Form follows content
С. К. Лебедев
Санкт-Петербургский Международный коммерческий банк во второй половине XIX века: европейские и русские связи
Странная книга. Автор набрал по архивам массу интересного материала и с минимальной обработкой вывалил его на читателя. О какой-то внятной идее или структуре тут говорить вообще не приходится (а это, между тем, еще и докторская автора). Для интересующихся найдется немало интересного, обычный читатель, я думаю, бежит в ужасе.
Также - здесь
читать дальшеСанкт-Петербургский Международный коммерческий банк
читать дальше
Приведем для начала краткую справку о банке, составленную на основе известного труда В. И. Бовыкина и Ю. А. Петрова, вышедшего десятилетием раньше.
[Санкт-Петербургский Международный коммерческий банк
Банк был учрежден в 1869 году. Учредителям его являлись представители российских и зарубежных банкирских и торговых домов, в основном еврейских и греческих - Скараманга, Родоконаки, Маврокордато, Френкель, Эрлангер и пр. Председателем правления стал Федор Павлович Родоконаки, глава торговых домов в Петербурге и Одессе (позднее его сменил петербургский фабрикант Н. Н. Анцыферов, не игравший впрочем заметной роли в управлении), директором-распорядителем - Владислав Александрович Лясский, совладелец варшавской банкирской фирмы «С. А. Френкель».
В начале деятельности банка основу его операций составляло вексельно-ссудное кредитование. Ссуды давались в основном под залог надежных бумаг - государственных и гарантированных государством (в основном железнодорожных), а из числа негарантированных - под закладные листы земельных банков.
Кризис 1870-х банк пережил сравнительно легко, однако на фоне экономического застоя вынужден был сокращать учетно-ссудные операции и активизировать операции с ценными бумагами. Позднее развитие обоих операций также следовало за экономическим циклом - в период подъема активизировалась вексельно-ссудная, в период застоя - с ценными бумагами.
С начала 1880-х банк регулярно участвовал в эмиссионных операциях русских компаний (прежде всего железнодорожных) - вместе с германскими банками (в первую очередь - берлинским Disconto-Gesellschaft), Русским для внешней торговли банком и, начиная с 1887-го - петербургским Учетным и ссудным. Ухудшение русско-германских отношений на рубеже 1880 - 1890-х (бисмарковский Lombard-Verbot и пр.), способствовало установлению связей с французскими банками (Ротшильдами и пр.).
В 1890 году умершего Лясского на посту директора-распорядителя сменил прусский еврей Адольф Ротштейн (исключительно талантливый финансист, тесно связанный с Витте), под руководством которого банк достиг своего расцвета.
В середине 1890-х банк сблизился с финансовой группой возглавляемой Парижско-Нидерландским банком, создав в 1896 году вместе с представлявшим группу Парижским Международным банком Генеральное общество для промышленности в России - холдинговую компанию для основания новых и скупки имеющихся русских компаний.
С середины 1890-х банк начинает все более вовлекаться в финансирование промышленности. Как и у других петербургских банков это вовлечение поначалу было в значительной мере случайным - беря на себя размещение акций, банк на какое-то время становился владельцем большого пакета акций и вынужден был следить за деятельностью предприятия, направляя своих представителей в органы управления фирмы. Позднее банк открывал предприятию кредит и т. д.
К началу XX века в сферу интересов Международного банка входил разношерстный конгломерат предприятий (всего ок. 20, включая Общество Коломенского завода, Общество заводов «Сормово» и др.) разных отраслей промышленности - угледобывающих, металлургических, машиностроительных и пр. Учредительская деятельность банка была прервана кризисом начала века, принеся ему ощутимые убытки. Свернув на время кризиса учредительско-эмиссионные операции банк ограничивался поддержкой лишь наиболее жизнеспособных «своих» предприятий, переключив внимание на вексельный кредит и операции с государственными ценностями.
В 1899 году Анцыферова на посту председателя правления сменил С. С. Хрулев, ранее возглавлявший Полтавский земельный банк, а умершего в 1904 году Ротштейна - А. И. Вышнеградский, сын бывшего министра финансов и одаренный финансист.
По окончании кризиса банк вступил в эпоху бурного роста - в 1909 - 1913 году его основной капитал вырос с 24 до 60 млн руб., пассивы - с 83 до 265 млн руб. Еще в период кризиса начала века банк начал активно расширять базу «регулярных» операций, распространяя ее на провинцию - на 1909 год у него имелось 24 отделения и 17 агентств, к 1914-му - уже 39 отделений и 12 агентств. На местные филиалы к 1914 году приходилось 65% депозитов и 79% вексельного учета банка.
По окончании кризиса он вновь начал активно участвовать в эмиссионных операциях (прежде всего железнодорожных компаний). Вернулся банк и к активному финансированию промышленности, пытаясь как-то упорядочить деятельность подконтрольной промышленной группы. Перед войной, на фоне роста военных заказов, банк, вместе с Русским для внешней торговли и Учетным и ссудным, организовал мощную военно-промышленную группу, сердцевину которой составлял трест «Наваль-Руссуд» (военные верфи Николаева). Всего же перед войной в сферу интересов банка входило уже ок. 50 компаний.
По общему объему операций банк к 1913 году занимал второе место в империи, уступая только Русско-Азиатскому.
Структура владения банка неясна, однако перед войной крупнейшими его акционерами видимо были германские банки. Так, на чрезвычайном собрании акционеров в ноябре 1913 года, 28% акций представил берлинский Disconto-Gesellschaft, еще 20% - Darmstädter Bank für Handel und Industrie, Dresdner Bank и банкирские дома Мендельсона и Блейхрёдера. В оперативное управление, впрочем, иностранные акционеры видимо почти не вмешивались, предоставляя его правлению.
См. - В. И. Бовыкин, Ю. А. Петров Коммерческие банки Российской империи]
Акционеры
читать дальше
Международный банк в русском финансовом мире всегда воспринимался как европейское (или скорее еврейское) учреждение, тесно связанное с германским капиталом.
Среди учредителей банка, помимо петербургских, одесских, архангельских и таганрогских банкирских домов (Родоканаки, Скараманга, Маврокодато, Брант, Розенталь) и варшавского банкирского дома Френкеля, изначально присутствовали и разнообразные германские банкирские дома, в состав совета и правления банка в 1872 - 1878 годах входили представители берлинского Disconto-Gesellschaft и венского Creditanstalt.
До 1879 года крупнейшим иностранным акционером был видимо Creditanstalt, представлявший на собраниях наибольшее число акций. В 1880-х годах крупные иностранные акционеры своих акций на собраниях не представляли, в 1890-х также не играли заметной роли. В начале XX века доля германских банков в основном капитале банка доходила возможно до 30%. На собраниях акционеров 1912, 1913 и 1914 годов они представляли 17,1%, 28,2% и ок. 30% акций соответственно.
Фактическое владение (на собраниях акционеров никогда не представлялось 100% акций, соответственно указанные выше цифры представительства завышены) было видимо более скромным. Уже в ходе Мировой войны, по требованию правительства рейха, германские держатели иностранных ценных бумаг представили декларации о состоянии своих портфелей на 30 сентября 1916 года. В сответствии с ними, германское участие в основном капитале Международного банка составляло 17,3% (основной капитал - 75 млн руб., или даже 21,7%, при оценке основного капитала в 60 млн руб.). Эта цифра была видимо несколько заниженной - за два года войны германские акционеры могли избавиться от части акций, ну и не факт, что заявлены были действительно все имеющиеся.
Для сравнения, в Русском банке для внешней торговли германские акционеры (по тем же декларациям) владели 75% акций, в Азовско-Донском - 20%, в Петербургском Учетно-Ссудном - 3,25%.
Крупнейшими русскими акционерами банка (и акционерами вообще) после 1876 года (консолидация владений «графской» и «баронской» ветвей рода) долгое время были Строгановы. Так, на собрании акционеров 1879 года они представили 27,1% акций, на собрании 1889 года, по разным оценкам (по обычной тогда практике акции на собраниях, помимо настоящих владельцев, часто представляли связанные с ними лица), от 25,4% до 32,7%. Кризис начала XX века привел к сокращению строгановского участия - в 1899 году они представили 14,5%, в 1900-м - от 12 до 16,6%, в 1901 году - 10%. Позднее участие собственно Строгановых в собраниях акционеров банка не отмечается, однако гр. Н. П. Ферзен (двоюродный брат гр. С. А. Строганова) представлял на собраниях крупный пакет в 3 000 - 3 300 акций (в мае 1917-го приобретя еще 2 000 акций).
Фактическим собственником пакета акций Международного банка был граф Сергей Александрович Строганов (1853 - 1923), в руках которого после 1876 года оказались все семейные владения рода. Строгановы и связанные с ними лица занимали в ПМКБ и высшие руководящие посты. Граф Г. А. Строганов (двоюродный дядя С. А. Строганова) в 1877 - 1879 годах был председателем наблюдательного совета банка. Председателем правления банка в 1876 - 1900 годах был Н. Н. Анцифоров - управляющий Главной конторой гр. С. А. Строганова (под управлением последней находилось все имущество графа). Он же, вместе со своим помощником В. А. Желватых, обычно представлял на собраниях акционеров большую часть строгановского пакета акций. При этом, как отмечает автор, для Строгановых акции ПМКБ были видимо в основном лишь источником дополнительного дохода, попыток использовать банк в интересах прочих их предприятий (например уральских заводов) не прослеживается. В начале XX века Строгановы видимо перестают использовать Международный банк и для текущих операций, так, на 1878 год большая часть текущих счетов их Главной конторы размещалась в ПМКБ (св. 434 тыс. рублей, для сравнения в идущем на втором месте Волжско-Камском банке держалось лишь 31,9 тыс. руб.), на 1900 год в ПМКБ осталось лишь 10 тыс. руб., а в годы Мировой войны (год не указан) главным их партнером был уже Азовско-Донской (682 тыс., вторым шел Русский Торгово-Промышленный - 110 тыс., ПМКБ не попал даже в первую пятерку).
[Из списков акционеров ПМКБ в приложениях можно почерпнуть сведения о других заметных акционерах банка в 1870 - 1890-х годах.
На собрание акционеров 2 апреля / 4 мая 1879 года 88 акционеров представили 20 275 акций.
Представители Строгановых представили 5 495 акций (27,1%); значительные пакеты имелись также у текстильного фабриканта В. И. Грибанова - 2 103 акции (10,4%); петербургского оптовика и члена правления банка С. В. Гвейера - 1 835 (9%); княгини А. Львовой - 661 (3,3%); будущего министра финансов, а на указанное время члена правлений нескольких железнодорожных обществ И. А. Вышнеградского - 630 (3,1%); инспектора пороховых заводов и члена совета банка генерал-лейтенанта К. В. Ракусы-Сущевского - 570 (+ 80 у некоего И. В. Ракусы-Сущевского, брата? 2,8 или даже 3,2%); некоего Коммерческого страхового общества - 470 (2,3%); члена правления Ф. П. Родоканаки - 395 (1,95%); заведующего эмеритальной кассой военно-сухопутного ведомства и управляющего Кодификационным отделом Военного совета генерала от артиллерии О. П. Резвого - 328 (1,6%) и т. д.
На собрание акционеров 2/14 апреля 1889 года 92 акционера представили 16 968 акций.
Представители Строгановых - 5 105 акций (30%); Якова Грибанова сыновья* - 2 053 акции (12,1%); С. К. Гвейер наследники** - 1 500 (8,8%); член правления банка Ф. П. Родоканаки - 579 (3,4%); петербургский предприниматель Ф. И. Петрококино (2,95%) - 500 и т. д.
* Так в тексте, судя по всему это «Товарищество И. Я. Грибанова сыновья» - наследники текстильного фабриканта В. И. Грибанова из предыдущего списка.
** Наследники указанного в предыдущем списке петербургского оптовика С. В. Гвейера, торговавшего под фирмой «С. К. Гвейер и К».
На собрание акционеров 10/22 апреля 1899 года 114 акционеров представили 23 870 акций.
Представители Строгановых - 3 497 акций (14,5%); берлинский банкирский дом R. Warschauer & Co - 2 000 (8,4%); А. Н. Смецкой и Н. Н. Смецкой - по 500, А. А. Машковцев - 378 (+ Э. К. Пилацкий - 35), всего - 1 413 (5,9%)*; К. С. Гвейер и А. С. Гвейер - 608 + 563, всего - 1 171 (4,9%)**; московский банкирский дом И. В. Юнкер и Ко - 1 100 (4,6%); петербургский банкирский дом Г. Вавельберг - 1 000 (4,2%); директор-распорядитель ПМКБ А. Ю. Ротштейн - 1 000 (4,2%); Dresdner bank - 807 (3,4%); директор и член правления банка А. Ф Кох - 800 (3,3%); Ф. И. Петрококино - 500 (2,1%); член правления банка (и зять И. А. Вышнеградского) Н. И. Филипьев - 500 (2,1%); генерал О. П. Резвой - 389 + А. Д. Резвая (супруга? дочь?) - 114, всего - 503? и т. д.
* Это те же наследники В. И. Грибанова и совладельцы «Товарищества И. Я. Грибанова сыновья» (+ член правления их фирмы).
** А это всё те же наследники С. В. Гвейера
На собрание акционеров 1/14 апреля 1900 года 129 акционеров представили 32 552 акции.
Представители Строгановых - 4 588 акций (14,1%); петербургский банкирский дом Г. Вавельберг - 2 150 (6,6%); берлинский банкирский дом R. Warschauer & Co - 2 000 (6,1%); А. Н. Смецкой и Н. Н. Смецкой - по 500, А. А. Машковцев - 458, всего - 1 458 (4,5%); директор-распорядитель ПМКБ А. Ю. Ротштейн - 939 (2,9%); Рижский городской Учетный банк - 926 (2,8%); директор и член правления банка А. Ф Кох - 890 (2,7%); Dresdner bank - 807 (2,5%); член совета банка А. С. Гвейер - 563 (1,7%); член правления банка Н. И. Филипьев - 500 (1,5%); член правления банка Е. Г. Шайкевич - 500 (1,5%); член правления банка Г. К. Спицер - 500 (1,5%); доверенный банка в Петербурге Ф.А. Пфейфер - 475 (1,46%); директор банка И. И. Вебер - 475 (1,46%) и т. д.
На собрание акционеров 14/27 апреля 1901 года 155 акционеров представили 25 247 акций.
Представители Строгановых - 2 547 акций (10%); А. Н. Смецкой и Н. Н. Смецкой - по 500, А. А. Машковцев - 378, всего - 1 378 (5,5%); директор-распорядитель ПМКБ А. Ю. Ротштейн - 939 и госпожа Ф. Ротштейн (его мать) - 400, всего - 1 339 (5,3%); берлинский банкирский дом R. Warschauer & Co - 1 221 (4,8%); директор и член правления банка А. Ф Кох - 1 000 (4%); Dresdner bank - 807 (3,2%); А. С. Гвейер - 563 (2,2%); член правления банка Н. И. Филипьев - 500 (2%); некий И. Итальенер - 500 (2%); Рижский городской Учетный банк - 499 (2%); шталмейстер Н. Н. Гартонг - 333 + 135 у его жены М. Н. Гартонг, всего - 468 (1,8%); кн. Феликс Юсупов - 450 (1,8%); петербургский банкирский дом Г. Вавельберг - 412 (1,6%); член правления банка Г. К. Спицер - 400 (1,6%) и т. д.
Как видно, в 1879 - 1901 годах наиболее заметными акционерами банка помимо Строгановых, представлявших от 10 до 30% акций, долгое время являлись текстильный фабрикант В. И. Грибанов и его наследники (от 4,5 до 12%) и петербургский оптовик С. В. Гвейер и его наследники (от 2,2 до 9%). На рубеже веков становится заметным участие германских банков (8 -12%) и членов правления / директоров самого ПМКБ - пакеты акций только самых заметных из них совокупно доходят до 10 - 13%].
Позднее контрольный пакет акций банка видимо находился уже в руках членов правления. В 1917 году 44 000 акций перешли в руки К. И Ярошинского, у членов правления осталось 18 000 акций, еще 17 000 принадлежало другому «инфляционному концерну» - Путилова-Стахеева-Батолина. К весне 1918 года Ярошинский выкупил оставшиеся бумаги и продал 80 000 акций агенту английского правительства Ф. Личу (вероятно вместе с акциями Сибирского Торгового и Русского для внешней торговли банков).
Декларированная большевиками в декабре 1917 года национализация банков фактически была осуществлена только на контролируемой ими территории. На территориях неконтролируемых большевиками, в новообразованиях вроде прибалтийских лимитрофов и за границей структуры национализированных банков продолжали функционировать. Правления основных русских банков к 1918 году переместились в Париж и продолжали действовать на базе тамошних филиалов, консолидировав остатки своих активов.
Правление Международного банка также переместилось в Париж, где размещалось по адресу своего старого филиала (рю Латифф, 26), работая без проведения собраний акционеров.
В июле 1919 года Международный банк стал одним из учредителей парижского «делового» Banque Internationale de Commerce, в котором владел поначалу большинством акций (на 13 из 15 млн франков основного капитала). Впрочем, уже в 1920 году основной капитал банка был увеличен до 30 млн фр. и ПМКБ перестал быть его основным акционером. В новосозданный банк перешла и большая сотрудников ПМКБ, его директором стал директор ПМКБ Даниэль Жекье, в состав руководства входили бывший премьер гр. В. Н. Коковцов, бывшие директора ПМКБ А. И. Вышнеградский и Е. Г. Шайкевич.
Сам Международный банк существовал (в качестве société de fait, т. е. компании существующей де-факто) еще много лет и лишь 17 августа 1934 года был официально ликвидирован решением Коммерческого трибунала Сены. Германские акционеры Международного банка, действуя через Deutsche Bank, оспаривали это судебное решение вплоть до Второй мировой войны.
Управление и служащие
читать дальше
Как утверждает автор, к 1914 году Россия была единственной страной имевшей специализированное банковское законодательство - в Германии, Англии, франции не было особых законов регулирующих банковскую деятельность.
Основным законодательным актом устанавливавшим нормы для акционерных обществ (включая банки) было «Положение о компаниях на акциях» 1836 года. Учреждение акционерного банка оформлялось сепаратным законодательным актом (уставом). Попытки правительства выработать стандартизированный банковский устав к 1916 году вылились в создание «Примерного устава акционерного коммерческого банка» созданного Кредитной канцелярией Министерства финансов.
Деятельность банка, таким образом, регулировалась, в первую очередь, уставом, устанавливавшим, помимо прочего, его внутреннюю организацию.
Органы управления банка включали общее собрание акционеров, наблюдательный совет и правление.
Совет избирался общим собранием акционеров и должен был собираться ежемесячно. В компетенцию совета обычно входили общее наблюдение за ходом дел, ревизия действий правления (устав Международного банка не предусматривал проверку советом текущей документации), проверка годового отчета и вынесение его (с заключением совета) на утверждение общего собрания акционеров, предварительное расмотрение вопросов подлежащих решению собрания акционеров и проверка кассы. По уставу ПМКБ лицо входящее в совет должно было иметь не менее 50 его акций.
Совет банка возглавляли кн. М. С. Волконский (1869 - 1876), гр. Г. А. Строганов (1877 - 1879), В. А. Половцов, брат государственного секретаря А. А. Половцова (1879 - 1898), Н. Н. Сущов (1898 - 1901).
Важнейшим органом управления являлось правление. Оно включало пять (после 1872 года - семь) человек, избиравшихся собранием акционеров по представлению совета. Срок полномочий членов правления формально ограничивался, однако им разрешалось вновь избираться после окончания предыдущего срока и фактически многие занимали свои места десятилетиями.
К компетенции правления относились заведывание всеми делами и капиталами банка, прием, увольнение и назначение содержания служащих, ведение акционерной книги и проч. Решения в правлении принимались большинством голосов (в ПМКБ - абсолютным), протоколов заседаний не велось.
Члены правления и совета ПМКБ могли одновременно занимать руководящие посты в других предприятиях и банках.
Председателями правления Международного банка были: Ф. П. Родоканаки (1869 - 1876), Н. Н. Анциферов (1876 - 1900), С. С. Хрулев (1900 - 1917).
Оперативное управление деятельностью банка осуществляли директора (один или несколько, в последнем случае главным из них был директор-распорядитель). Директор нанимался правлением, определявшим и условия заключаемого с ним контракта (собрание акционеров и совет в эти вопросы не вмешивались) и должен был действовать в соответствии с разработанной правлением инструкцией. Помимо определенного содержания директору могла назначаться тантьема (процент от чистой прибыли банка).
Устав ПМКБ не запрещал его руководству и служащим кредитоваться в банке, чем многие (прежде всего руководство банка) и пользовались.
Первым директором Международного банка в 1869 - 1889 годах был Владислав Александрович Ляский (Лясский) (1831 - 1889) Он родился в Дрездене, в польско-еврейской семье (его дед по отцу был евреем и основателем собственного банкирского дома, о материнской линии нет сведений, сам Ляский был католиком), окончил Дерптский университет, позднее осел в Варшаве, где стал совладельцем банкирского дома барона С. А. Френкеля (получив долю в наследство от отца). В качестве совладельца указанного банкирского дома Ляский был соучредителем ПМКБ и затем его многолетним единоличным директором. Ляский был тесно связан с промышленными и финансовыми кругами русской Польши, а через них - и с германским капиталом. Финансовым талантам и обходительности своего первого директора ПМКБ был во многом обязан своими первоначальными успехами. После своей кончины Ляский (занимавший руководящие посты и в иных учреждениях и получивший в ПМКБ тантьему в 5%) оставил состояние в 1 млн рублей.
После смерти Ляского ПМКБ обзавелся сразу несколькими новыми директорами, однако главную роль среди них играл Адольф Юльевич Ротштейн (1857 - 1904). Он родился в Берлине, в еврейской семье, религиозная принадлежность его неясна (хоронили его, впрочем, по христианскому обряду). Отец Ротштейна был биржевым маклером, сам он прошел школу в известном берлинском банкирском доме Мендельсон и у Ротшильдов в Париже. В конце 1870-х или в первой половине 1880-х он перебрался в Петербург, где, благодаря рекомендации дома Мендельсон, устроился в Международный банк, быстро сделав в нем карьеру. Позднее он сделался еще и близким сотрудником министра финансов С. Ю. Витте. Современники дружно считали его выдающимся финансистом, но человеком чрезвычайно неприятным.
[После смерти Ротштейна директором-распорядителем ПМКБ в 1904 - 1907 годах А. И. Вышнеградский, сын министра финансов И. А. Вышнеградского и талантливый финансист].
Число служащих банка известно на начало XX века, в XIX веке, в силу меньшего числа отделений их было существенно меньше. На 1911 год в штате банка состояло св. 500 человек, на 1916 год - 493 человека. Помимо них еще 104 работника обслуживали деятельность (центрального?) аппарата банка.
Среди служащих банка было много немцев, а также немецких и русских евреев и его обвиняли даже в нежелании брать на работу русских служащих. Осенью 1914 года, в разгар кампании по борьбе с немецким засильем, из банка было уволено четверо высших служащих - 2 члена правления и 2 директора (прусский, австрийский и два баварских подданных) и 30 других служащих, подданных Германии и Австро-Венгрии. В 1870 - 1880-х годах присутствие иностранных подданных в банке вероятно было более значительным.
Деятельность
читать дальше
К 1894 году ПМКБ осуществлял весь спектр обычных операций коммерческого банка: открывал и вел текущие
и контокоррентные счета в рублях и валюте; исполнял фондовые и курсовые поручения в Петербурге и за границей; покупал и продавал золото, ассигновки, таможенные купоны, заграничные монеты и банкноты; выдавал ссуды до востребования и на срок под ценные бумаги; выдавал на все государства аккредитивы, кредитные письма, чеки и тратты (переводные векселя); принимал на инкассо в России и за границей векселя коносаменты, купоны и железнодорожные квитанции; производил телеграфные платежи в России и за границей; давал справки обо всех котировавшихся в России и за границей ценностях; страховал от тиража погашения ценные бумаги и выигрышные билеты; обслуживал ценные бумаги, оплачивая купоны и тиражные листы акций и облигаций и выдавая дивиденд по акциям.
Вплоть до начала двадцатого столетия ПМКБ был типичным «деловым» банком, основой его деятельности были онкольное кредитование, эмиссионные операции, учредительство, курсовые операции.
Международный банк первым из петербургских начал развивать онкольное кредитование под залог ценных бумаг. С 1878 года онколь был важнейшей позицией актива после корреспондентских счетов. Пики онкольной операции приходились на годы биржевого подъема - 1875, 1881,1885, 1892, 1894 - 1897, максимума она достигла в 1898 году - 140,7 млн руб. Среди петербургских банков ПМКБ лидировал по этой позиции актива - шедший вторым Русский для внешней торговли в том же 1898 году немного уступал Международному - 140,6 млн, у шедшего третьим Петербурского Учетно-ссудного она составляла 120,6 млн руб. Кризис начала века привел к резкому сокращению онкольного кредитования - 71,1 млн на 1900 год и всего 47,2 млн на 1901-й.
Учет векселей занимал довольно скромное место в деятельности банка, с начала 1880-х существенно уступая тому же онколю. Лишь во второй половине 1890-х он существенно вырос (с 6 млн руб. в 1895-м до 20 млн в 1897 году), однако на вторую позицию, потеснив онколь, поднялся лишь по итогам кризиса начала века.
Срочные ссуды под залог ценных бумаг или товаров (в основном сахара, через Киевское отделение), популярные в 1870-х годах, позднее почти сошли на нет, значительно уступая учету.
Среди пассивных операций банка до 1887 года преобладали вклады на текущие счета. Второй позицией пассива с 1877 года устойчиво были корреспондентские счета, суммы на которых резко увеличились, начиная с 1888 года (с примерно 8 млн в 1887-м до 34 млн в 1888 году), достигнув максимума в 1897 году - 42,5 млн рублей.
Как отмечает автор ПМКБ, как и прочие деловые банки, до начала XX века действовал в иных странах и регионах в основном с опорой на «деловых друзей» и корреспондентские отношения, не имея местных отделений и экономя на их содержании. Оборотный капитал банка пополнялся за счет заимствований у иностранных партнеров (кредит у которых был дешевле) и в мобилизации местных финансовых ресурсов банк был не особенно заинтересован.
Единственным отделением банка долгое время оставалось Киевское, открытое еще в 1871 году и тесно связанное с местными сахарными и хлебными операциями. Открытое было в 1872 году Харьковское отделение уже в 1876 году закрылось из-за кризиса на Юге.
Развивать филиальную сеть Международный банк начал лишь на рубеже веков - в 1897 году было открыто отделение в Москве, в 1898 году снова открылось отделение в Харькове, в 1901 году - в Екатеринославе, в 1903 году - в Баку, Херсоне и Александровске.
До открытия московского отделения одной из главных опор ПМКБ в первопрестольной являлся банкирский дом братьев Джамгаровых (армян из Карабаха), фактически представлявший здесь его интересы. Доверенный этого банкирского дома Е. М. Эпштейн в 1898 - 1903 годах был сначала товарищем директора, а затем и директором московского отделения ПМКБ.
С конца 1870-х годов ПМКБ был тесно связан с железнодорожными делами, поддерживая тесную связь с железнодорожными компаниями. На текущих счетах в Международном банке держали свои кассовые средства, запасный капитал и свободные суммы оборотного капитала Юго-Западные железные дороги (во второй половине XIX века - второе по величине и значению частное железнодорожное общество), Владикавказская, Шуйско-Ивановская, Фастовская, Ряжско-Моршанская, Тамбовско-Козловская, Орловско-Грязевская дороги. Банк пользовался значительным влиянием и в Главном обществе российских железных дорог, активно участвуя и в выкупе в казну дорог этого общества в 1894 году.
ПМКБ активно участвовал также в эмиссиях ценных бумаг железнодорожных обществ. В портфеле его ценных бумаг в 1887 - 1900 годах железнодорожные ценности составляли в среднем 41,4% (у Учетно-ссудного и Русского для внешней торговли - 28,8%). В 1890-х годах ПМКБ имел обычно в своем портфеле акции 4-7 и облигации 5-8 железнодорожных обществ.
Курсовая стоимость всего портфеля ценных бумаг ПМКБ в 1893 году достигала 5,916 млн рублей, в 1895 году - 10,06 млн рублей (9,024 млн - гарантированные бумаги (в основном государственные займы и облигации частных железных дорог); 1,036 млн руб.- негарантированные, большей частью закладные листы ипотечных банков и обществ и акции железных дорог).
В 1897 году - 11,881 млн рублей (9,077 млн - гарантированные (в основном 4-процентная государственная рента и 4,5-процентный консолидированный ж. д. займ и 4-процентные «металлические» облигации ж. д. обществ) и 2,804 млн - негарантированные, в основном - ценные бумаги Русско-Китайского банка, акции промышленных и железнодорожных обществ).
В 1899 году - 19,91 млн рублей (12,03 млн гарантированных (та же 4-процентная рента, 3,5-процентные закладные листы Дворянского банка, облигации и акции железных дорог, в основном Московско-Виндаво-Рыбинской и Московско-Киево-Воронежской) и 7,88 млн негарантированных - акции железных дорог (прежде всего, Московско-Ярославско-Архангельской и Московско-Воронежско-Ростовской), промышленных обществ (прежде всего, луганского завода Гартмана) и Русско-Китайского банка).
В 1900 году - 17,257 млн рублей (11,657 млн гарантированных (те же 4-процентная рента и 3,5-процентные закладные листы Дворянского банка и облигации и акции Московско-Виндаво-Рыбинской, Московско-Киево-Воронежской, Московско-Ярославско-Архангельской и Московско-Воронежско-Ростовской дорог) и 5,6 млн негарантированных - акции Русско-Китайского банка, закладные листы ипотечных банков и акции промышленных обществ, большей частью того же завода Гартмана и Никополь-Мариупольского общества).
Международный банк принимал активное в эмиссионных операциях - размещениях железнодорожных займов, конверсиях государственных и частных займов и т. д.
Русские железнодорожные займы существовали в двух формах: 1) государственные консолидированные железнодорожные займы, выпускавшиеся с паритетом на иностранную валюту (т. н. «металлические»); 2) частные займы железнодорожных обществ (обычно гарантированные правительством), выпускавшиеся как в металлических рублях, так и в кредитных (бумажных). Металлические займы теоретически размещались на иностранных рынках, а в кредитных рублях - на внутреннем, что не мешало покупать облигации первых русским держателям, а облигации вторых - иностранным.
Как отмечает автор, сохранившиеся документы не дают полной картины участия русских коммерческих банков в железнодорожных эмиссиях 1860 - 1870-х годов. Известно лишь что Петербургский Частный (с 1866 года) и Волжско-Камский (в 1870-х) в это время уже занимались реализацией облигаций. Международный банк вел дела с железнодорожными обществами по крайней мере с 1872 года, а в 1880 - 1890-х уже активно участвовал в эмиссионных консорциумах.
Банковские консорциумы осуществлявшие «металлические» железнодорожные эмиссии обычно состояли из иностранной и русской групп, при этом решающее слово оставалось за банками страны в которой проводилась эмиссия. Банки-лидеры иностранной и русской групп несли большую часть ответственности за проведение операции (получая за это дополнительное вознаграждение), определяли состав субучастников и размеры субучастия
Русскую группу таких консорциумов до 1904 года обычно возглавлял ПМКБ. В 1880-х он сотрудничал с группой Ротшильдов через берлинский Disconto-Gesellschaft, а с 1887 года сотрудничал непосредственно с парижским Rothschild Frères и тесно связанным с ним берлинским банкирским домом Блейхрёдер, периодически участвуя и в конкурировавшем с ними синдикате французского Paribas. С середины 1890-х годов германских участников подобных консорциумов обычно возглавлял банкирский дом Мендельсон.
Кроме банков-эмитентов обслуживанием займов занимались и банки - места оплаты купонов и погашения, получавшие за это комиссию - 0,5% в 1860-х, 0,25% в 1880-х и 1/8% позднее.
В 1880 - 1890-х годах ПМКБ участвовал, как минимум, в 37 «металлических» железнодорожных эмиссиях.
В эмиссиях 1880-х его квота составляла от 10 до 25% (доля всей русской группы, обычно 2 - 4 банков, колебалась между 20 и 75%, в среднем составляя 40% общей суммы). Помимо этого, ПМКБ трижды выступал в качестве субучастника, получая долю другого партнера (Disconto-Gesellschaft или банкирского дома Мендельсон) - от 1 до 2,5%.
В эмиссиях 1890-х доля ПМКБ составляла от 9 до 27,5% (доля всей русской группы, обычно 4 - 6 банков - от 20 до 52%, в среднем, те же 40%).
Железнодорожных займов в кредитных рублях в 1880 - 1890-х годах было проведено 48. Хотя они считались внутренними в них также участвовали и иностранные банки. К середине 1890-х сложилась устойчивая группа русских банков для эмиссионных операций, включавшая Петербургский Международный (обычно возглавлявший группу), Учетно-Ссудный, Русский для внешней торговли, Волжско-Камский и Московский Купеческий банки. К этой группе эпизодически присоединялись другие русские банки.
ПМКБ принимал активное участие и в конверсиях русских государственных и частных займов.
К середине 1880-х Россия занимала третье место в мире по величине государственного долга и второе - по сумме ежегодных выплат по нему. Последний факт объяснялся высокими процентами выплат по русским облигациям, так, половина государственного долга Германии была помещена в 3,5-процентные облигации, главной бумагой Франции была 3-процентная рента, Британии - 2,75- и 2,5-процентные консоли, русские же облигации приносили их владельцам 5 - 6% в год. Все это вынуждало русское правительство задуматься о конверсии собственных займов - для сокращения расходов по их обслуживанию. Этому способствовал и успех конверсий проведенных другими европейскими странами - Голландией, Данией, Бельгией и проч.
К 1884 году основной рынок русских государственных займов - английский, закрылся из-за финансовой блокады организованной английскими и французскими Ротшильдами. Русские фонды начали переходить из Англии и Голландии в Германию, где к 1887 году русских бумаг имелось уже на 1,23 млрд рублей (2,65 млрд марок, в т. ч. железнодорожных - на 2,16 млрд). В ноябре 1887 года Германия ввела запрет на выдачу ссуд под русские ценные бумаги (пресловутый Lombard-Verbot Бисмарка), в результате чего конверсия русских займов, которую поначалу планировалось осуществить с помощью германских банков, была передана банкам французским.
Первый выпуск конверсионного 4-процентного металлического займа 1889 года на 125 млн руб. (500 млн франков) был размещен консорциумом возглавляемым французским Paribas, большей частью во Франции (430 из 500 млн франков). Доля ПМКБ в консорциуме составила 10% (5,15 из них было роздано субучастникам).
В 1890 году были проведены еще три выпуска 4-процентного займа - на 90 млн руб (тем же консорциумом) и на 75 и 105 млн рублей (консорциумом возглавляемым парижским и франкфуртским банками Ротшильдов, доля ПМКБ - св. 16%).
В 1891 году русское правительство, воодушевленное успехом предыдущих займов, предприняло попытку разместить во Франции уже 3-процентный металлический займ на 125 млн руб. (доля ПМКБ - 6,5%), однако в силу ряда обстоятельств (неурожай в России, перенасыщенность французского рынка русскими бумагами и проч.) эта попытка фактически провалилась и французский рынок на пару лет закрылся для русских займов.
Эмиссии возобновились в 1893 году - был выпущен пятый выпуск 4-процентного займа (консорциум вновь возглавлял Paribas), в 1894 году последовал последний, шестой выпуск 4-процентных бумаг (113,6 млн руб., Paribas, доля ПМКБ - 8,25%).
В том же 1894 году во Франции были размещены нераспроданные ранее облигации 3-процентного займа (доля ПМКБ - 10%) и облигации 3,5-процентного займа 1894 года, завершавшего серию конверсионных (100 млн руб. = 400 млн фр. = 323,2 млн марок), эмиссией последнего опять руководили Ротшильды, доля ПМКБ - 12,5%.
В том же 1894 году германское правительство отменило бисмарковский Lombard-Verbot, что позволило русским заемщикам вновь использовать и германский рынок (большая часть русских облигаций, впрочем, в результате произведенных конверсий перешла уже во Францию).
Помимо этого в 1889 - 1890 годах было выпущено три серии консолидированных 4-процентных железнодорожных облигаций - на 175, 311 и 80 млн руб (все три - консорциумом руководимым Ротшильдами, доля ПМКБ - св. 16%).
В 1891 - 1892 годах ПМКБ участвовал также в конверсиях закладных листов русских земельных банков - из 6-процентных в 5-процентные. В первой конверсии 1891 года (на 75 млн руб.) Международный и Учетно-ссудный банки имели по 44% участия, однако фактически ею руководил ПМКБ. Во второй конверсии 1892 года (на 59,9 млн) ПМКБ, Учетно-ссудный, Русский для внешней торговли, Волжско-Камский и Московский купеческий имели по 12,2% участия, однако и на этот раз всем фактически заправлял Международный. Третью конверсию в 1892 году (66,8 млн) провели уже с помощью Государственного банка - по настоянию ипотечных банков, недовольных дороговизной предыдущих конверсий.
ПМКБ и позднее регулярно участвовал в размещении заграничных и внутренних займов.
Во второй половине 1890-х Международный банк увлекся промышленным учредительством. Крупнейшими проектами банка в этой сфере стали Общество Русских машиностроительных [у автора - механических] заводов Гартмана и Никополь-Мариупольское горное и металлургическое общество.
Общество Русских машиностроительных заводов Гартмана было учреждено в 1896 году, к 1900 году оно построило в Луганске большой паровозостроительный завод (существующий до сих пор), ставший одним из крупнейших производителей локомотивов и др. железнодорожной продукции в России. Крупнейшими акционерами завода на 1896 год были германский Dresdner bank (17 950 акций из 40 000) и Петербургский Международный (10 975 акций - 5 975 передано субучастникам). Текущие расчеты общество вело через ПМКБ. На 1899 год в собственном портфеле банка имелось акций общества почти на 810 тыс. рублей (из 7,88 млн руб. негарантированных бумаг), на 1900-й - на 585 тыс. (из 5,6 млн руб).
Никополь-Мариупольское горное и металлургическое общество было учреждено в 1896 году, главным его предприятием был печально известный ныне металлургический завод в Мариуполе. ПМКБ был главным учредителем общества - из 24 000 акций на его долю пришлось 14 095 (большей частью распределенных, впрочем, среди «друзей» банка). На общем собрании 1897 года собственно ПМКБ представил 5 000 акций из 17 480 (еще 1 100 - его директор А. Ю. Ротштейн, 2 215 - член правления и директор банка А. Ф. Кох и т. д.). На 1899 год в собственном портфеле банка имелось акций общества на 507,5 тыс. руб. и 5-процентных облигаций на 300 тыс. руб. На 1900 год - акций на 662,5 тыс. рублей и облигаций на 301,5 тыс. (по номиналу, фактически они стоили 241 тыс. руб.).
Помимо этого банк был активно вовлечен и в другие промышленные дела. Он являлся основным финансовым партнером железнодорожного магната С. И. Мамонтова, участвовал в нефтяных делах (где поддерживал Ротшильдов в борьбе со Standart Oil и Нобелями - учредитель, вместе с Ротшильдами общества «Мазут» и, вместе с Paribas, Биби-Эйбатского общества), золотодобыче (Российское золотопромышленное общество, на 1899 год у банка было акций общества на 321 тыс. руб., на 1900-й - на 168 тыс.), производстве стекла и зеркал (Московское стеклопромышленное общество, на 1899 год у банка было акций общества на 464,5 тыс. руб., на 1900-й - на 262 тыс.), электропромышленности (учредитель Русского общества Унион) и т. д.
Вся эта учредительская и промышленная активность едва не погубила банк в годы разразившегося на рубеже веков кризиса - крах С. И. Мамонтова, разорение многих промышленных обществ, падение курса дивидендных бумаг и проч. поставили ПМКБ в тяжелое положение. Репутация его была поколеблена, доверие к руководству разрушено, тесные связи с правительственными кругами нарушены (заправлявший банком Ротштейн лишился доверия Витте) и т. д.
Санкт-Петербургский Международный коммерческий банк во второй половине XIX века: европейские и русские связи
Странная книга. Автор набрал по архивам массу интересного материала и с минимальной обработкой вывалил его на читателя. О какой-то внятной идее или структуре тут говорить вообще не приходится (а это, между тем, еще и докторская автора). Для интересующихся найдется немало интересного, обычный читатель, я думаю, бежит в ужасе.
Также - здесь
читать дальшеСанкт-Петербургский Международный коммерческий банк
читать дальше
Приведем для начала краткую справку о банке, составленную на основе известного труда В. И. Бовыкина и Ю. А. Петрова, вышедшего десятилетием раньше.
[Санкт-Петербургский Международный коммерческий банк
Банк был учрежден в 1869 году. Учредителям его являлись представители российских и зарубежных банкирских и торговых домов, в основном еврейских и греческих - Скараманга, Родоконаки, Маврокордато, Френкель, Эрлангер и пр. Председателем правления стал Федор Павлович Родоконаки, глава торговых домов в Петербурге и Одессе (позднее его сменил петербургский фабрикант Н. Н. Анцыферов, не игравший впрочем заметной роли в управлении), директором-распорядителем - Владислав Александрович Лясский, совладелец варшавской банкирской фирмы «С. А. Френкель».
В начале деятельности банка основу его операций составляло вексельно-ссудное кредитование. Ссуды давались в основном под залог надежных бумаг - государственных и гарантированных государством (в основном железнодорожных), а из числа негарантированных - под закладные листы земельных банков.
Кризис 1870-х банк пережил сравнительно легко, однако на фоне экономического застоя вынужден был сокращать учетно-ссудные операции и активизировать операции с ценными бумагами. Позднее развитие обоих операций также следовало за экономическим циклом - в период подъема активизировалась вексельно-ссудная, в период застоя - с ценными бумагами.
С начала 1880-х банк регулярно участвовал в эмиссионных операциях русских компаний (прежде всего железнодорожных) - вместе с германскими банками (в первую очередь - берлинским Disconto-Gesellschaft), Русским для внешней торговли банком и, начиная с 1887-го - петербургским Учетным и ссудным. Ухудшение русско-германских отношений на рубеже 1880 - 1890-х (бисмарковский Lombard-Verbot и пр.), способствовало установлению связей с французскими банками (Ротшильдами и пр.).
В 1890 году умершего Лясского на посту директора-распорядителя сменил прусский еврей Адольф Ротштейн (исключительно талантливый финансист, тесно связанный с Витте), под руководством которого банк достиг своего расцвета.
В середине 1890-х банк сблизился с финансовой группой возглавляемой Парижско-Нидерландским банком, создав в 1896 году вместе с представлявшим группу Парижским Международным банком Генеральное общество для промышленности в России - холдинговую компанию для основания новых и скупки имеющихся русских компаний.
С середины 1890-х банк начинает все более вовлекаться в финансирование промышленности. Как и у других петербургских банков это вовлечение поначалу было в значительной мере случайным - беря на себя размещение акций, банк на какое-то время становился владельцем большого пакета акций и вынужден был следить за деятельностью предприятия, направляя своих представителей в органы управления фирмы. Позднее банк открывал предприятию кредит и т. д.
К началу XX века в сферу интересов Международного банка входил разношерстный конгломерат предприятий (всего ок. 20, включая Общество Коломенского завода, Общество заводов «Сормово» и др.) разных отраслей промышленности - угледобывающих, металлургических, машиностроительных и пр. Учредительская деятельность банка была прервана кризисом начала века, принеся ему ощутимые убытки. Свернув на время кризиса учредительско-эмиссионные операции банк ограничивался поддержкой лишь наиболее жизнеспособных «своих» предприятий, переключив внимание на вексельный кредит и операции с государственными ценностями.
В 1899 году Анцыферова на посту председателя правления сменил С. С. Хрулев, ранее возглавлявший Полтавский земельный банк, а умершего в 1904 году Ротштейна - А. И. Вышнеградский, сын бывшего министра финансов и одаренный финансист.
По окончании кризиса банк вступил в эпоху бурного роста - в 1909 - 1913 году его основной капитал вырос с 24 до 60 млн руб., пассивы - с 83 до 265 млн руб. Еще в период кризиса начала века банк начал активно расширять базу «регулярных» операций, распространяя ее на провинцию - на 1909 год у него имелось 24 отделения и 17 агентств, к 1914-му - уже 39 отделений и 12 агентств. На местные филиалы к 1914 году приходилось 65% депозитов и 79% вексельного учета банка.
По окончании кризиса он вновь начал активно участвовать в эмиссионных операциях (прежде всего железнодорожных компаний). Вернулся банк и к активному финансированию промышленности, пытаясь как-то упорядочить деятельность подконтрольной промышленной группы. Перед войной, на фоне роста военных заказов, банк, вместе с Русским для внешней торговли и Учетным и ссудным, организовал мощную военно-промышленную группу, сердцевину которой составлял трест «Наваль-Руссуд» (военные верфи Николаева). Всего же перед войной в сферу интересов банка входило уже ок. 50 компаний.
По общему объему операций банк к 1913 году занимал второе место в империи, уступая только Русско-Азиатскому.
Структура владения банка неясна, однако перед войной крупнейшими его акционерами видимо были германские банки. Так, на чрезвычайном собрании акционеров в ноябре 1913 года, 28% акций представил берлинский Disconto-Gesellschaft, еще 20% - Darmstädter Bank für Handel und Industrie, Dresdner Bank и банкирские дома Мендельсона и Блейхрёдера. В оперативное управление, впрочем, иностранные акционеры видимо почти не вмешивались, предоставляя его правлению.
См. - В. И. Бовыкин, Ю. А. Петров Коммерческие банки Российской империи]
Акционеры
читать дальше
Международный банк в русском финансовом мире всегда воспринимался как европейское (или скорее еврейское) учреждение, тесно связанное с германским капиталом.
Среди учредителей банка, помимо петербургских, одесских, архангельских и таганрогских банкирских домов (Родоканаки, Скараманга, Маврокодато, Брант, Розенталь) и варшавского банкирского дома Френкеля, изначально присутствовали и разнообразные германские банкирские дома, в состав совета и правления банка в 1872 - 1878 годах входили представители берлинского Disconto-Gesellschaft и венского Creditanstalt.
До 1879 года крупнейшим иностранным акционером был видимо Creditanstalt, представлявший на собраниях наибольшее число акций. В 1880-х годах крупные иностранные акционеры своих акций на собраниях не представляли, в 1890-х также не играли заметной роли. В начале XX века доля германских банков в основном капитале банка доходила возможно до 30%. На собраниях акционеров 1912, 1913 и 1914 годов они представляли 17,1%, 28,2% и ок. 30% акций соответственно.
Фактическое владение (на собраниях акционеров никогда не представлялось 100% акций, соответственно указанные выше цифры представительства завышены) было видимо более скромным. Уже в ходе Мировой войны, по требованию правительства рейха, германские держатели иностранных ценных бумаг представили декларации о состоянии своих портфелей на 30 сентября 1916 года. В сответствии с ними, германское участие в основном капитале Международного банка составляло 17,3% (основной капитал - 75 млн руб., или даже 21,7%, при оценке основного капитала в 60 млн руб.). Эта цифра была видимо несколько заниженной - за два года войны германские акционеры могли избавиться от части акций, ну и не факт, что заявлены были действительно все имеющиеся.
Для сравнения, в Русском банке для внешней торговли германские акционеры (по тем же декларациям) владели 75% акций, в Азовско-Донском - 20%, в Петербургском Учетно-Ссудном - 3,25%.
Крупнейшими русскими акционерами банка (и акционерами вообще) после 1876 года (консолидация владений «графской» и «баронской» ветвей рода) долгое время были Строгановы. Так, на собрании акционеров 1879 года они представили 27,1% акций, на собрании 1889 года, по разным оценкам (по обычной тогда практике акции на собраниях, помимо настоящих владельцев, часто представляли связанные с ними лица), от 25,4% до 32,7%. Кризис начала XX века привел к сокращению строгановского участия - в 1899 году они представили 14,5%, в 1900-м - от 12 до 16,6%, в 1901 году - 10%. Позднее участие собственно Строгановых в собраниях акционеров банка не отмечается, однако гр. Н. П. Ферзен (двоюродный брат гр. С. А. Строганова) представлял на собраниях крупный пакет в 3 000 - 3 300 акций (в мае 1917-го приобретя еще 2 000 акций).
Фактическим собственником пакета акций Международного банка был граф Сергей Александрович Строганов (1853 - 1923), в руках которого после 1876 года оказались все семейные владения рода. Строгановы и связанные с ними лица занимали в ПМКБ и высшие руководящие посты. Граф Г. А. Строганов (двоюродный дядя С. А. Строганова) в 1877 - 1879 годах был председателем наблюдательного совета банка. Председателем правления банка в 1876 - 1900 годах был Н. Н. Анцифоров - управляющий Главной конторой гр. С. А. Строганова (под управлением последней находилось все имущество графа). Он же, вместе со своим помощником В. А. Желватых, обычно представлял на собраниях акционеров большую часть строгановского пакета акций. При этом, как отмечает автор, для Строгановых акции ПМКБ были видимо в основном лишь источником дополнительного дохода, попыток использовать банк в интересах прочих их предприятий (например уральских заводов) не прослеживается. В начале XX века Строгановы видимо перестают использовать Международный банк и для текущих операций, так, на 1878 год большая часть текущих счетов их Главной конторы размещалась в ПМКБ (св. 434 тыс. рублей, для сравнения в идущем на втором месте Волжско-Камском банке держалось лишь 31,9 тыс. руб.), на 1900 год в ПМКБ осталось лишь 10 тыс. руб., а в годы Мировой войны (год не указан) главным их партнером был уже Азовско-Донской (682 тыс., вторым шел Русский Торгово-Промышленный - 110 тыс., ПМКБ не попал даже в первую пятерку).
[Из списков акционеров ПМКБ в приложениях можно почерпнуть сведения о других заметных акционерах банка в 1870 - 1890-х годах.
На собрание акционеров 2 апреля / 4 мая 1879 года 88 акционеров представили 20 275 акций.
Представители Строгановых представили 5 495 акций (27,1%); значительные пакеты имелись также у текстильного фабриканта В. И. Грибанова - 2 103 акции (10,4%); петербургского оптовика и члена правления банка С. В. Гвейера - 1 835 (9%); княгини А. Львовой - 661 (3,3%); будущего министра финансов, а на указанное время члена правлений нескольких железнодорожных обществ И. А. Вышнеградского - 630 (3,1%); инспектора пороховых заводов и члена совета банка генерал-лейтенанта К. В. Ракусы-Сущевского - 570 (+ 80 у некоего И. В. Ракусы-Сущевского, брата? 2,8 или даже 3,2%); некоего Коммерческого страхового общества - 470 (2,3%); члена правления Ф. П. Родоканаки - 395 (1,95%); заведующего эмеритальной кассой военно-сухопутного ведомства и управляющего Кодификационным отделом Военного совета генерала от артиллерии О. П. Резвого - 328 (1,6%) и т. д.
На собрание акционеров 2/14 апреля 1889 года 92 акционера представили 16 968 акций.
Представители Строгановых - 5 105 акций (30%); Якова Грибанова сыновья* - 2 053 акции (12,1%); С. К. Гвейер наследники** - 1 500 (8,8%); член правления банка Ф. П. Родоканаки - 579 (3,4%); петербургский предприниматель Ф. И. Петрококино (2,95%) - 500 и т. д.
* Так в тексте, судя по всему это «Товарищество И. Я. Грибанова сыновья» - наследники текстильного фабриканта В. И. Грибанова из предыдущего списка.
** Наследники указанного в предыдущем списке петербургского оптовика С. В. Гвейера, торговавшего под фирмой «С. К. Гвейер и К».
На собрание акционеров 10/22 апреля 1899 года 114 акционеров представили 23 870 акций.
Представители Строгановых - 3 497 акций (14,5%); берлинский банкирский дом R. Warschauer & Co - 2 000 (8,4%); А. Н. Смецкой и Н. Н. Смецкой - по 500, А. А. Машковцев - 378 (+ Э. К. Пилацкий - 35), всего - 1 413 (5,9%)*; К. С. Гвейер и А. С. Гвейер - 608 + 563, всего - 1 171 (4,9%)**; московский банкирский дом И. В. Юнкер и Ко - 1 100 (4,6%); петербургский банкирский дом Г. Вавельберг - 1 000 (4,2%); директор-распорядитель ПМКБ А. Ю. Ротштейн - 1 000 (4,2%); Dresdner bank - 807 (3,4%); директор и член правления банка А. Ф Кох - 800 (3,3%); Ф. И. Петрококино - 500 (2,1%); член правления банка (и зять И. А. Вышнеградского) Н. И. Филипьев - 500 (2,1%); генерал О. П. Резвой - 389 + А. Д. Резвая (супруга? дочь?) - 114, всего - 503? и т. д.
* Это те же наследники В. И. Грибанова и совладельцы «Товарищества И. Я. Грибанова сыновья» (+ член правления их фирмы).
** А это всё те же наследники С. В. Гвейера
На собрание акционеров 1/14 апреля 1900 года 129 акционеров представили 32 552 акции.
Представители Строгановых - 4 588 акций (14,1%); петербургский банкирский дом Г. Вавельберг - 2 150 (6,6%); берлинский банкирский дом R. Warschauer & Co - 2 000 (6,1%); А. Н. Смецкой и Н. Н. Смецкой - по 500, А. А. Машковцев - 458, всего - 1 458 (4,5%); директор-распорядитель ПМКБ А. Ю. Ротштейн - 939 (2,9%); Рижский городской Учетный банк - 926 (2,8%); директор и член правления банка А. Ф Кох - 890 (2,7%); Dresdner bank - 807 (2,5%); член совета банка А. С. Гвейер - 563 (1,7%); член правления банка Н. И. Филипьев - 500 (1,5%); член правления банка Е. Г. Шайкевич - 500 (1,5%); член правления банка Г. К. Спицер - 500 (1,5%); доверенный банка в Петербурге Ф.А. Пфейфер - 475 (1,46%); директор банка И. И. Вебер - 475 (1,46%) и т. д.
На собрание акционеров 14/27 апреля 1901 года 155 акционеров представили 25 247 акций.
Представители Строгановых - 2 547 акций (10%); А. Н. Смецкой и Н. Н. Смецкой - по 500, А. А. Машковцев - 378, всего - 1 378 (5,5%); директор-распорядитель ПМКБ А. Ю. Ротштейн - 939 и госпожа Ф. Ротштейн (его мать) - 400, всего - 1 339 (5,3%); берлинский банкирский дом R. Warschauer & Co - 1 221 (4,8%); директор и член правления банка А. Ф Кох - 1 000 (4%); Dresdner bank - 807 (3,2%); А. С. Гвейер - 563 (2,2%); член правления банка Н. И. Филипьев - 500 (2%); некий И. Итальенер - 500 (2%); Рижский городской Учетный банк - 499 (2%); шталмейстер Н. Н. Гартонг - 333 + 135 у его жены М. Н. Гартонг, всего - 468 (1,8%); кн. Феликс Юсупов - 450 (1,8%); петербургский банкирский дом Г. Вавельберг - 412 (1,6%); член правления банка Г. К. Спицер - 400 (1,6%) и т. д.
Как видно, в 1879 - 1901 годах наиболее заметными акционерами банка помимо Строгановых, представлявших от 10 до 30% акций, долгое время являлись текстильный фабрикант В. И. Грибанов и его наследники (от 4,5 до 12%) и петербургский оптовик С. В. Гвейер и его наследники (от 2,2 до 9%). На рубеже веков становится заметным участие германских банков (8 -12%) и членов правления / директоров самого ПМКБ - пакеты акций только самых заметных из них совокупно доходят до 10 - 13%].
Позднее контрольный пакет акций банка видимо находился уже в руках членов правления. В 1917 году 44 000 акций перешли в руки К. И Ярошинского, у членов правления осталось 18 000 акций, еще 17 000 принадлежало другому «инфляционному концерну» - Путилова-Стахеева-Батолина. К весне 1918 года Ярошинский выкупил оставшиеся бумаги и продал 80 000 акций агенту английского правительства Ф. Личу (вероятно вместе с акциями Сибирского Торгового и Русского для внешней торговли банков).
Декларированная большевиками в декабре 1917 года национализация банков фактически была осуществлена только на контролируемой ими территории. На территориях неконтролируемых большевиками, в новообразованиях вроде прибалтийских лимитрофов и за границей структуры национализированных банков продолжали функционировать. Правления основных русских банков к 1918 году переместились в Париж и продолжали действовать на базе тамошних филиалов, консолидировав остатки своих активов.
Правление Международного банка также переместилось в Париж, где размещалось по адресу своего старого филиала (рю Латифф, 26), работая без проведения собраний акционеров.
В июле 1919 года Международный банк стал одним из учредителей парижского «делового» Banque Internationale de Commerce, в котором владел поначалу большинством акций (на 13 из 15 млн франков основного капитала). Впрочем, уже в 1920 году основной капитал банка был увеличен до 30 млн фр. и ПМКБ перестал быть его основным акционером. В новосозданный банк перешла и большая сотрудников ПМКБ, его директором стал директор ПМКБ Даниэль Жекье, в состав руководства входили бывший премьер гр. В. Н. Коковцов, бывшие директора ПМКБ А. И. Вышнеградский и Е. Г. Шайкевич.
Сам Международный банк существовал (в качестве société de fait, т. е. компании существующей де-факто) еще много лет и лишь 17 августа 1934 года был официально ликвидирован решением Коммерческого трибунала Сены. Германские акционеры Международного банка, действуя через Deutsche Bank, оспаривали это судебное решение вплоть до Второй мировой войны.
Управление и служащие
читать дальше
Как утверждает автор, к 1914 году Россия была единственной страной имевшей специализированное банковское законодательство - в Германии, Англии, франции не было особых законов регулирующих банковскую деятельность.
Основным законодательным актом устанавливавшим нормы для акционерных обществ (включая банки) было «Положение о компаниях на акциях» 1836 года. Учреждение акционерного банка оформлялось сепаратным законодательным актом (уставом). Попытки правительства выработать стандартизированный банковский устав к 1916 году вылились в создание «Примерного устава акционерного коммерческого банка» созданного Кредитной канцелярией Министерства финансов.
Деятельность банка, таким образом, регулировалась, в первую очередь, уставом, устанавливавшим, помимо прочего, его внутреннюю организацию.
Органы управления банка включали общее собрание акционеров, наблюдательный совет и правление.
Совет избирался общим собранием акционеров и должен был собираться ежемесячно. В компетенцию совета обычно входили общее наблюдение за ходом дел, ревизия действий правления (устав Международного банка не предусматривал проверку советом текущей документации), проверка годового отчета и вынесение его (с заключением совета) на утверждение общего собрания акционеров, предварительное расмотрение вопросов подлежащих решению собрания акционеров и проверка кассы. По уставу ПМКБ лицо входящее в совет должно было иметь не менее 50 его акций.
Совет банка возглавляли кн. М. С. Волконский (1869 - 1876), гр. Г. А. Строганов (1877 - 1879), В. А. Половцов, брат государственного секретаря А. А. Половцова (1879 - 1898), Н. Н. Сущов (1898 - 1901).
Важнейшим органом управления являлось правление. Оно включало пять (после 1872 года - семь) человек, избиравшихся собранием акционеров по представлению совета. Срок полномочий членов правления формально ограничивался, однако им разрешалось вновь избираться после окончания предыдущего срока и фактически многие занимали свои места десятилетиями.
К компетенции правления относились заведывание всеми делами и капиталами банка, прием, увольнение и назначение содержания служащих, ведение акционерной книги и проч. Решения в правлении принимались большинством голосов (в ПМКБ - абсолютным), протоколов заседаний не велось.
Члены правления и совета ПМКБ могли одновременно занимать руководящие посты в других предприятиях и банках.
Председателями правления Международного банка были: Ф. П. Родоканаки (1869 - 1876), Н. Н. Анциферов (1876 - 1900), С. С. Хрулев (1900 - 1917).
Оперативное управление деятельностью банка осуществляли директора (один или несколько, в последнем случае главным из них был директор-распорядитель). Директор нанимался правлением, определявшим и условия заключаемого с ним контракта (собрание акционеров и совет в эти вопросы не вмешивались) и должен был действовать в соответствии с разработанной правлением инструкцией. Помимо определенного содержания директору могла назначаться тантьема (процент от чистой прибыли банка).
Устав ПМКБ не запрещал его руководству и служащим кредитоваться в банке, чем многие (прежде всего руководство банка) и пользовались.
Первым директором Международного банка в 1869 - 1889 годах был Владислав Александрович Ляский (Лясский) (1831 - 1889) Он родился в Дрездене, в польско-еврейской семье (его дед по отцу был евреем и основателем собственного банкирского дома, о материнской линии нет сведений, сам Ляский был католиком), окончил Дерптский университет, позднее осел в Варшаве, где стал совладельцем банкирского дома барона С. А. Френкеля (получив долю в наследство от отца). В качестве совладельца указанного банкирского дома Ляский был соучредителем ПМКБ и затем его многолетним единоличным директором. Ляский был тесно связан с промышленными и финансовыми кругами русской Польши, а через них - и с германским капиталом. Финансовым талантам и обходительности своего первого директора ПМКБ был во многом обязан своими первоначальными успехами. После своей кончины Ляский (занимавший руководящие посты и в иных учреждениях и получивший в ПМКБ тантьему в 5%) оставил состояние в 1 млн рублей.
После смерти Ляского ПМКБ обзавелся сразу несколькими новыми директорами, однако главную роль среди них играл Адольф Юльевич Ротштейн (1857 - 1904). Он родился в Берлине, в еврейской семье, религиозная принадлежность его неясна (хоронили его, впрочем, по христианскому обряду). Отец Ротштейна был биржевым маклером, сам он прошел школу в известном берлинском банкирском доме Мендельсон и у Ротшильдов в Париже. В конце 1870-х или в первой половине 1880-х он перебрался в Петербург, где, благодаря рекомендации дома Мендельсон, устроился в Международный банк, быстро сделав в нем карьеру. Позднее он сделался еще и близким сотрудником министра финансов С. Ю. Витте. Современники дружно считали его выдающимся финансистом, но человеком чрезвычайно неприятным.
[После смерти Ротштейна директором-распорядителем ПМКБ в 1904 - 1907 годах А. И. Вышнеградский, сын министра финансов И. А. Вышнеградского и талантливый финансист].
Число служащих банка известно на начало XX века, в XIX веке, в силу меньшего числа отделений их было существенно меньше. На 1911 год в штате банка состояло св. 500 человек, на 1916 год - 493 человека. Помимо них еще 104 работника обслуживали деятельность (центрального?) аппарата банка.
Среди служащих банка было много немцев, а также немецких и русских евреев и его обвиняли даже в нежелании брать на работу русских служащих. Осенью 1914 года, в разгар кампании по борьбе с немецким засильем, из банка было уволено четверо высших служащих - 2 члена правления и 2 директора (прусский, австрийский и два баварских подданных) и 30 других служащих, подданных Германии и Австро-Венгрии. В 1870 - 1880-х годах присутствие иностранных подданных в банке вероятно было более значительным.
Деятельность
читать дальше
К 1894 году ПМКБ осуществлял весь спектр обычных операций коммерческого банка: открывал и вел текущие
и контокоррентные счета в рублях и валюте; исполнял фондовые и курсовые поручения в Петербурге и за границей; покупал и продавал золото, ассигновки, таможенные купоны, заграничные монеты и банкноты; выдавал ссуды до востребования и на срок под ценные бумаги; выдавал на все государства аккредитивы, кредитные письма, чеки и тратты (переводные векселя); принимал на инкассо в России и за границей векселя коносаменты, купоны и железнодорожные квитанции; производил телеграфные платежи в России и за границей; давал справки обо всех котировавшихся в России и за границей ценностях; страховал от тиража погашения ценные бумаги и выигрышные билеты; обслуживал ценные бумаги, оплачивая купоны и тиражные листы акций и облигаций и выдавая дивиденд по акциям.
Вплоть до начала двадцатого столетия ПМКБ был типичным «деловым» банком, основой его деятельности были онкольное кредитование, эмиссионные операции, учредительство, курсовые операции.
Международный банк первым из петербургских начал развивать онкольное кредитование под залог ценных бумаг. С 1878 года онколь был важнейшей позицией актива после корреспондентских счетов. Пики онкольной операции приходились на годы биржевого подъема - 1875, 1881,1885, 1892, 1894 - 1897, максимума она достигла в 1898 году - 140,7 млн руб. Среди петербургских банков ПМКБ лидировал по этой позиции актива - шедший вторым Русский для внешней торговли в том же 1898 году немного уступал Международному - 140,6 млн, у шедшего третьим Петербурского Учетно-ссудного она составляла 120,6 млн руб. Кризис начала века привел к резкому сокращению онкольного кредитования - 71,1 млн на 1900 год и всего 47,2 млн на 1901-й.
Учет векселей занимал довольно скромное место в деятельности банка, с начала 1880-х существенно уступая тому же онколю. Лишь во второй половине 1890-х он существенно вырос (с 6 млн руб. в 1895-м до 20 млн в 1897 году), однако на вторую позицию, потеснив онколь, поднялся лишь по итогам кризиса начала века.
Срочные ссуды под залог ценных бумаг или товаров (в основном сахара, через Киевское отделение), популярные в 1870-х годах, позднее почти сошли на нет, значительно уступая учету.
Среди пассивных операций банка до 1887 года преобладали вклады на текущие счета. Второй позицией пассива с 1877 года устойчиво были корреспондентские счета, суммы на которых резко увеличились, начиная с 1888 года (с примерно 8 млн в 1887-м до 34 млн в 1888 году), достигнув максимума в 1897 году - 42,5 млн рублей.
Как отмечает автор ПМКБ, как и прочие деловые банки, до начала XX века действовал в иных странах и регионах в основном с опорой на «деловых друзей» и корреспондентские отношения, не имея местных отделений и экономя на их содержании. Оборотный капитал банка пополнялся за счет заимствований у иностранных партнеров (кредит у которых был дешевле) и в мобилизации местных финансовых ресурсов банк был не особенно заинтересован.
Единственным отделением банка долгое время оставалось Киевское, открытое еще в 1871 году и тесно связанное с местными сахарными и хлебными операциями. Открытое было в 1872 году Харьковское отделение уже в 1876 году закрылось из-за кризиса на Юге.
Развивать филиальную сеть Международный банк начал лишь на рубеже веков - в 1897 году было открыто отделение в Москве, в 1898 году снова открылось отделение в Харькове, в 1901 году - в Екатеринославе, в 1903 году - в Баку, Херсоне и Александровске.
До открытия московского отделения одной из главных опор ПМКБ в первопрестольной являлся банкирский дом братьев Джамгаровых (армян из Карабаха), фактически представлявший здесь его интересы. Доверенный этого банкирского дома Е. М. Эпштейн в 1898 - 1903 годах был сначала товарищем директора, а затем и директором московского отделения ПМКБ.
С конца 1870-х годов ПМКБ был тесно связан с железнодорожными делами, поддерживая тесную связь с железнодорожными компаниями. На текущих счетах в Международном банке держали свои кассовые средства, запасный капитал и свободные суммы оборотного капитала Юго-Западные железные дороги (во второй половине XIX века - второе по величине и значению частное железнодорожное общество), Владикавказская, Шуйско-Ивановская, Фастовская, Ряжско-Моршанская, Тамбовско-Козловская, Орловско-Грязевская дороги. Банк пользовался значительным влиянием и в Главном обществе российских железных дорог, активно участвуя и в выкупе в казну дорог этого общества в 1894 году.
ПМКБ активно участвовал также в эмиссиях ценных бумаг железнодорожных обществ. В портфеле его ценных бумаг в 1887 - 1900 годах железнодорожные ценности составляли в среднем 41,4% (у Учетно-ссудного и Русского для внешней торговли - 28,8%). В 1890-х годах ПМКБ имел обычно в своем портфеле акции 4-7 и облигации 5-8 железнодорожных обществ.
Курсовая стоимость всего портфеля ценных бумаг ПМКБ в 1893 году достигала 5,916 млн рублей, в 1895 году - 10,06 млн рублей (9,024 млн - гарантированные бумаги (в основном государственные займы и облигации частных железных дорог); 1,036 млн руб.- негарантированные, большей частью закладные листы ипотечных банков и обществ и акции железных дорог).
В 1897 году - 11,881 млн рублей (9,077 млн - гарантированные (в основном 4-процентная государственная рента и 4,5-процентный консолидированный ж. д. займ и 4-процентные «металлические» облигации ж. д. обществ) и 2,804 млн - негарантированные, в основном - ценные бумаги Русско-Китайского банка, акции промышленных и железнодорожных обществ).
В 1899 году - 19,91 млн рублей (12,03 млн гарантированных (та же 4-процентная рента, 3,5-процентные закладные листы Дворянского банка, облигации и акции железных дорог, в основном Московско-Виндаво-Рыбинской и Московско-Киево-Воронежской) и 7,88 млн негарантированных - акции железных дорог (прежде всего, Московско-Ярославско-Архангельской и Московско-Воронежско-Ростовской), промышленных обществ (прежде всего, луганского завода Гартмана) и Русско-Китайского банка).
В 1900 году - 17,257 млн рублей (11,657 млн гарантированных (те же 4-процентная рента и 3,5-процентные закладные листы Дворянского банка и облигации и акции Московско-Виндаво-Рыбинской, Московско-Киево-Воронежской, Московско-Ярославско-Архангельской и Московско-Воронежско-Ростовской дорог) и 5,6 млн негарантированных - акции Русско-Китайского банка, закладные листы ипотечных банков и акции промышленных обществ, большей частью того же завода Гартмана и Никополь-Мариупольского общества).
Международный банк принимал активное в эмиссионных операциях - размещениях железнодорожных займов, конверсиях государственных и частных займов и т. д.
Русские железнодорожные займы существовали в двух формах: 1) государственные консолидированные железнодорожные займы, выпускавшиеся с паритетом на иностранную валюту (т. н. «металлические»); 2) частные займы железнодорожных обществ (обычно гарантированные правительством), выпускавшиеся как в металлических рублях, так и в кредитных (бумажных). Металлические займы теоретически размещались на иностранных рынках, а в кредитных рублях - на внутреннем, что не мешало покупать облигации первых русским держателям, а облигации вторых - иностранным.
Как отмечает автор, сохранившиеся документы не дают полной картины участия русских коммерческих банков в железнодорожных эмиссиях 1860 - 1870-х годов. Известно лишь что Петербургский Частный (с 1866 года) и Волжско-Камский (в 1870-х) в это время уже занимались реализацией облигаций. Международный банк вел дела с железнодорожными обществами по крайней мере с 1872 года, а в 1880 - 1890-х уже активно участвовал в эмиссионных консорциумах.
Банковские консорциумы осуществлявшие «металлические» железнодорожные эмиссии обычно состояли из иностранной и русской групп, при этом решающее слово оставалось за банками страны в которой проводилась эмиссия. Банки-лидеры иностранной и русской групп несли большую часть ответственности за проведение операции (получая за это дополнительное вознаграждение), определяли состав субучастников и размеры субучастия
Русскую группу таких консорциумов до 1904 года обычно возглавлял ПМКБ. В 1880-х он сотрудничал с группой Ротшильдов через берлинский Disconto-Gesellschaft, а с 1887 года сотрудничал непосредственно с парижским Rothschild Frères и тесно связанным с ним берлинским банкирским домом Блейхрёдер, периодически участвуя и в конкурировавшем с ними синдикате французского Paribas. С середины 1890-х годов германских участников подобных консорциумов обычно возглавлял банкирский дом Мендельсон.
Кроме банков-эмитентов обслуживанием займов занимались и банки - места оплаты купонов и погашения, получавшие за это комиссию - 0,5% в 1860-х, 0,25% в 1880-х и 1/8% позднее.
В 1880 - 1890-х годах ПМКБ участвовал, как минимум, в 37 «металлических» железнодорожных эмиссиях.
В эмиссиях 1880-х его квота составляла от 10 до 25% (доля всей русской группы, обычно 2 - 4 банков, колебалась между 20 и 75%, в среднем составляя 40% общей суммы). Помимо этого, ПМКБ трижды выступал в качестве субучастника, получая долю другого партнера (Disconto-Gesellschaft или банкирского дома Мендельсон) - от 1 до 2,5%.
В эмиссиях 1890-х доля ПМКБ составляла от 9 до 27,5% (доля всей русской группы, обычно 4 - 6 банков - от 20 до 52%, в среднем, те же 40%).
Железнодорожных займов в кредитных рублях в 1880 - 1890-х годах было проведено 48. Хотя они считались внутренними в них также участвовали и иностранные банки. К середине 1890-х сложилась устойчивая группа русских банков для эмиссионных операций, включавшая Петербургский Международный (обычно возглавлявший группу), Учетно-Ссудный, Русский для внешней торговли, Волжско-Камский и Московский Купеческий банки. К этой группе эпизодически присоединялись другие русские банки.
ПМКБ принимал активное участие и в конверсиях русских государственных и частных займов.
К середине 1880-х Россия занимала третье место в мире по величине государственного долга и второе - по сумме ежегодных выплат по нему. Последний факт объяснялся высокими процентами выплат по русским облигациям, так, половина государственного долга Германии была помещена в 3,5-процентные облигации, главной бумагой Франции была 3-процентная рента, Британии - 2,75- и 2,5-процентные консоли, русские же облигации приносили их владельцам 5 - 6% в год. Все это вынуждало русское правительство задуматься о конверсии собственных займов - для сокращения расходов по их обслуживанию. Этому способствовал и успех конверсий проведенных другими европейскими странами - Голландией, Данией, Бельгией и проч.
К 1884 году основной рынок русских государственных займов - английский, закрылся из-за финансовой блокады организованной английскими и французскими Ротшильдами. Русские фонды начали переходить из Англии и Голландии в Германию, где к 1887 году русских бумаг имелось уже на 1,23 млрд рублей (2,65 млрд марок, в т. ч. железнодорожных - на 2,16 млрд). В ноябре 1887 года Германия ввела запрет на выдачу ссуд под русские ценные бумаги (пресловутый Lombard-Verbot Бисмарка), в результате чего конверсия русских займов, которую поначалу планировалось осуществить с помощью германских банков, была передана банкам французским.
Первый выпуск конверсионного 4-процентного металлического займа 1889 года на 125 млн руб. (500 млн франков) был размещен консорциумом возглавляемым французским Paribas, большей частью во Франции (430 из 500 млн франков). Доля ПМКБ в консорциуме составила 10% (5,15 из них было роздано субучастникам).
В 1890 году были проведены еще три выпуска 4-процентного займа - на 90 млн руб (тем же консорциумом) и на 75 и 105 млн рублей (консорциумом возглавляемым парижским и франкфуртским банками Ротшильдов, доля ПМКБ - св. 16%).
В 1891 году русское правительство, воодушевленное успехом предыдущих займов, предприняло попытку разместить во Франции уже 3-процентный металлический займ на 125 млн руб. (доля ПМКБ - 6,5%), однако в силу ряда обстоятельств (неурожай в России, перенасыщенность французского рынка русскими бумагами и проч.) эта попытка фактически провалилась и французский рынок на пару лет закрылся для русских займов.
Эмиссии возобновились в 1893 году - был выпущен пятый выпуск 4-процентного займа (консорциум вновь возглавлял Paribas), в 1894 году последовал последний, шестой выпуск 4-процентных бумаг (113,6 млн руб., Paribas, доля ПМКБ - 8,25%).
В том же 1894 году во Франции были размещены нераспроданные ранее облигации 3-процентного займа (доля ПМКБ - 10%) и облигации 3,5-процентного займа 1894 года, завершавшего серию конверсионных (100 млн руб. = 400 млн фр. = 323,2 млн марок), эмиссией последнего опять руководили Ротшильды, доля ПМКБ - 12,5%.
В том же 1894 году германское правительство отменило бисмарковский Lombard-Verbot, что позволило русским заемщикам вновь использовать и германский рынок (большая часть русских облигаций, впрочем, в результате произведенных конверсий перешла уже во Францию).
Помимо этого в 1889 - 1890 годах было выпущено три серии консолидированных 4-процентных железнодорожных облигаций - на 175, 311 и 80 млн руб (все три - консорциумом руководимым Ротшильдами, доля ПМКБ - св. 16%).
В 1891 - 1892 годах ПМКБ участвовал также в конверсиях закладных листов русских земельных банков - из 6-процентных в 5-процентные. В первой конверсии 1891 года (на 75 млн руб.) Международный и Учетно-ссудный банки имели по 44% участия, однако фактически ею руководил ПМКБ. Во второй конверсии 1892 года (на 59,9 млн) ПМКБ, Учетно-ссудный, Русский для внешней торговли, Волжско-Камский и Московский купеческий имели по 12,2% участия, однако и на этот раз всем фактически заправлял Международный. Третью конверсию в 1892 году (66,8 млн) провели уже с помощью Государственного банка - по настоянию ипотечных банков, недовольных дороговизной предыдущих конверсий.
ПМКБ и позднее регулярно участвовал в размещении заграничных и внутренних займов.
Во второй половине 1890-х Международный банк увлекся промышленным учредительством. Крупнейшими проектами банка в этой сфере стали Общество Русских машиностроительных [у автора - механических] заводов Гартмана и Никополь-Мариупольское горное и металлургическое общество.
Общество Русских машиностроительных заводов Гартмана было учреждено в 1896 году, к 1900 году оно построило в Луганске большой паровозостроительный завод (существующий до сих пор), ставший одним из крупнейших производителей локомотивов и др. железнодорожной продукции в России. Крупнейшими акционерами завода на 1896 год были германский Dresdner bank (17 950 акций из 40 000) и Петербургский Международный (10 975 акций - 5 975 передано субучастникам). Текущие расчеты общество вело через ПМКБ. На 1899 год в собственном портфеле банка имелось акций общества почти на 810 тыс. рублей (из 7,88 млн руб. негарантированных бумаг), на 1900-й - на 585 тыс. (из 5,6 млн руб).
Никополь-Мариупольское горное и металлургическое общество было учреждено в 1896 году, главным его предприятием был печально известный ныне металлургический завод в Мариуполе. ПМКБ был главным учредителем общества - из 24 000 акций на его долю пришлось 14 095 (большей частью распределенных, впрочем, среди «друзей» банка). На общем собрании 1897 года собственно ПМКБ представил 5 000 акций из 17 480 (еще 1 100 - его директор А. Ю. Ротштейн, 2 215 - член правления и директор банка А. Ф. Кох и т. д.). На 1899 год в собственном портфеле банка имелось акций общества на 507,5 тыс. руб. и 5-процентных облигаций на 300 тыс. руб. На 1900 год - акций на 662,5 тыс. рублей и облигаций на 301,5 тыс. (по номиналу, фактически они стоили 241 тыс. руб.).
Помимо этого банк был активно вовлечен и в другие промышленные дела. Он являлся основным финансовым партнером железнодорожного магната С. И. Мамонтова, участвовал в нефтяных делах (где поддерживал Ротшильдов в борьбе со Standart Oil и Нобелями - учредитель, вместе с Ротшильдами общества «Мазут» и, вместе с Paribas, Биби-Эйбатского общества), золотодобыче (Российское золотопромышленное общество, на 1899 год у банка было акций общества на 321 тыс. руб., на 1900-й - на 168 тыс.), производстве стекла и зеркал (Московское стеклопромышленное общество, на 1899 год у банка было акций общества на 464,5 тыс. руб., на 1900-й - на 262 тыс.), электропромышленности (учредитель Русского общества Унион) и т. д.
Вся эта учредительская и промышленная активность едва не погубила банк в годы разразившегося на рубеже веков кризиса - крах С. И. Мамонтова, разорение многих промышленных обществ, падение курса дивидендных бумаг и проч. поставили ПМКБ в тяжелое положение. Репутация его была поколеблена, доверие к руководству разрушено, тесные связи с правительственными кругами нарушены (заправлявший банком Ротштейн лишился доверия Витте) и т. д.
