[EricMackay]

Н. Петрухинцев
Царствование Анны Иоанновны: формирование внутриполитического курса и судьбы армии и флота

Фактически часть огромной докторской автора, опубликованная отдельно от вышедшей позднее основной и посвященная в основном военным вопросам аннинской политики.

Сенат и Кабинет
Манифестом 4 марта 1730 г. Верховный тайный совет был упразднен и вместо него был учрежден Правительствующий Сенат в составе 21 персоны.
В состав Сената вошли: 1) Г. И. Головкин, 2) М. М. Голицын, 3) В. В. Долгорукий, 4) И. Ю. Трубецкой, 5) В. Л. Долгорукий, 6) Д. М. Голицын, 7) А. И. Остерман, 8) П. И. Ягужинский, 9) И. Ф. Ромодановский, 10) А. М. Черкасский, 11) Г. П. Чернышев, 12) Г. Д. Юсупов, 13) С. А. Салтыков, 14) А. И. Ушаков, 15) И. И. Дмитриев-Мамонов, 16) Ю. Ю. Трубецкой, 17) И. Ф. Барятинский, 18) Г. А. Урусов, 19) С. И. Сукин, 20) М. Г. Головкин, 21) В. Я. Новосильцев.
Новый состав Сената включал в себя практически всю прежнюю бюрократическую верхушку империи, в его состав вошли 6 из 7 «верховников» (Г. И. Головкин, Д. М. Голицын, М. М. Голицын, В. В. Долгорукий, В. Л. Долгорукий, А. И. Остерман), 7 бывших членов Сената (П. И. Ягужинский, А. М. Черкасский, А. И. Ушаков, Г. Д. Юсупов, И. М. Дмитриев-Мамонов, С. А. Салтыков и В. Я. Новосильцев), а также И. Ю. Трубецкой - третий русский фельдмаршал, занимавший по чину высшую позицию в бюрократической иерархии.
В Сенате оказались и родственники Анны Иоанновны - С. А. Салтыков и И. Ф. Ромодановский.
Как считает автор, подобный состав Сената отражал стремление Анны и ее окружения к (временному) компромиссу с прежней чиновничье-бюрократической верхушкой и русской аристократией, ввиду довольно шаткого положения самой императрицы. По мере укрепления этого положения центром политической власти все больше становились двор и окружение императрицы, а значение Сената падало, хотя какое-то время он еще не оставлял надежд на самостоятельную роль в управлении страной.
Уже в марте 1730 г. из состава Сената выбыли С. А. Салтыков (назначен обер-гофмейстером двора) и И. Ф. Ромодановский (умер), смененные А. И. Шаховским и А. И. Таракановым.
В апреле 1730 г. подвергся опале один из двух наиболее влиятельных аристократических кланов - Долгорукие и из числа сенаторов выбыл В. Л. Долгорукий (В. В. Долгорукий сохранил свое положение, но был репрессирован позднее - в декабре 1731 г.). В мае 1730 г. в результате несчастного случая погиб И. И. Дмитриев-Мамонов. На место выбывших назначений не последовало.
Указы июня 1730 г. закрепляли юридически «подчиненное положение Сената в бюрократической системе самодержавия: разделенный на департаменты, он должен был теперь представлять еженедельные письменные рапорты императрице». Попытка «департаментской» реформы структуры Сената (инициатором которой был Остерман), впрочем, провалилась.
В июне - октябре 1730 г., по мнению автора, русская знать, группировавшаяся вокруг Сената, попыталась взять реванш, стремясь свалить Остермана и поколебать позиции оформляющейся вокруг императрицы немецкой группировки, однако потерпела поражение, предопределившее последующее господство «немцев».
К середине 1731 г. состав Сената сократился до 15 чел. - А. И. Шаховской в августе 1730 г. был направлен в Малороссию, в сентябре умер Г. Д. Юсупов, в декабре - М. М. Голицын. В январе 1731 г. А. И. Тараканов был отправлен к строительству Украинской линии. Назначенный сенатором в 1731 г. А. И. Румянцев почти сразу же попал в опалу, в мае 1731 г. был осужден и сослан.
В октябре 1731 г. последовало создание Кабинета министров (неформально в каком-то виде видимо существовавшего уже с начала года). В состав его вошли Г. И. Головкин, А. И. Остерман и А. М. Черкасский, покинувшие, таким образом, Сенат, сократившийся до 12 чел.
В ноябре 1731 г. было принято решение о переезде двора в Петербург, Кабинет переезжал вместе с ним, а Сенат был разделен надвое, на Московский и Петербургский.
В Москве остались более лояльные И. Ю. Трубецкой, Г. П. Чернышев, И. Ф. Барятинский, Г. А. Урусов, к которым позднее добавились И. Г. Головкин и С. И. Салтыков.
В Петербург отправились Г. И. Головкин, В. В. Долгорукий, П. И. Ягужинский, А. И. Ушаков, Ю. Ю. Трубецкой, М. Г. Головкин, В. Я. Новосильцев, С. И. Сукин и возвращенный из Малороссии А. И. Шаховской (уже в ноябре 1731 г. П. И. Ягужинский был отправлен в почетную ссылку - послом в Берлин).
В декабре 1731 г. была организована присяга (предполагаемому будущему) наследнику престола, ставшая, по мнению автора, заключительным аккордом борьбы при дворе, ознаменовавшим полную победу немецкой группировки - следствием мероприятия стала смена руководства армии и флота. Глава Военной коллегии фельдмаршал В. В. Долгорукий был смещен, осужден и заменен Минихом, фактический глава Адмиралтейства адмирал П. Сиверс сослан в деревню и заменен Н. Ф. Головиным, ставленником Остермана и Бирона.
Компетенция Кабинета министров не была четко определена указом о его создании и позднее определялась постепенно, в ходе решения практических вопросов. Формально он состоял из трех министров (первоначально - А. И. Остермана, Г. И. Головкина, А. М. Черкасского, возможно какое-то время в его работе участвовал и Миних, в качестве четвертого министра), фактически - большей частью из двух. Г. И. Головкин умер в январе 1734 г., в апреле 1735 - апреле 1736 гг. кабинет-министром был вернувшийся из Берлина П. И. Ягужинский, после его смерти третий кабинет-министр появился только в апреле 1738 г. - им стал А. П. Волынский (весной 1740 г. арестован и позднее казнен).
Уже в силу крайней малочисленности Кабинету сложно было играть роль активного генератора внутренней политики. Рабочим органом Кабинета фактически являлся Сенат, в котором подготавливались и обсуждались разнообразные проекты, позднее часто просто оформлявшиеся решением Кабинета. Практиковались также расширенные заседания Кабинета, с участием наиболее компетентных лиц, ответственных за отдельные области управления и «конференции» с Сенатом. Кабинету принадлежало право постановки тех или иных проблем, приостановки или отказа от обсуждения мнений, предлагавшихся Сенатом, однако выработка и принятие решений чаще всего осуществлялись коллективно. Нормальная работа государственного аппарата, таким образом, зависела от слаженной совместной деятельности обоих учреждений.
С этим в первой половине 30-х часто возникали проблемы, как из-за неопределенности сферы компетенции Кабинета и возникающего дублирования функций, так и из-за разделения Сената надвое. Вопрос компетенции и соотношения Петербургского и Московского Сенатов почти не исследован. По мнению автора, при сохранении формального равноправия, ведущая роль в области внутренней политики принадлежала Петербургскому, решавшему основные вопросы государственного управления и разрабатывавшего новые законодательные акты. За Московским Сенатом оставалось в основном оперативное управление остающимися в Москве коллегиями и конторами, хотя и он иногда принимал важные решения (прикрепление рабочих к суконным мануфактурам в июне 1733 г.).
Первенствующий Петербургский Сенат работал не слишком активно, как из-за малочисленности (здесь осталось всего 6 чел. - выбыли В. В. Долгорукий, П. И. Ягужинский, А. И. Шаховской в конце 1732 г. снова отправлен в Малороссию) так и (как выразился автор) абсентеизма сенаторов.
В июне 1733 г. разделение Сената было наконец ликвидировано - Московский упразднен, его члены переведены в Петербург, в Москве осталась лишь Московская сенатская контора, во главе с С. И. Салтыковым. Объединенный Сенат был пополнен А. Л. Нарышкиным и П. П. Шафировым.

Армия к началу аннинского правления
Сухопутная армия состояла из регулярных и иррегулярных войск. К последним относились малороссийские, слободские, донские и прочие казаки и остатки служилых людей старых служб.
В состав регулярных войск входили гвардия, полевые войска, Низовой корпус, артиллерия, инженеры, гарнизонные войска и ландмилиция.
Гвардия состояла из двух пехотных полков - Преображенского (4 батальона) и Семёновского (3 батальона).
Полевые войска включали 40 пехотных (по 2 батальона) и 33 драгунских полка.
Части Низового корпуса, находившегося в занятых при Петре персидских провинциях, от полевых войск почти не отличались, однако сам корпус и его генералитет не входили в штат полевой армии и финансировались отдельно от нее. В состав корпуса входило 17 пехотных полков и обычно 7 драгунских (придававшихся ему из состава полевой армии и содержавшихся за счет армейского бюджета).
Артиллерия делилась на полевую, осадную и крепостную. Полевая артиллерия состояла из полковой, бывшей органической частью пехотных и драгунских полков (полагалось иметь по 2 3-фунтовые пушки в пехотном и по одной в драгунском; в Семёновском полку - 6 3-фунтовых пушек, в Преображенском - 4 3-фунтовые пушки и 6 полупудовых? мортир в бомбардирской роте) и собственно полевой (фактически полевой тяжелой). Последняя была сведена в полевой артиллерийский полк (31 орудие). В осадной артиллерии (сведенной в 3 корпуса) имелось ок. 300 орудий (100 тяжелых пушек и мортир и 200 железных 6-фунтовых «мортирец»). Всего в полковой, полевой и осадной артиллерии имелось ок. 500 орудий.
Крепостная артиллерия имела на вооружении ок. 5 000 орудий, распределенных по крепостям и гарнизонам.
В описываемый период артиллерия артиллерия начинала переходить на новые штаты, однако процесс этот не был завершен.
Инженерные войска образовывали Инженерный корпус, состоящий, по автору, из инженерной и минерной рот, из которых строевой частью фактически была только последняя.
Гарнизонные войска к 1730 г. состояли из 49 пехотных полков и 2 батальонов и 4 драгунских полков и 2 эскадронов. Помимо несения гарнизонной службы эти войска фактически выполняли роль запасных, служа резервом для комплектования полевых частей. Штатной численности они, как правило, не имели.
Гарнизонные пехотные полки делились на Остзейские и внутренние (21 и 28 соответственно). Первые, располагавшиеся в Прибалтике и на балтийском побережье, получали 2/3 жалованья полевых (из-за большей дороговизны в местах стоянок и более высокой вероятности вовлечения в боевые действия), вторые - половину.
Ландмилиция к 1730 г. фактически состояла из 7 конных полков (хотя предполагалось иметь 10) и еще на два были набраны люди.
Всего по штату в регулярных войсках к 1730 г. должно было быть 226 960 чел. (в поле можно было вывести примерно половину этого числа), однако фактически имелся значительный некомплект.
Финансирование вооруженных сил осуществлялось за счет разных источников. Полевые войска и гарнизонные части содержались в основном за счет 70-коп. подушной подати (~ 3,8 млн руб.). Артиллерия (ок. 300 000 руб.) содержалась за счет подушного сбора с посадских (1,2 руб.) и частично за счет 40-коп. сбора с государственных крестьян. Ландмилиция финансировалась в основном за счет 4-гривенного сбора с однодворцев. Гвардия содержалась за счет косвенных сборов Московской губернии.
Низовой корпус частично финансировался за счет местных персидских доходов.
Военное управление (Военная коллегия) и строительство крепостей (Фортификационная контора, ок. 70 000 руб.) финансировались за счет общегосударственных средств отпускаемых из Штатс-конторы.
Сбором денег на свое содержание армия в значительной мере занималась сама. Сбор подушной изначально, по замыслу Петра, возлагался на армию, расквартированную в сельской местности. В 1727 г. армейские части были выведены в города, а сбор подушной передан местным властям. Однако последние не справлялись и в 1730 г. сбор подушной снова был передан армии, занимавшейся этим вплоть до 1736 г. Сбор подушной отвлекал от службы значительное число военных - на 1735 г. этим были заняты 4 567 чел. (по численности - три пехотных полка).
Гвардия, как и прежде, выполняла задачи контрольно-надзорного и репрессивного характера в отношении местных властей и населения, также отвлекая на это личный состав.

Преобразования во второстепенных военных структурах

Создание новых гвардейских полков и Кадетского корпуса
Одним из первых изменений в вооруженных силах с началом нового царствования стало образование в 1730 г. двух новых гвардейских полков - Измайловского и Конной гвардии. Формирование их было обусловлено прежде всего политическими причинами - желанием создать противовес старым гвардейским полкам, укрепив позиции правящей группы. Одновременно правительство шло навстречу и требованиям дворянства, облегчая условия военной службы шляхетства.
Измайловский полк был сформирован в сентябре 1730 - феврале 1731 гг. по штатам Семеновского (2 381 чел.) и укомплектован однодворцами, набранными для двух новых полков ландмилиции. Почти все ключевые должности в полку были заняты иностранными офицерами - полковником стал курляндец Карл фон Левенвольде, один из фаворитов Анны, подполковником и фактическим командиром полка - Джеймс Кейт (всего два года состоявший на русской службе), из 14 старших офицеров (от командира роты и выше) русских было только трое (хотя в целом среди офицерства преобладали русские - из 76 офицеров полка иностранцами были 14, т. е. 35,5%).
Конногвардейский полк начал формироваться в декабре 1730 г. Основой формирования послужил созданный еще в 1722 - 1725 гг. армейский драгунский Лейб-регимент, комплектовавшийся исключительно дворянами. Полковником Конной гвардии была сама императрица, подполковником был назначен П. И. Ягужинский*. Ключевые позиции и здесь занимали иноземцы - из 11 высших офицеров русских было четверо (36,4%), из 37 офицеров полка иноземцами были 15 (40,5%). Большую часть личного состава полка (70-80%) составляли дворяне.
В результате создания новых полков численность гвардии увеличилась на 3 804 чел. и достигла 8,5 тыс. чел., что позволяло ей, даже с учетом сословной неоднородности, поглотить значительную часть служащего дворянства (численность офицерского корпуса армии достигала 6,1 тыс. чел., активного мужского дворянского населения по I ревизии было учтено св. 17 тыс. чел.).
В ходе аннинского правления, как пишет автор, «обнаруживается тенденция к одворяниванию гвардии» - увеличивается прослойка средних и крупных помещиков, с 1735 г. отмечается заметное пополнение дворянами Измайловского полка (укомплектованного изначально однодворцами), растет доля дворян в старых полках. Изначальное намерение правительства - уравновесить новыми полками старые, в итоге реализовано не было, вместо этого - «само по себе опасное воинство сделано многочисленнее».
Источник финансирования для измайловцев и конногвардейцев был найден не сразу, в конечном итоге оба полка были положены на сибирские доходы - Измайловский с мая 1732 г., Конногвардейский - с июня 1734 г. Для Конной гвардии проблемой стало и обеспечение лошадьми, их пришлось закупать за границей (в Германии) и полностью конских составом полк был укомплектован только к 1 декабря 1732 г. Лошадей за границей покупали и позднее, в 1740 г. при полку был заведен собственный конный завод.
Формирование новых полков резко увеличило расходы на гвардию - в 1731 г. они выросли вдвое (на Измайловский полк было выделено 107 538 руб. на Конную гвардию - 205 588 руб.), даже после сокращения штатов всех гвардейских полков к 1734 г. расходы на гвардию превышали прежние на 67%.
Еще до конца 1732 г. штаты гвардейских полков были пересмотрены - в сторону сокращения численности и расходов. Гвардия в целом сокращалась на 306 чел. (3,09%), расходы на нее - на 6,67%.
До начала аннинского царствования гвардия испытывала хронические проблемы с финансированием, получая жалованье крайне нерегулярно и не полностью: в 1725 г. ей недоплатили 8,2%; в 1726 - 9,3%; в 1727 - 22,4%; в 1728 - 33,7%; 1729 - 21,7% жалованья**. В первой половине 30-х финансирование улучшилось, хотя недоплаты никуда не делись - в 1734 г. старым полкам недоплатили 5,6% оклада, Измайловскому - 5,2%, при этом Конной гвардии переплатили 4,5%.
Создание Кадетского корпуса тоже отчасти служило ответом на требования дворянства об облегчении условий службы, одновременно обеспечивая русскую армию центром по подготовке квалифицированных специалистов.
Проект создания корпуса (по образцу первого в Европе прусского, возникшего в 1720 г.) появился еще при «верховниках» (автор его неизвестен), однако создан он был уже при Анне, указом от 29 июля 1731 г. Структура и штат корпуса неоднократно менялись и фактически он был сформирован только к концу 1732 г. (три роты по 120 кадет, бюджет 63 403 руб. в год), а обучение начал с 1733 г.

* Должность подполковника (старшего подполковника) в этом полку тоже была фактически почетной, реально частью командовал младший подполковник, на 1730 г. - Б. Э. фон Траутфеттер.
** При этом вплоть до 1730 г. не было определено откуда преображенцы и семеновцы должны получать окладный провиант и продовольственные дачи в гвардии были меньше чем в армейских полках.

Низовой корпус, артиллерия и фортификация
Русское правительство уже к 1726 г. разочаровалось в своих персидских приобретениях и искало только подходящей возможности для вывода войск. В январе 1732 г. с Ираном был подписан Рештский договор, в соответствии с которым русские войска отводились за Куру (в 1735 г. они были отведены за Терек). В 1733 г. было принято решение расформировать 5 из 17 пехотных полков Низового корпуса, однако расформирование было вероятно отложено, во всяком случае в 1734 г. эти полки еще существовали. Корпус не имел определенного источника финансирования и после вывода из Персии испытывал постоянные трудности с деньгами.
В артиллерии уже с начала 20-х годов велась разработка новых штатов, однако штаты представленные на рассмотрение в 1723 и 1724 гг. по каким-то причинам утверждены не были. Осенью 1730 г. на утверждение в Военную коллегию был передан новый вариант штатов разработанный Минихом, он также утвержден не был, однако вводился на практике. Изменение штатов затронуло полевую и осадную артиллерию, боевой состав полевого артиллерийского полка был увеличен вдвое - до 63 орудий, а осадной артиллерии несколько сокращен - до 84 орудий (+ 200 6-фунтовых «мортирец»), при этом число пушек в ней уменьшилось, а мортир возросло.
Новые изменения в организации артиллерии произошли только в ходе турецкой войны - по опыту Крымского похода 1736 г. в 1737 г. число полковых орудий было удвоено (до 4 в пехотном и до 2 в драгунском полку). В том же 1737 г. был представлен новый проект штатов осадной артиллерии несколько сокращавший ее состав (однако снова не утвержденный).
В целом, вопросы развития артиллерии не привлекали особого внимания правительства и решались большей частью внутри военного ведомства. Автор связывает это с особенностями финансирования артиллерии - она содержалась за счет сборов с посадских и государственных крестьян и проблемы обложения владельческих крестьян, бывшие в центре внимания правительства, ее не касались.
Между тем, недоимки по сборам на артиллерию существенно превышали недоимки по подушной. С 1724 г. по май 1733 г. недоимка составила 28,4% оклада (765 708 руб.). Позднее ее размер колебался: на 1736 г. она составляла 13,7% оклада, на 1738 - 20,7%.
Реальный масштаб недофинансирования был меньшим, поскольку артиллерия получала деньги и из иных источников. Так, до 1734 г. из других источников было получено 270 294 руб., т. е. фактически артиллерия недополучила не 28,4%, а только 18,35% оклада. В 1733 - 1741 гг. Артиллерийская канцелярия получила из иных источников 638,6 тыс. руб., т. е. примерно 24% оклада за эти же годы (часть этих денег, впрочем, пошла на усиление полковой артиллерии).
Фортификационная контора, ведавшая строительством и содержанием крепостей и получавшая деньги из Штатс-конторы, также особого внимания правительства не привлекала. Она тоже недополучала положенные ей деньги (в 1730 - 1734 гг. недополучено 25,4% оклада), однако на ее деятельности это не сказывалось - контора не расходовала полностью даже реально получаемые ею средства.

Ландмилиция
В другой своей работе автор этот вопрос осветил гораздо подробней, поэтому просто перечислим факты. В 1729 г. было принято решение об увеличении состава ландмилиции с 6 до 10-11 полков. Фактически к началу аннинского царствования был сформирован только один полк и еще на два набрали людей. В 1730 - 1731 гг. число полков ландмилиции было решено довести до 24. К 1736 г. 20 «украинских» полков были сведены в Украинский ландмилицкий корпус.
Численность ландмилиции выросла с 10 842 чел. в 1730 г. до 26 274 чел. в 1731 г., в 1736 г., за счет корпусных структур, увеличившись до 27 693 чел.
Комплектовалась ландмилиция однодворцами и содержалась за их же счет - на содержание частей теперь помимо 4-гривенного сбора, шла и большая часть собираемой с них подушной подати.

Воинская комиссия (1730 - 1732)
Описанные выше преобразования касались военных структур с особыми, отличными от основного ядра армии, источниками финансирования. Основной же комплекс вопросов, связанный с ядром армии, содержащимся за счет подушной подати, должна была решить Воинская комиссия, созданная указом от 1 июня 1730 г.
Это была уже третья попытка создания подобной комиссии, первая комиссия, созданная в 1727 г. под руководством Меншикова, из-за последующей опалы «светлейшего» почти ничем себя не проявила, еще одна безуспешная попытка создать подобный орган предпринималась чуть ранее - в 1729 г.
Основной задачей комиссии была выработка новых (сокращенных) штатов армии, с определением расходов необходимых для их содержания. Предполагавшееся сокращение военных расходов должно было создать условия для снижения ставки подушной подати и «облегчения народного».
Программа работы комиссии была определена указом от 1 июня и состояла из 15 пунктов, распадавшихся на три блока вопросов. Первый (пп. 1 - 4) касался структуры и численности армии (полковые штаты, людские и конские, численность генералитета и нестроевых и т. д.). Второй блок (пп. 5 - 8) включал вопросы материально - финансового обеспечения армии (обмундирование, ручное оружие, амуниция, провиант и фураж, жалованье). В третьем рассматривались разнородные вопросы - установление единого порядка отчетности (п. 9), инспектирование (п. 10) и обучение (п. 11) войск, выработка штатов артиллерии (п. 13, фактически разработаны отдельно, см. выше) и медицинской части армии (п. 14), разработка новых военных артикулов (п. 15). Фактически комиссия должна была рассмотреть и вопрос об облегчении рекрутской повинности (п. 12 - «о солдатских детях»).
Фактически под одним и тем же названием функционировали две комиссии - М. М. Голицына, работавшая в Москве в июне 1730 - марте 1731 г. и Б. Х. Миниха, трудившаяся в Петербурге в марте 1731 - мае 1732 г.
Базовой идеей работы обеих комиссий было введение в дополнение к существующему сокращенного штата мирного времени (что и должно было позволить сократить и армию и расходы на нее).
Голицынская комиссия оставила почти неизменным штат военного времени (по табели 1720 г.), сокращение штата мирного времени также было минимальным (0,32 и 1,51% соответственно) - в основном за счет нестроевых в полках. Предлагалось также сократить отдельные службы генерального штаба - адъютантскую, квартирьерскую и пр. и число канцелярских служителей.
В вопросе организации частей комиссия выступила за сохранение в полках гренадерских рот*, а для ликвидации тактических неудобств предложила сформировать в полках еще по одной фузилерной роте, доведя общее число рот в пехотных и драгунских полках соответственно до 9 и 11. Для компенсации роста численности частей общий состав полевых войск предлагалось сократить с 40 пехотных и 33 драгунских полков до 33 пехотных полков, 2 батальонов и 2 рот и 30 драгунских полков соответственно.
Качество конского состава кавалерии предлагалось повысить за счет увеличения закупочных цен, с 12 до 16-17 руб., и некоторых мер по улучшению содержания лошадей в полках. Штат мирного времени вводился только для подъемных (обозных) лошадей.
Помимо этого было предложено уравнять жалованье русских и иностранных офицеров, сосредоточить снабжение войск и сбор подушной в одном ведомстве - Кригс-коммисариате, вновь поручить сбор подушной армии и т. д.
Общее снижение расходов по проработанным комиссией статьям не превышало 5% в мирное и 6% в военное время и задачи сокращения расходов не решало, не покрывая (в военное время) полностью даже уже имевшегося дефицита**.
Итоги деятельности комиссии правительство не удовлетворили и изо всех ее предложений было реализовано только одно - о возвращении сбора подушной армии (указ 31 октября 1730 г.).
В марте 1731 г. главой комиссии вместо умершего ранее Голицына был назначен Миних, состав комиссии был сильно обновлен, а сама она перебралась в Петербург.
Предложения Миниховской комиссии оказались более радикальными. Было предложено уменьшить число генералов и еще больше сократить службы генерального штаба. В полках предлагалось оставить только фузилерные роты (по 8 в пехотном и 10 рот в драгунском полку), а гренадерские роты расформировать, распределив гренадеров отделениями по фузилерным ротам (по 16 чел. в пехотную и 10 чел. в драгунскую). Рост численности войск предлагалось компенсировать расформированием 2 пехотных полков.
Вдобавок к ранее предложенному сокращению нестроевых в пехотных и драгунских полках теперь в драгунских полках в мирное время предлагалось сократить и строевой состав.
Конский состав частей также был сокращен - строевых в военное время на 1,3% (509 голов), в мирное - на 21,5% (8 539 голов); подъемных на 39,7 и 64,3% соответственно***. Для повышения качества конского состава предлагалось еще больше увеличить закупочные цены на лошадей - до 18 руб. за строевую (у голицынской комиссии - 16 руб.) и до 8 руб. за подъемную (6 руб.).
Была предложена реформа кавалерии - предполагалось создать корпус тяжелой кавалерии за счет переформирования 10 драгунских полков в кирасирские. Корпус предполагалось превратить в привилегированный род войск путем привлечения туда (разнообразными льготами) дворянства. Лошадьми кирасирские полки поначалу предлагалось обеспечивать за счет дополнительного налога на монастырских крестьян, а позднее - за счет создания при полках конных заводов (большая часть предложений по реформе конницы, впрочем, не нашла поддержки в Сенате).
В гарнизонных частях была проведена реформа управления - полки и крепости были разделены по территориальному принципу на 6 департаментов. Помимо этого, 2 полка были переведены из Петербурга в Кронштадт и Нарву, а один из разряда остзейских во внутренние. Драгунские гарнизонные полки в содержании были уравнены с полевыми.
Сокращение расходов планировалось обеспечить в основном за счет закупок провианта и фуража - путем понижения казенных закупочных цен на 10-20%, сокращения расходов на обмундирование и проч.
В целом, комиссия предлагала сократить состав армии на 4,4% в военное и на 14,9% в мирное время, а общие расходы на армию на 8,35 (334 тыс. руб.) и 14,9% (596 тыс. руб) соответственно.
С учетом прочих факторов (выбытие из оклада драгунского Лейб-регимента, переформированного в Конную гвардию и др.) сокращение расходов должно было быть еще большим - на 13,07% (523 тыс. руб.) в мирное и на 19,63% (785 тыс. руб.) в военное.
При этом большая часть сокращения приходилась на провиант и фураж - 63,77% в мирное время и 53,12% в военное, при чистом снижении расходов и 76,8 и 57,5%, с учетом иных факторов. Успешность сокращения расходов таким образом напрямую зависела от соответствия реальности новых закупочных цен на провиант и фураж.
Сенат, исходя из максимальных цифр снижения расходов (596 и 785 тыс. руб), определил возможные показатели снижения подушной - 6 и 11 коп. (8,7 и 16% ставки). Формально, таким образом, комиссия Миниха решила поставленную перед ней задачу.
К маю 1732 г. комиссия выполнила большую часть намеченной программы и по просьбе Миниха была ликвидирована, оставшиеся пункты программы прорабатывались уже в Военной коллегии (возглавляемой тем же Минихом), окончившей эту работу к осени 1733 г.







Реализованы решения комиссии полностью не были. В 1731 - 1732 гг. армия была переведена на штат мирного времени, проведены намеченные организационные преобразования, реализованы некоторые другие решения (инспекция войск, введение новой отчетности и проч.). Однако создать корпус тяжелой кавалерии не удалось - в 1731-1732 гг. было переформировано в кирасирские всего 3 полка и на этом дело встало.
Главной же проблемой оказалось сокращение расходов. Преобразования в армии требовали средств и только на первоочередные мероприятия (покупку лошадей для кирасир, основание конных заводов, производство оружия и т. д.) Миних хотел получить 550 - 600 тыс. руб. Быстро выяснилось, что установленные комиссией закупочные цены на продовольствие, фураж и амуницию занижены и т. д.
К весне 1733 г. оказалось, что общий перерасход средств по штату мирного времени составляет ок. 606 тыс. руб.****, а по штату военного ок. 886 тыс. руб. и говорить о каком-то сокращении военных расходов (и соответственно ставки подушной) нет никаких оснований.
В 1734 г., по случаю польской войны, армия вновь была переведена на штат военного времени, пробыв на мирном всего два года (что, помимо прочего, потребовало быстрого увеличения конского поголовья и вынудило правительство объявить безденежный сбор лошадей с населения) и о сокращении расходов забыли окончательно.
В целом, таким образом, деятельность Воинской комиссии не оправдала возлагавшихся на нее надежд и дала весьма скромный результат.

* Русские пехотные полки к 1730 г. состояли из 7 фузилерных и 1 гренадерской рот, драгунские - из 9 фузилерных и 1 гренадерской роты, что создавало тактические неудобства.
** Расходы на армию определялись по табелю 1720 г. (4 млн руб.), однако после снижения подушной с 74 до 70 коп. в 1725 г. номинальная сумма подушной была примерно на 161 тыс. руб. меньше (и ничем не компенсировалась). С учетом других затрат номинальный дефицит военного бюджета составлял 240 тыс. руб (5%), а с учетом недоимки (в 1724 - 1727 гг. в среднем 6,2%) уже 10-11% оклада. В мирное время дефицит бюджета отчасти компенсировался за счет некомплекта в частях.
*** Фактически это приводило к сокращению армейских обозов на 40% в военное время и тяжело отразилось на армии уже в ходе турецкой войны, когда пришлось создавать нештатный обоз, помимо прочего, серьезно обременяя население прифронтовой зоны.
**** Переплата против установленных закупочных цен составляла по неполным данным ок. 203 тыс. руб., 104 тыс. было потрачено на чрезвычайные нужды (в основном на формирование первого кирасирского полка и закупку для него лошадей), еще ок. 356 тыс. руб. из числа сэкономленных на сокращении расписало по новым статьям расходов (конные заводы, Кадетский корпус и т. д.) само военное ведомство.

Итоги преобразований в армии
Почти все изменения в армии пришлись на первую половину царствования (1730 - 1735 гг.). Автор выделяет в них два этапа, на протяжении первого (1730 - 1731 гг.) происходила выработка правительственного курса в военной области, при этом доминирующим в деятельности правительства был социальный мотив (сокращение военных расходов = сокращение подушной и т. д.), а чисто военные задачи были отодвинуты на задний план. Второй этап (1732 - 1735 гг.) стал временем практической реализации разработанных ранее мер, не оправдавших в целом надежд правительства. Разочарованное неудачей правительство надолго утратило интерес к преобразованиям в военной сфере и инициатива в этих вопросах перешла к Военному ведомству, действовавшему уже в чисто ведомственных интересах.
К началу правления Анны регулярная армия насчитывала (по штату) 226 960 чел. в составе 155 полков (108 пехотных и 47 кавалерийских), 2 пехотных батальонов и 2 гарнизонных драгунских эскадронов. Основную ее силу составляла полевая армия состоявшая из (вместе с гвардией и Низовым корпусом) 92 полков (59 пехотных и 33 кавалерийских)*.
В 1730 - 1736 гг. был сформирован 1 гвардейский пехотный полк и расформированы 7 полевых пехотных (2 в 1731 г. для сокращения штатов и 5 полков Низового корпуса в 1733 г.). В кавалерии 4 драгунских полка были переформированы в гвардейский конный (1730 г.) и 3 кирасирских (1731 - 1732 гг.).
В гарнизонных войсках для обеспечения Оренбургской экспедиции в 1734 г. было сформировано два драгунских полка (Уфимский и Оренбургский, в табличке у автора значатся пехотными), в 1735 г. - Ладожский канальный батальон (финансировался за счет доходов с канала, занимаясь его охраной и ремонтом), в 1736 г. - гарнизонные драгунский полк и пехотный батальон в Сибири.
Ландмилиция в 1731 г. была увеличена на 14 полков (9 конных и 5 пехотных, последние позднее переформированы в конные).
К концу 1736 г. армия состояла из 166 полков, 4 батальонов и 2 эскадронов, но полевая армия при этом сократилась до 86 полков. Штатная численность армии увеличилась на 5,9% и достигла 240 405 чел. (включая 14% нестроевых). Численность полевой армии сократилась на 1,6%.











Серьезные изменения произошли также в организации управления армией. По предложению голицынской комиссии в конце 1731 г. большая часть функций снабжения армии была сосредоточена в отдельном ведомстве - Генерал-кригс-комиссариате, подчинявшемся Сенату. На него же, начиная с 1732 г., был возложен и сбор подушной подати, при этом она собиралась теперь не по третям, а по полугодиям - в январе-марте и в сентябре-декабре. Непосредственно сбором подушной с 1731 г. вновь занимались военные (указ 31 октября 1730 г.) - откомандированные из полков офицеры и солдаты (менявшиеся ежегодно).
Эффективность работы Генерал-кригс-комиссариата оказалась ниже ожидаемой, он конфликтовал с руководством Военной коллегии (Минихом) и в январе 1736 г., после затяжного обсуждения вопроса в правительственных инстанциях, был присоединен к Военной коллегии. Последняя, сосредоточившая теперь в своих руках все вопросы военного управления, была реорганизована по образцу Адмиралтейства, получив новую, «департаментскую», структуру.
Одновременно (указ 26 января 1736 г.) сбор подушной подати был вновь передан гражданским властям. Военные отзывались в свои полки (всего сбором подушной ежегодно занималось 294 офицера и 4 257 солдат, на их содержание, без учета командировочных, военное ведомство тратило 132,6 тыс. руб.). Гражданские власти должны были собирать подушную (а также одновременно и 4-гривенный сбор с государственных крестьян и 120-коп. сбор с «купечества») с помощью отставных военных и рассыльщиков из числа служилых людей старых служб. Ставка подушной при этом фактически увеличивалась на 2 копейки, собираемых на жалованье самим сборщикам.



Общие расходы на сухопутную армию (вместе с затратами на военной управление) к 1736 г. достигали 5 526 503 руб. и поглощали большую часть бюджета (ок. 70%).







Дополнительной тяжестью на население ложились рекрутские наборы, за 10 лет аннинского правления было изъято 275,5 тыс. чел., ок. 5% учтенного числа душ, в среднем по 0,48% ежегодно.




Во второй половине царствования изменения в составе и организации армии оказались невелики. В 1737 г. по опыту боев с турками полковая артиллерия была увеличена вдвое (до 4 орудий в пехотном и 2 в драгунском полку). В ходе той же турецкой войны полевая армия обзавелась легкой кавалерией - было сформировано 3 гусарских полка (штаты утверждены в 1740 г., комплектовались добровольцами из числа сербов, малороссов и пр.). В 1738 - 1740 гг. были учреждены 3 грузинских роты (окончательно сформированы позднее). Наконец, в 1740 г. было принято решение переформировать в кирасирский еще один драгунский полк (не реализовано).
Помимо этого, правительство вновь озаботилось обеспечением кавалерии качественным конским составом. Проект создания конных заводов при полках, предложенный Минихом еще в начале царствования, не был реализован, однако в начале 40-х к этому вопросу вернулись. В июле 1740 г. было решено основать конные заводы при конногвардейском (на 400 кобыл), кирасирских и драгунских полках (по 80 кобыл и 10 жеребцов), однако до конца царствования этого сделать уже не успели и соответствующая работа только разворачивалась.
В конце царствования появились и новые проекты преобразований в армии (А. П. Волынского и некоего неизвестного автора), однако до стадии рассмотрения и, тем более, реализации, они не дошли.

* В составе ландмилиции автор учитывает 10 полков, хотя фактически их было 7.

Флот в начале аннинского царствования

Корабельный состав и базирование
Корабельный состав флота начал формироваться в петровскую эпоху. Первые корабли строились на Олонецкой и Новоладожской верфях, позднее строительство линейных было перенесено в новопостроенный Петербург, а прочие верфи строили только более мелкие суда.
В 1708 - 1714 гг. на вышеуказанных верфях было построено 11 линейных кораблей (один из которых погиб, не успев вступить в строй, еще один погиб в 1713 г.). Для скорейшего формирования флота в 1712 - 1714 гг. в Англии, Голландии и Гамбурге было заказано и куплено 16 кораблей (по одному 70- и 60-пушечному и 14 50-54-пушечных). Одновременно строительство линейных кораблей было организовано в Архангельске, здесь в 1713 - 1715 гг. было построено 7 52-пушечных «архангелов» (назывались именами архангелов), переведенных затем на Балтику.
В 1715 - 1722 гг. было построено еще 18? кораблей (в основном тяжелых 66-, 70-, 80- и 90-пушечных). Масштабная кораблестроительная программа оказалась недостаточно обеспеченной ресурсами, что сказалось и на сроках постройки и на качестве кораблей.
По штату утвержденному в 1720 г. флот должен был иметь 27 линейных кораблей - 3 флагманских 90-пушечных, 4 80-пушечных, 2 76-пушечных, 12 66-пушечных, 6 50-пушечных (+ 6 32-пушечных фрегатов и 3 16-пушечных шнявы). В 1723 г. Петр изменил структуру желаемого флота, прежняя «препорция» была отменена и на флоте полагалось иметь 100-, 80-, 66 и 54-пушечные корабли, однако число кораблей соответствующих рангов определено не было.
Начиная с 1723 г. строительство флота резко замедлилось, а после смерти Петра почти прекратилось - в 1726 г. был заложен один линейный корабль, а в 1727 - 1730 гг. - ни одного.
Всего в 1708 - 1730 гг. было заложено и построено 42 линейных корабля (из них в 1708 - 1722 гг. заложено 40 и построено 36 ед.).
Состояние корабельного состава флота к началу 1732 г. показывает (местами дефектная) таблица ниже. По списку на флоте имелось 36 линейных кораблей, 12 фрегатов и 2 шнявы. Полностью боеспособными были 8 линейных кораблей (1 100-, 2 66-, 5 54-пушечных) и 8 фрегатов; ограниченно годными (способными к плаванию на Балтике в нормальную погоду) - 5 линейных кораблей (3 66- и по 1 56- и 52-пушечному) и 1 фрегат; годными на рейде (держались на плаву, но море выйти не могли) - 11 линейных кораблей; негодными - 12 линейных кораблей и 4 фрегата. Последняя группа фактически представляла собой гниющие в кронштадтской гавани корабли (разборка старых кораблей практически не велась).
Таким образом, флот мог вывести в море максимум 13 линейных кораблей и 9 фрегатов.
Средний возраст боеспособных линейных кораблей составлял 4-5 лет (за исключением тимберованного в 1725 г. «Шлиссельбурга», построенного в 14-м году и купленного в 1721 г. в Голландии «Принца Евгения», все корабли недавней, послепетровской, постройки); ограниченно боеспособных - 14 - 16 лет (4 из 5 кораблей - английской и голландской постройки); годные на рейде прослужили по 9 - 11 лет, негодные - около 12 лет. Из строя выбыли почти все тяжелые корабли петровской постройки последних лет и вообще большая часть кораблей отечественной постройки, что говорит о качестве отечественного судостроения (особенно на фоне долговечности кораблей иностранной постройки). В целом линейный корабль отечественной постройки сохранял боеспособность не более 6-8 лет после ввода в строй.
Низкое качество кораблей во многом определялось плохим качеством корабельного леса, усугублявшимся нарушениями технологии при его заготовке, транспортировке и обработке. Запасы леса были невелики - в Свияжском, Чебоксарском и Козьмодемьянском уездах Казанской губернии имелось всего 12 корабельных дубовых рощ с 539 тыс. деревьев.





Помимо корабельного, на Балтике имелся и галерный флот. Галеры разных типов строились здесь с 1703 г. В развитии галерного флота большую роль играли средиземноморские кадры - греки и югославяне и в 1711 - 1718 гг. господствующим типом гребного судна на Балтике сделались галеры и полугалеры построенные «турецким маниром». С 1719 г. их строительство прекратили и основным типом сделались галеры «французского манира». Последние отличались лучшей мореходностью и остойчивостью, уступая «турецким» в легкости управления и маневренности. К концу 20-х годов галерный флот состоял из 120-130 галер. В 1728 г. был введен своеобразный мирный штат галерного флота - на плаву постоянно держалось 90 галер, а еще 30 хранилось в виде комплекта для сборки.
Основной базой флота был продолжавший строиться Кронштадт, мелководный, с коротким сроком навигации и слишком пресной водой, способствующей гниению кораблей, однако хорошо освоенный, удобно расположенный и обошедшийся уже в кучу денег. Отдельная эскадра (3 линкора и 2 фрегата) держалась в Ревеле, основным преимуществом которого было более ранее начало навигации. Рогервик (Палдиски), который Петр планировал сделать основной базой флота, продолжал строиться и в первые годы правления Анны.

Личный состав и управление
Штатная численность флота составляла 26 809 чел.; 58,3% из них приходилась на корабельные экипажи; 30,9% на береговые службы. Некомплект рядового состава на начало 1732 г. составлял 10,7% для флота в целом и 12,93% для корабельных экипажей.
Офицерский состав (по штату - 272 чел.) был укомплектован практически полностью. Он сложился большей частью еще при Петре и отражал особенности комплектования петровского флота. Иностранцев среди офицеров было чуть больше 27%. Они преобладали среди старших офицеров (без адмиралов ~ 65%), среди высшего командного состава соблюдался паритет между иностранцами и русскими. Младший комсостав состоял в основном из русских (ок. 80%) и комплектовался выпускниками основанных Петром учебных заведений (Морской навигацкой школы и Морской академии), зачислявшимися после выпуска в роту гардемаринов и назначавшимися затем на освобождающиеся вакансии. Среди иностранных офицеров галерного флота преобладали бывшие венецианские моряки, греки и югославяне.
Чин генерал-адмирала после смерти Ф. М. Апраксина в 1728 г. оставался вакантным, фактическим главой Адмиралтейства был адмирал Петр (Питер) Сиверс, перешедший на русскую службу из датского флота. Почти все адмиралы-иностранцы были выходцами из английского и датского флотов (один из шведского и один из венецианского), русские адмиралы в молодости проходили стажировку на тех же флотах. Все иностранные флагманы служили на русском флоте не менее 10 лет, средний срок их службы в России составлял 21,5 год, соответственно, для флота они отнюдь не являлись залетными чужаками.
Качество подготовки личного состава оставляло желать - флот мало плавал.
Созданная Петром Адмиралтейская коллегия представляла собой фактически военный совет из находящихся в данный момент на берегу флагманов (не менее 5), имевший в подчинении 11 контор, непосредственно обращавшихся к высшему руководству. Подобная организация вела к беспорядку в делах - состав коллегии был непостоянен, флагманы (многие из которых плохо владели русским языком) вынуждены были заниматься хозяйственными делами и т. д.





Финансирование флота
На содержание флота направлялись косвенные (т. е. в основном таможенные и кабацкие) сборы, оклад их был определен Петром в 1724 г. (1,2 млн руб.), а в феврале 1725 г. повышен Сенатом до 1,4 млн. руб. (примерно 37% всех казенных сборов). На практике этот оклад выбирался с огромной недоимкой - в 1725 - 1730 гг. в среднем 337 тыс. руб. или 24% оклада (на 1730 г. даже 420 тыс. = 30% оклада), т. е. фактически флот получал ежегодно чуть больше 1 млн руб.
Руководство флота видело решение проблемы в изменении порядка финансирования. В 1729 г. фактический глава Адмиралтейства адмирал Сиверс предлагал собирать с губерний и провинций* только половину оклада (ок. 630 тыс. руб.), а другую половину (ок. 597 тыс.) отпускать флоту централизованно, из казначейства. При таком подходе командование флота соглашалось даже снизить общий флотский оклад на 200 тыс. руб.
После затяжного обсуждения вопросов финансирования флота в октябре 1733 г. флотский оклад по предложению Воинской морской комиссии был понижен до 1,2 млн руб. Однако предложенный той же комиссией централизованный порядок финансирования флота (с отпуском всей суммы из казначейства) поддержки в Сенате не нашел. В феврале 1734 г. было предписано большую часть денег (ок. 781 тыс. руб.) по-прежнему отсылать Адмиралтейству из провинций и губерний, а оставшееся (410 тыс., 35%) из казначейства в Москве (290 тыс.) и Петербурге (120 тыс.). Адмиралтейству удалось, впрочем, добиться первоочередной отсылки денег из провинций, что должно было, по его мнению, снизить недоимку (за счет других ведомств).
Вопреки надеждам флотского начальства изменение порядка финансирования флота особого эффекта не дало. По собранным Воинской морской комиссией данным среднегодовой размер недоимки по флотскому окладу в 1730 - 1735 гг. составлял примерно 16%, т. е., с учетом снижения общей суммы оклада, фактическое поступление средств сохранилось примерно на том же уровне. Недоимка при этом образовывалась не только за счет традиционного недобора косвенных налогов (объяснявшегося, в первую очередь, завышенными окладами), но и за счет недосыла средств из казначейства, на которое флотское начальство возлагало столько надежд.
В результате масштабной ревизии флотской казны в 1738 - 1739 гг. выяснилось, что за 7 лет (1732 - 1738 гг.) флот фактически получил 7 688 175 руб. (в среднем 1,098 млн в год). Недоимка, таким образом, составила 718 824 руб. (8,56% оклада), однако с учетом долгов другим ведомствам (Соляной и Монетной конторам, канцелярии ген. Волкова, у которых флот занимал деньги) и проч., реальная сумма недоимки увеличивалась до 1 296 160 руб. (15,43% оклада). При этом казна (Штатс-контора) задолжала флоту 507 422 руб. (т. е. примерно 39% этой суммы, долг списан в марте 1740 г.).
Материалы ревизии дают, помимо прочего, возможность оценить структуру расходов флота (см. таблицы). Основной статьей расходов было содержание личного состава - только на жалованье тратилось от 32 до 50% средств, а на жалованье и провиант - от 50 до 62%. При этом жалованье систематически выплачивалось не полностью (в среднем видимо недоплачивалось ок. 25%) и с задержкой - часть выплат переносилась на следующий или даже последующие годы. Проблема дефицита средств, таким образом, решалась путем урезания текущих расходов.
Значительную часть расходов (14 - 15%) составляла заготовка леса и прочих материалов. Фактически расходы на них были еще выше - доставка леса и проч. учитывалась по статье транспортных расходов.
В целом, в мирное время расходы флота примерно соответствовали его окладу (1,2 млн), однако даже единственная боевая экспедиция флота (Данцигская) вызвала резкий рост расходов (+ 300 тыс. руб.), сразу превысивших оклад на 15,35%.





* Косвенные налоги собирались местными властями и отсылались непосредственно в Адмиралтейство.

Воинская морская комиссия (1732 - 1738)
Морская комиссия была создана указом 22 января 1732 года. Указ (в отличии от указа о создании комиссии сухопутной) не определял четко ставившиеся перед комиссией цели («приведение... в добрый порядок нашего флота») и не содержал подробной программы ее деятельности. Главой ее был назначен А. И. Остерман.
Программа деятельности комиссия была сформирована ею самой на предварительной стадии ее работы. На первом этапе работы комиссии (февраль - май 1732 г.) решались основные вопросы определяющие будущие параметры флота - штат кораблей, финансирование, порты и базы, корабельный лес. На втором (июнь 1732 - 1737 г.) рассматривались вопросы о личном составе флота, организации управления и др.
Корабельный штат флота комиссия решила сохранить на прежнем уровне - 27 линейных кораблей и 6 32-пушечных фрегатов (от шняв отказались). Главным потенциальным противником России на море признавалась Швеция и линейный флот должен был быть эквивалентен шведскому (в лучшие годы вооружал до 30 кораблей). При этом ранг кораблей был понижен (из экономических и прочих соображений) - было решено держать 4 80-, 16 66- и 7 54-пушечных кораблей. Основным типом линейного корабля, таким образом, становился 66-пушечный*. Позднее комиссия решила всегда иметь «для славы российского флота» еще и один 100-пушечный корабль.
Штат галерного флота (утвержден указом 9 мая 1733 г.) был сохранен в прежнем виде - 130 галер «французского манира» и трех рангов (19 - 22-баночных, 41 - 20-баночная, 70 - 16-баночных). 20 16-баночных галер были «конными» (предназначались для перевозки лошадей, по 15 шт. на каждой, всего 300 шт.).
Основной базой флота остался Кронштадт. Было решено продолжить строительство здесь каменной гавани (велось с 1712 г.), канала и доков. Ревельскую эскадру в 1732 г. ликвидировали (за ненадобностью и ради экономии), однако уже в сентябре 1734 г. восстановили в увеличенном составе - 5 линейных кораблей и 2 фрегата.
Было принято решение о возобновлении Архангельских порта и верфи (1733 г.). Верфь строилась в Соломбале - к 1741 г. здесь имелись сухой док, 4 эллинга и проч. Корабли здесь вместо дефицитного дуба строились из местной лиственницы. Первоначально в Архангельске планировалось строить только суда низших рангов, однако уже в 1734 г. здесь началось и строительство линейных кораблей.
Флотский оклад по предложению комиссии был сокращен до 1,2 млн руб., а порядок финансирования флота изменен (см. выше).
Для сокращения расходов были урезаны затраты на обмундирование - уменьшены нормы отпуска обмундирования и обуви, увеличен нормативный срок службы вещей и т. п. Все это должно было сэкономить примерно 27 тыс. руб. в год.
Были также приняты меры по охране лесов (ужесточено соответствующее законодательство и пр.), приняты меры по сокращению стоимости перевозки леса и т. д.
Одной из важнейших мер стала реорганизация самого Адмиралтейства, ставшая потом образцом при реорганизации других петровских коллегий. Многочисленные конторы были сведены в 4 экспедиции: Коммисариатскую (все снабжение флота, кроме заготовки леса), Экипажскую (такелаж и вооружение судов), Сарваерскую (кораблестроение, верфи, заготовка и охрана леса) и Артиллерийскую (морская артиллерия). Во главе контор стояли директора, составлявшие, вместе с президентом коллегии и двумя советниками (ведавшими заводами и учебными заведениями) коллежское присутствие постоянного состава. Президентом коллегии был назначен Н. Ф. Головин. Реорганизация в целом повысила эффективность управления флотом.
Штат Адмиралтейства в процессе реорганизации был сокращен, в основном за счет комиссариатской и экипажской экспедиций. Штат госпиталей при этом был увеличен на 28% и медицинская часть флота в целом была улучшена.
Штаты флота также были пересмотрены. Число флагманов было сокращено до пяти, номенклатура офицерских чинов сокращена - ликвидированы чины капитан-командора, капитан-лейтенанта и ундер-лейтенанта, упразднено разделение капитанов на ранги. Судном теперь должен был командовать капитан, приравнивавшийся к полковнику сухопутной армии, младший офицерский состав составляли лейтенанты и мичманы (приравнивавшиеся к майору и поручику), число которых было увеличено. Аналогичные изменения были произведены на галерном флоте, где, помимо прочего, ликвидировали собственных флагманов. Были также изменены и штаты рядового состава в экипажах.
Сухопутные подразделения флота были сведены в 2 трехбатальонных полка, а морская артиллерия - в корпус морской артиллерии (4 трехротных батальона).
В итоге, штатная численность флота была сокращена с 28 047 чел.** до 26 527 чел., т. е. примерно на 5,42%, в основном за счет разнообразного берегового состава - численность собственно флота выросла на 4,5 - 4,7%.
После 1735 г., в связи с началом турецкой войны, деятельность комиссии фактически прекратилась, хотя формально она существовала до 1738 г.
«Социального» интереса для правительства деятельность Морской комиссии не имела (в силу специфики финансирования флота) и комиссия руководствовалась в своей работе прежде всего интересами самого флота. Основной ее целью было сокращение расходов - в интересах самого же флота страдающего от хронического недофинансирования. Сокращение было достигнуто за счет урезания штатов, понижении рангов кораблей линейного флота*** и других мер (прежде всего за счет резкого сокращения расходов на транспортировку леса, ранее безмерно раздутых). По подсчетам самого Адмиралтейства, на 1737 г. его штатные расходы составляли всего 964,5 тыс. руб. , т. е. были ниже не только оклада, но и реально получаемых сумм.



* Стоимость 66-пушечного корабля составляла 47 772 руб. без оснастки и вооружения, 89 960 руб. - полностью готового, с чугунными и пушками и 103 510 руб. с медными.
** Выше у автора было 26 809 чел., не поясняется.
*** Последнее, помимо сокращения затрат на строительство, сокращало и потребление дефицитного корабельного леса и упрощало эксплуатацию кораблей в условиях Балтики.

Флот при Анне
Строительство кораблей при новом правлении резко активизировалось, всего в 1730 - 1740 гг. было заложено 24 и построено 19 линейных кораблей, т. е. в среднем закладывалось по 2, а вводилось в строй по 1,6 корабля в год (меньше чем в лучшие петровские времена и примерно на уровне елизаветинских, см. табличку выше)*. Штатный состав флота впрочем сохранен не был - строились только 56-, 66- и (в единственном числе) 100-пушечные корабли. Положенные по штату 80-пушечники не строились и после 1736 г. отсутствовали в составе флота даже формально.
Пик кораблестроительной активности пришелся на 1734 - 1735 гг., когда закладывалось по 3-4 корабля в год, в годы турецкой войны последовал резкий спад - в 1736 - 1738 гг. заложено всего 2 корабля, после окончания войны с Турцией и на фоне надвигающейся шведской строительство вновь резко активизировалось.
На роль главной судостроительной базы неожиданно выдвинулся Архангельск - здесь было построено 10 из 19 линейных кораблей (52,6%), при следующих правлениях его роль возросла еще больше (в целом за 30-90-е гг. XVIII в. здесь было построено 66,9% всех линейных кораблей Балтфлота). На Балтике линейные корабли по прежнему строились в Петербурге, производство более мелких сохранялось на Олонецкой и Новоладожской верфях.
Строительство Кронштадской базы продолжалось, но из-за хронического недофинансирования (за 1732 - 1736 гг. из требуемых 1,230 млн получено ок. 354 тыс. руб. = 28,7%) и нехватки рабочей силы было далеко от завершения.



Турецкая война сорвала реализацию планов Морской комиссии и существенно подорвала боеспособность флота. По настоянию Миниха большая часть личного состава флота и его береговых служб была переброшена на юг, где была использована для создания Днепровской и Донской речных флотилий и понесла тяжелые потери, главным образом от болезней. Так, из 10 314 командированных на юг морских служителей к весне 1739 г. погибло или бежало 3 522 чел. (34,15%), умерли от чумы два адмирала - Н. А. Синявин и В. А. Дмитриев-Мамонов, командовавшие Днепровской флотилией и т. д.
Из-за отправки в действующую армию почти всех мастеровых в Петербурге почти прекратилась постройка судов (чем видимо и вызвана активизация архангельского кораблестроения - 8 из 10 линейных кораблей, заложенных в 1735 - 1740 гг., строились в Архангельске).
Флот лишился и большей части матросов - на май 1739 г. в Петербурге и Кронштадте имелось всего 3 717 матросов, из которых старых только 1 824 чел., а остальные из рекрут.
К осени 1739 г. ситуация улучшилась - на 27 октября личный состав был укомплектован на 86% (14 840 из штатных 17 225 чел.), однако в Петербурге и Кронштадте находилось только 8 535 чел., оставшиеся 4 217 чел. (28% от наличного и 24,5% от штатного числа) были откомандированы в Днепровскую и Донскую флотилии и Камчатскую экспедицию. Флот на Балтике, таким образом, был укомплектован чуть больше чем наполовину и большей частью слабообученными матросами, боеспособность его была соответствующей.
Корабельный состав флота к концу царствования находился в куда лучшем состоянии. К июлю 1739 г. полностью боеспособными считались 16 линейных кораблей (1 110-, 1 70-, 6 66- и 8 54-пушечных), ограниченно боеспособными - 5, полностью негодными - 15**. Таким образом, общее состояние корабельного состава по сравнению с началом царствования значительно улучшилось.
В целом, как считает автор, несмотря на все хронические (недофинансирование и проч.) и временные (падение боеспособности личного состава из-за турецкой войны, дурное управление Н. Ф. Головина) проблемы флота говорить о его упадке в аннинское царствование нет оснований.

* Теоретически, с учетом сохранения кораблями русской постройки боеспособности в течении 6-8 лет, для поддержания в боеспособном состоянии штатного числа линейных кораблей требовалось вводить в строй по 3 корабля ежегодно, однако таких темпов строительства ни до, ни после, ни во время аннинского правления не наблюдалось и, соответственно, полной боеспособности русский линейный флот никогда не достигал.
** В ходе разразившейся вскоре войны со Швецией (1740 - 1743 гг.) флот выводил в море 14-17 линейных кораблей.