Традиционно считается, что эти «старообрядцы», т. е. русские люди, которые не приняли реформ, были представителями ретроградного архаизирующего цивилизационного направления, которые хотели вернуть «все как было» и оставить все в тех формах, которые были до XVII века. Так вот это не так. То есть и это, конечно, тоже имело место, но смысл, нерв старообрядчества не в архаизации. Под видом ретроградства и радикального консерватизма зрел русский модерн, европейское самосознание и разделение институтов через эмансипацию религиозного.
Современные исследования, в частности, Е. М.Юхименко о библиотеке Выговской пустыни (двухтомное сочинение), работы Н. В. Понырко, А. Малышева и других исследователей показали, что эти самые «ретроградные» старообрядцы, оказавшись вне государственной системы, вне жестких политических рамок, быстро стали разрабатывать у себя то, что мы сейчас называем принципами внутренней демократии. Отделенная от государства церковь у них быстро получила вектор демократический, социально каритативный и вектор просвещения. Это значит, что старообрядцы быстро выработали у себя круговую поруку, всеобщее решение и выборность духовенства. Институт беспоповского наставничества – это одна из форм такой демократии, а поиски старообрядцами духовенства на Востоке взамен того, которого они утратили (см. труд А. Пригарина 2011 г. «Русские старообрядцы на Дунае», например), лишившись государственной поддержки,- это другая сторона. Всеобщее, включая женщин, соборное управление церковью – туда же. Второй момент – это строительство старообрядцами в ХVIII-ХIХ вв. домов призрения, больниц (Морозовская, Боткинская в Москве, например), старческих приютов. Третий момент - это просвещение; братья Денисовы, одни из основателей Выговского общежительства на Выгу (это нынешняя граница Каргопольского края и Карельского Заонежья), специально поехали в Киев собирать библиотеку, учиться в Киево-Могилянской академии, анонимно, не открывая своего лица. И впервые применили палеографию и текстуальную критику для доказательства никонианских подлогов в документах. Было очень мощное культурно-организационное движение, которое впоследствии дало весьма интересный эффект. Старообрядчество постепенно, на протяжении XVIII-XIX веков - тут я могу указать на классическое исследование С. Зеньковского и недавний труд Д. Раскина - выработало внутри себя те самые формы независимости институтов, которые можно сравнить с формами западной модернизации, как это нередко делают, вспоминая Макса Вебера. Но я бы сравнил это с независимостью и самоорганизацией вот этих вот религиозных меньшинств на христианском Востоке.
polit.ru/article/2013/09/29/muravyov/