Обвинения в германофилии оказались, к сожалению, небеспочвенными, чтобы там не думали по этому поводу оскорбившиеся коллеги автора. Автор, конечно, декларирует стремление к объективности и поначалу более-менее выдерживает эту линию, но ближе к концу скатывается, по сути, к традиционному (для западной историографии) противопоставлению культурных европейских ливонцев и инфернальных московитов. Жили - были ливонцы и новгородцы-псковичи, взаимовыгодно торговали (про «наддачу», «колупание» и прочие прелести этой «взаимовыгодной» торговли автор знает, но это ее не смущает), иногда ссорились, но быстро мирились, в общем, все было прекрасно. И тут внезапно явился инфернальный Иван Васильевич всея Руси и порушил всю эту благодать. Вдобавок, этот сын Василия Темного еще и привел с собой других инфернальных московитов, поместив их вдоль ливонских границ. Где они тут же принялись грабить/убивать приграничных ливонцев, пробуждая в них нехорошие мстительные чувства и склонность к насилию. Чуть выше, правда, автор сама описывает реалии ливонско - псковской войны 1480 - 1481 гг., в которой ливонцы, еще не испорченные инфернальными московитами, прекрасно себе резали, грабили и жгли псковичей, но это, понятное дело, не в счет. читать дальшеОрдену вообще приписываются миролюбие и неагрессивность. Как это сочетается с двумя наступательными войнами против русских (1480-1481 и 1501-1503 гг.) и соглашением Плеттенберга с Литвой, предусматривающим, в частности, раздел захваченных у русских территорий, о чем сама же автор и пишет, бог весть. Действия самого Ивана Васильевича автор объясняет некими религиозно-идеологическими мотивами - «интенсивной саморефлексией..., происходившей сквозь призму религиозного восприятия и проявлявшей себя во всех направлениях его внутренней и внешней политики.» Ливонская же политика Ивана Васильевича объясняется желанием оного отмстить императору Максимилиану за его коварство и двуличие курощением его ливонских и ганзейских подданных. Ко всему прочему, складывается впечатление, что Бессудновой ливонские реалии не только ближе, но и знакомы гораздо лучше русских. Местами автор вообще пишет странное - например, Иван III (вместе с Менгли-Гиреем) в конце XV века совместно борются с Золотой Ордой. В общем и целом, это можно читать для ознакомления с ливонскими реалиями и немецким взглядом на русско-ливонские отношения, но никак не для получения объективной картины происходившего. Издано как всегда у «Квадриги» - полиграфия отличная, редактура и корректура отсутствуют как класс, в результате чего в тексте полно ошибок и опечаток, местами превращающими его в ребус.
Ливония XV века представляла собой совокупность пяти самостоятельных государственных образований - ландсгерров (ландесгерров). Крупнейшим из них был Ливонский орден, помимо него Ливонию* составляли Рижское архиепископство, а также Дерптское, Эзель-Викское и Курляндское епископства**. Северная Эстония до 1346 года принадлежала Дании, затем была продана датским королем Тевтонскому ордену и передана под управление ливонского магистра. Важную роль играли города, в первую очередь крупные - Рига, Ревель и Дерпт. Они обладали собственным самоуправлением, входили в состав Ганзейского союза и были крупными торговыми центрами. Их зависимость от ландсгерров была, в основном, номинальной. Численность городского населения была при этом достаточно скромной - в Риге жило 10 - 15 тысяч человек, в Ревеле - 7-9 тысяч, в Дерпте - 5-6 тысяч человек. В орденских Пернау и Нарве, также значительных центрах торговли, проживало по 800 -1000 человек. К малым городам относились Венден, Феллин, Вольмар, Виндау, Голдинген, XV веке также ставшие членами Ганзы. Помимо этого имелось примерно полсотни «хакельверков» небольших административных и торговых центров. Доминирующие позиции среди городского населения занимали немцы, латыши и эстонцы, удельный вес которых колебался от 1/3 в крупных городах до 90% в малых, относились к низшему неполноправному слою населения и были заняты, в основном, в сфере услуг или поденного найма. Население Ливонии в целом также было довольно немногочисленным и к началу XVI века насчитывало ок. 0,5 млн. человек, примерно 5% из которых были немцами. Ливонские епископы, нуждаясь в военной силе, активно раздавали землю немецким рыцарям (в основном из Нижней Саксонии и Тюрингии). К началу XV века вассалы ливонских епископов превратились в богатое, влиятельное и хорошо организованное сообщество, оказывающее значительное воздействие на политику своих ландсгерров. Таким образом, ливонские князья церкви в XV столетии, при проведении собственной политики вынуждены были считаться как с мнением собственных вассалов, так и с позицией формально подчиненных им городов, что существенно ограничивало их возможности. В лучшем положении находилось руководство Ливонского ордена. Бо́льшая часть земель Ордена вплоть до XVI века находилась под непосредственным управлением орденской администрации, вассалов у него было немного, лены их были небольшими и существенно влиять на политику сюзерена они не могли. Исключением была только Северная Эстония, где в наследство от датских королей Ордену досталось многочисленное и сплоченное рыцарство, активно отстаивающее свои права и привилегии. Основой экономики Ливонии были сельское хозяйство и торговля. Сельское хозяйство края специализировалось на выращивании зерновых. В XV веке в связи со сложившейся благоприятной конъюнктурой хлеб из Ливонии в возрастающих масштабах активно вывозился в Западную Европу. Ливонские города играли также важную роль в балтийской торговле (в основном транзитной), к концу века на них приходилось примерно 38% всего ее оборота. Собственное производство в Ливонии при этом было развито слабо. С XIV века Орден предпринимал попытки подчиниь себе прочих ландсгерров. Ему удалось взять под контроль Курляндское епископство (а также и Ревельское). В 1452 году по соглашение с Рижским архиепископом Рига перешла под совместный контроль Ордена и и архиепископа. В конце XV века Орден попытался полностью подчинить себе Ригу и Рижское архиепископство. Это привело к затяжному вооруженному конфликту. Долгая борьба с переменным успехом (1479 - 1492 годы) не принесла Ордену успеха.
* Под Ливонией здесь подразумевается вся территория Эстляндии и Лифляндии / Эстонии и Латвии. ** Помимо них в Ливонии имелось также Ревельское епископство, не имевшее территориальных владений. До конца XIV века оно подчинялось Лундскому архиепископу, затем Рижскому. Главой церковной организации региона был Рижский архиепископ, возглавлявший церковную провинцию в которую, помимо Ливонии, входила еще и Пруссия. Границы территориальных владений князей церкви не совпадали с границами церковных округов, архиепископ и епископы окормляли также и население жившее под властью Ордена, и жителей Риги, не имевших собственных епископов.
Ливонский орден читать дальшеФормально Ливонский орден являлся отделением Тевтонского ордена (одним из трех, вместе с прусским и имперским, в Германии и Италии). После Грюнвальда начался процесс постепенного обособления ливонского филиала ордена и к концу XV века его зависимость от тевтонцев была номинальной. Территория ордена делилась на округа - гебиты (Gebiet). В каждом округе располагался конвент рыцарей ордена приписанных к орденскому замку («дому конвента»). Во главе конвента стоял комтур или фогт, одновременно являвшийся и окружным начальником - гебитигером. В руках гебитигера была сосредоточена вся военная и гражданская (в том числе и экономическая) власть в округе. Всего в Ливонии имелось 26 округов - 9 комтурий и 11 фогтств, еще 2 округа находились в распоряжении магистра и 4 - в распоряжении ландсмаршала, второго человека в ордене, после магистра. Во главе ордена стоял магистр в руках которого сосредотачивалось и военное и гражданское управление. Магистр назначался верховным магистром Тевтонского ордена, с начала XV века из 2 кандидатов, представляемых ему ливонским капитулом. С 1470 года магистра самостоятельно выбирал ливонский капитул, а последующее утверждение его верховным магистром сделалось чистой формальностью. Власть магистра и гебитигеров не была единоличной. Устав ордена требовал от гебитигеров по всем важным вопросам советоваться с рыцарями своего конвента. Власть магистра была ограничена орденским капитулом, созывавшимся дважды в год для обсуждения важнейших вопросов и включавшим в себя представителей всех конвентов. При магистре существовал также совещательный орган - совет, состоявший из наиболее влиятельных гебитигеров (ландсмаршала, комтуров Феллина, Голдингена, Мариенбурга, Ревеля и фогта Йервена). Орден обладал развитым административным аппаратом, обеспечивавшим эффективное управление орденской территорией. Все административные руководящие должности в нем занимали рыцари ордена. В целом, на протяжении XIV -XV веков произошло постепенное перерождение ливонских рыцарей из воинов в чиновников-администраторов. Участия в военных действиях они теперь почти не принимали, предпочитая перекладывать их тяжесть на вассалов ордена и наемников, а их военная подготовка оставляла желать лучшего. В связи с изменением характера существования ливонского рыцарства руководство ордена стремилось ограничить и приток новых братьев в Ливонию, пытаясь соотносить численность рыцарей с числом административных должностей. Общее число ливонских рыцарей в XV веке не превышало 400-500 человек. Набирались они исключительно в германских отделениях ордена, в основном в Вестфалии и Рейнланде. В социальном плане ливонские рыцари (включая и высшее руководство ордена) представляли собой однородную массу, будучи, в подавляющем большинстве, представителями низших слоев немецкого дворянства. Служба ордену давала им возможность существенно повысить свой социальный статус и улучшить материальное положение. Как уже было сказано, большинство рыцарей ордена (начиная с XIII века) были уроженцами Вестфалии и Рейнланда. Вестфальцы и рейнцы образовывали внутри ордена соперничавшие группировки, борющиеся за власть и влияние. Своего пика эта борьба достигла в первой половине XV века (т. н. «спор языков», «Zungenstreit»). Менее многочисленные рейнцы опирались при этом на поддержку великих магистров Тевтонского ордена и, соответственно, выступали за сохранение единства ордена. Вестфальская партия, стремясь избавиться от вмешательства извне, наоборот, стремилась к полной автономии Ливонии. К 1450 году эта борьба закончилась полной победой вестфальцев, во второй половине века полностью вытеснивших своих оппонентов из рядов ордена. Ливонский орден, таким образом, к концу XV века превратился фактически в «приют для бедного вестфальского дворянства». Основу военных сил ордена (как и прочих ландсгерров) составляло феодальное ополчение. По нормам, установленным еще в 1350 году, с каждых 100 гаков (800-1200 гектаров) земли требовалось выставлять 3 конных воинов (1 немца и 2 туземцев). В конце XV века предполагалось выставлять 1 пешего кнехта с 15-20 дворов и 1 конного воина с каждого имения. К концу XV века орден предпочитал вместо сбора ополчения использовать наемные войска, на набор и содержание которых, однако, ему систематически не хватало средств. Позднее, уже в первой половине XVI века, орденское руководство пыталось увеличить военные силы ордена путем раздачи его земель в ленное владение вассалам (2/3 вассалов ордена получили свои земли именно в этот период).
Новгород на запад продавал в основном меха и воск. При покупке мехов ганзейский купец мог требовать (и требовал) «наддачу» - чтобы к покупаемой партии ему бесплатно добавили еще несколько шкурок. В качестве превентивной компенсации, если вдруг часть купленных шкурок окажется бракованной. Воск продавался огромными кругами, типа сырных, при покупке немец имел право отколупнуть кусок, для проверки качества. На практике такие куски весили по нескольку десятков килограммов и за них немец ничего не платил, то есть по факту покупал воск со скидкой все время. При этом сами новгородцы при покупке немецких товаров не имели права их даже взвешивать и должны были брать без проверки, стандартными единицами. Привезли ему бочку вина, в ней стандартно должно быть 100 литров вина, например, новгородец платит за 100 литров, а если немец туда не долил литров 10 это проблемы новгородца. Вот такая равноправная торговля.
это что?
у меня история Ливонского ордена на уровне строчки из школьного учебника
"Вперед, тевтон
Сквозь плач и стон"
Новгород на запад продавал в основном меха и воск. При покупке мехов ганзейский купец мог требовать (и требовал) «наддачу» - чтобы к покупаемой партии ему бесплатно добавили еще несколько шкурок. В качестве превентивной компенсации, если вдруг часть купленных шкурок окажется бракованной.
Воск продавался огромными кругами, типа сырных, при покупке немец имел право отколупнуть кусок, для проверки качества. На практике такие куски весили по нескольку десятков килограммов и за них немец ничего не платил, то есть по факту покупал воск со скидкой все время.
При этом сами новгородцы при покупке немецких товаров не имели права их даже взвешивать и должны были брать без проверки, стандартными единицами. Привезли ему бочку вина, в ней стандартно должно быть 100 литров вина, например, новгородец платит за 100 литров, а если немец туда не долил литров 10 это проблемы новгородца. Вот такая равноправная торговля.
да, так неплохо на одном колупании можно подняться
спасибо за пояснения
Да незашто, я ж только и рад