лениградского университета и ленинградского отделения института истории СССР АН СССР. В контексте этого труда сформировалась докторская диссертация Абрамовича «Поместная система и поместное хозяйство в последней четверти XV и XVI веков», защищенная в 1977 году – оригинальное исследование, ставшее крупной вехой в изучении поместной системы. Глубокое знание русского феодализма позволило Абрамовичу стать одним из квалифицированнейших комментаторов академического издания (19987 года) Соборного уложения 1649 года.
Вклад Абрамовича в развитие советской и российской исторической науки и народного образования трудно переоценить. Примечательно, что инициаторами назначения ему персональной пенсии республиканского значения стали в 1970 году средняя школа 165 и ленинградское отделение института истории СССР АН СССР.

@темы: история, ужасть, благодать

URL

понедельник, 18 февраля 2013

23:53

Form follows content

Я думал Абрамович, автор «Князей Шуйских», еврей, а он мало того что Глеб Владимирович, так и папа его был инспектором духовных училищ, статским советником и окончил духовную академию. Белорус?
:thnk:

@темы: книги

URL

19:28

Form follows content

samsebeskazal.livejournal.com/211848.html

Яхта Абрамовича, вблизи.

URL

08:59

Form follows content

... Приказываю свои дети своей княгине. А вы, мои дети, живите заодин, а матери своей слушайте во всем, в мое место, своего отца.
... А дети свои приказал есмь своей княгине. А вы, дети мои, слушайте своее матери во всем, и из ее воли не выступайте ни в чем. А который сын мой не имет слушати своее матери, а будет не в ее воле, на том не буди моего благословленья.
... А вы, дети мои, чтите и слушайте своего брата старейшого Ивана в мое место, своего отца. А сын мой Иван держит своего брата Юрья и свою братью меншую в братстве, без обиды.
Духовная грамота [завещание] великого князя Василия II Васильевича, 1462 г.

Мне очень нравятся формулировки.

@темы: история, благодать

URL

06:52

Прекрасно

Form follows content

Оригинал взят у satchel17 о друзьях-товарищах

Джон Клеланд в книге «Воспитание молодого дворянина» (1607), советуя молодежи путешествовать для изучения военного дела, говорил: «...поезжай во Фландрию, где представься эрцгерцогу и посмотри на его армию. Познакомься с испанскими капитанами, у них можно многому поучиться. Там ты научишься быть совершенным в военной дисциплине, там примером и поощрением в тебе пробудят отвагу.» Такой совет от англичанина, после едва завершившейся многолетней войны с Испанией, дорого стоит. Вернее, стоил бы, если бы это не было общим местом.

Множество авторов (и друзей, и врагов) писали о дисциплине и спаянности испанской пехоты, проявлявшихся и в боях, и в перенесении труднейших условий службы. Откуда же брались эти качества, задолго до появления в армиях систематической муштры? И дисциплина была не только в присутствии офицеров, но даже и во время мятежей - когда терции не признавали ни офицеров, ни генералов, ни Папу римского.

Франсуа де Ла Ну провел в плену у испанцев 5 лет и имел возможность присмотреться. Опытный военачальник времени не терял и старался понять, в чем сила противника, где секрет испанской стойкости и боевого духа. В написанных в плену «Политических и военных речах» (1587) он посвящает этому целую главу «Об использовании камарад, которые очень поощряются в испанской пехоте.»

Камарада - по-испански «товарищ». Это слово перешло во многие европейские языки, после приобрело и политический смысл. А буквально это «соседи по комнате» (от camara -"комната" ). Из-за маленького жалованья и постоянных его задержек солдаты часто испытывали нужду и голод. И жившие в одной комнате образовывали коммуну: вскладчину покупали продукты на общий котел, защищали друг друга в боях и трактирных драках. Если была возможность, даже одевались похоже. Другой важной функцией этих коммун была забота о воле погибших: солдаты в завещании указывали членов своих камарад как душеприказчиков.
читать дальше

@темы: история, благодать

URL

воскресенье, 17 февраля 2013