Аграрная история Северо-Запада России XVII века (население, землевладение, землепользование)

Последний том известного коллективного труда. Более других понравились главы Воробьева и Шаскольского. Не совсем понятно зачем нужно было включать сюда поморские уезды - и территориально это Север и почти по всем параметрам они от Новгорода, Пскова радикально отличаются.

читать дальшеНаселение
читать дальше
Новгородские пятины



В конце XVI - начале XVII вв. территория региона претерпела значительные изменения, сократившись примерно на 20%. Во второй половине 60-х гг. XVI в. 7 южных погостов Деревской пятины были взяты в опричнину и приписаны к Ржеве-Володимеровой. По Столбовскому миру 1617 г. четыре уезда Водской пятины (Ореховский, Копорский, Корельский и Ямской) и Ивангородский уезд Шелонской пятины были переданы шведам.
К середине XVII в. 17 северных погостов Обонежской пятины составили основу Олонецкого уезда.
В 60 - 80-х гг. XVI века регион пережил настоящую демографическую катастрофу, население его сократилось более чем на 3/4. На 1582 г. здесь проживало примерно 95 000 чел. - 24% от числа жителей на 1500 г. (396 000 чел., фактически потери были еще выше, поскольку население региона в первой половине века росло).
Сильнее всего пострадали Шелонская и Деревская пятины, население которых сократилось на порядок (10,8 и 9,2% от уровня 1500 г. соответственно). В Водской пятине население сократилось почти в 5 раз (21,9%), в Бежецкой - более чем в три раза (30,5%). В некоторых погостах (в 12,6% погостов Бежецкой и в 25% Деревской пятин) не осталось ни одного населенного двора.
В относительно благополучной на этом фоне Обонежской пятине население сократилось вдвое (50,6%), однако этот результат был достигнут за счет удаленных северных погостов (будущий Олонецкий уезд) куда сбегалось население менее благополучных районов. Здесь численность населения даже выросла (131% к уровню 1500 г.). На остальной территории пятины население сократилось на 3/4 (24,2%).
В начале XVII в. на население не успевшего восстановиться региона обрушилась новая катастрофа, голод начала века и Смута практически добили остатки населения. К 1620 г. его численность сократилось до примерно 42 000 чел., более чем вдвое по сравнению с 1582 г. (44,7%) и на порядок по сравнению с началом XVI в. (10,7%). Почти полностью обезлюдели Бежецкая и Деревская пятины (14,5 и 15,3% от числа жителей на 1582 г.; 4,4 и 1,4 % к 1500 г.). В Деревской пятине, когда-то самом населенном районе Новгородчины (104 000 на 1500 г.), осталось всего ок. 1 400 жителей, в Бежецкой (87 000 на 1500 г.) - 3 800 чел. В 63% погостов Бежецкой и 41% погостов Деревской пятин населенных дворов не было вообще.
В Обонежской пятине население сократилось «всего» на треть (69,9% к 1582 г.; 35,4% к 1500 г.), опять-таки за счет показателей северных погостов. Здесь численность населения сократилась «всего» на 10% (90% к 1582 г.), на остальной территории пятины на 2/3 (34,4%.)
После Смуты численность населения начала восстанавливаться. К 1646 г. она почти утроилась (118 000 чел., 278% к 1620 г., 124% к 1582 г.), а к 1678 г. увеличилась еще в два раза (247 000 чел., 209% к 1646 г.). Однако и к концу XVII в. численность населения Новгородчины не достигла показателей начала шестнадцатого столетия (62,4% от уровня 1500 г.).
Схожая картина наблюдалась и в отдельных пятинах. Достичь уровня 1500 г. удалось только в Обонежской и Водской (112,7 и 109,2%), в Шелонской пятине этот показатель достигал всего 73,3%, а в заново заселенных Деревской и Бежецкой - 25,3 и 31,7% соответственно. В двух последних пятинах даже к 1678 г. хватало полностью запустевших погостов (24% в Бежецкой, 10,5% в Деревской).
Соответственно численности населения менялась и его плотность, к 1500 г. она составляла 1,7 чел. на кв. км (3,2 чел. на кв.км в Деревской, 3 в Шелонской, 2,3 в Бежецкой, 1,1 в Водской и 0,8 в Обонежской). К 1582 г. уменьшилась до 0,4 чел на кв. км, по пятинам составляя от 0,2 (Водская) до 0,7 (Бежецкая) чел. на кв. км. К 1620 г. этот показатель сократился вдвое - до 0,2 чел. на кв. км (от 0,05 в Деревской до 0,3 в Обонежской). К 1678 г. плотность населения достигала 1 чел. на кв. км (от 0,7 в Бежецкой пятине до 2,2 в Шелонской).
Серьезные изменения произошли в структуре сельского расселения. Густая сеть мелких сельских поселений (ок. 40 000 сел, селец, деревень, починков) покрывавшая регион к середине XVI в. оказалась большей частью уничтожена двумя волнами кризиса во второй половине XVI - начале XVII в.
Полностью эта сеть уже не была восстановлена, к 1646 г. в регионе имелось 3 884 селения (т. е. почти в 10 раз меньше), к 1678 г. - 5 727.
Восстановление сопровождалось укрупнением селений - увеличением числа дворов и жителей. К 1646 г. доля мелких селений (1 - 4 двора) не превышала 36%, крупных (10 и более дворов) доходила до 31,6%. Средний размер деревни составлял от 3,2 двора (Обонежская пятина) до 5,3 двора (Водская и Шелонская). Средняя численность жителей в поселении - 24 чел. обоего пола (в середине XVI в. - 12 - 15). Большая часть населения проживала уже в (относительно) крупных многодворных селениях.
К 1678 г. дворность селений несколько снизилась (следствие введения подворного обложения) - мелких селений имелось 37,7%, крупных - 29,8%, средняя дворность - 3,1 (Бежецкая пятина) - 5,8 (Шелонская) двора. Людность селений, тем не менее, продолжала возрастать, увеличившись на 1/3 - до 32 чел. на селение.
В структуре сельского населения преобладали крестьяне, однако доля их в связи с кризисом существенно снизилась - до 75% в 1582 г. и 66% в 1620 г. К концу XVII в. она вновь подросла, до 73% на 1678 г. Удельный вес бобылей вырос с 9% в 1582 г. до 22% в 1620 г., к концу века сократившись до ~ 13%. Холопов на 1582 и 1620 гг. имелось ок. 9%, к концу века их доля несколько увеличилась - до 12% в 1678 г.
На землях светских землевладельцев доля крестьян сократилась с ~ 70% в 1582 г. до 40% в 1620 г., к концу века поднявшись до 64%. Удельный вес холопов составлял здесь соответственно 21, 31 и 23%, бобылей - 10, 28 и 13%.
На монастырских землях доля крестьян оставалась более высокой - 82% в 1582 г, 66% в 1620 г. и 79% в 1678 г. Бобыли составляли соответсвенно 11, 27 и 16% населения монастырских вотчин. «Холопы» (монастырские слуги, служебники и детеныши) - 7, 7 и 5%.

Псковская земля
Территория Псковской земли в XVII в. также претерпела изменения - по Деулинскому перемирию к Польше отошли Себежский (вернулся в состав русского государства в 1654 - 1678 гг., позднее вновь под Польшей) и Красногородский уезды (в 1667 г. был возвращен России).
Кризис 60-80-х гг. XVI в. нанес Псковщине ущерб не менее серьезный чем соседней Новгородской земле. Сельское население региона сократилось примерно в 5 раз, с 90 000 - 110 000 чел. на 1558 г. до 22 000 в 80-х гг. В 8 из 13 уездов Псковской земли, из 10 368 имеющихся селений живущими числилось 1 408 (13,6%).
Смута видимо нанесла Псковщине несколько меньший ущерб, на 1620 г. здесь проживало ок. 42 000 чел., в тех же 8 уездах доля живущих селений увеличилась до 15,2% (всего 1 621).
К 1646 г. население Псковщины выросло до 46 000 чел., а к 1678 г. до 96 000 чел., приблизившись к уровню начала - середины XVI в.

Поморье (Подвинье)
В большинстве поморских уездов на протяжении большей части века наблюдался отток населения (главным образом, в Сибирь). В результате, население Двинского уезда в 20-70-х гг. сократилось с примерно 31 000 до 25 000 чел, Мезенского - с 6 000 до 3 400 чел., а Кеврольского с 11 000 до 5 800 чел. Отчасти это было вызвано видимо природно - климатическими причинами (в 30-х гг. XVII в. здесь наблюдался многолетний неурожай). Общая численность населения 5 уездов (Двинский, Кеврольский, Мезенский, Яренский, Каргопольский) на протяжении столетия составляла, по неполным данным, не менее 50 000 - 60 000 чел.
Поморские селения в силу природных причин являлись устойчивыми очагами земледелия и редко запустевали полностью и надолго. В силу этого сокращения числа сельских поселений на протяжении века здесь почти не наблюдалось (за исключением Кеврольского уезда, где число селений сократилось вдвое). Почти не росла (а в Кеврольском и Мезенском уездах даже сократилась) и средняя дворность послений, в начале века она составляла 3,3 - 7,6 дворов на селение, к 70-80-м гг. - 3,9 - 6,6 двора.

Поморье (Белозерский уезд / Кирилло - Белозерский монастырь)
В XVII в. Кирилло - Белозерскому монастырю принадлежало примерно 25% всех земельных угодий уезда (на 1626/27 гг.), на которых проживало ок. 25% всего населения уезда (на 1678 г.).
Кризис конца XVI в. уезд и монастырь затронул в меньшей степени чем новгородские пятины. От эпидемий и голода пострадала главным образом юго-восточная часть уезда. На 1601 г. запустело 33,1% монастырских селений (на востоке и юго - востоке уезда - 48,5 и 63,7%).
Новый удар нанес голод начала века, к 1602 г. доля запустевших селений выросла до 42,8%.Первые годы Смуты монастырь перенес относительно благополучно - на 1612/13 г. доля пустых селений почти не изменилась - 44,9%. Однако в последние годы Смуты Белозерье было сильно разорено ворами и литвой, к 1620 г. «впусте» лежало уже 59,2% селений (местами и до 82%).
В 20-х гг. начался процесс восстановления, к 1678 г. доля пустых селений не превышала 4,9%.
При этом, как и в других районах, восстановление сопровождалось укрупнением селений и восстановлены были далеко не все селения - на 1678 г. число селений на сопоставимой территории было примерно на 30% ниже чем в 1559 г. Осталась заброшенной (поросла лесом, использовалась как сенокос или пахалась наездом) и значительная часть ранее обрабатываемых земель, на 1665 г. - 47,8% (местами до 78,8%).
Монастырские селения, как уже было сказано, после Смуты постепенно укрупнялись. В середине XVI в. (1544 и 1559 гг.) ок. 90% поселений включало от 1 до 3-4 дворов, в среднем на поселение приходилось 2,3 - 2,6 двора. Примерно такая же картина наблюдалась и в начале XVII в. (1612/13 г.). К 1678 г. доля небольших селений (от 1 до 3-4 дворов) сократилась до 55,5%, доля относительно крупных (7 и более дворов) выросла до 25,2% (в 1544 г. - 1.9%, в 1559 г. - 3,4%), на поселение в среднем приходилось уже 5,7 дворов.
Население монастырских вотчин между 1612/13 и 1678 гг. увеличилось в 2,5 раза (до 22 000 чел.), между 1559 и 1678 гг. на сопоставимой территории на 19,8%, т. е. численность его была восстановлена и даже несколько увеличилась.
Среди населения монастырских вотчин преобладали пашенные крестьяне - 91,8% дворов на 1612/13 г., 61,2% на 1626/27 г., 75,2% на 1678 г. Доля бобылей в начале века была незначительной - 3,8% дворов на 1612/13 г., затем существенно выросла из-за разорения Смутного времени - 34,3% дворов на 1626/27 г., к 1665 г. сократилась до 2,4%, а к 1678 г. снова подскочила до 12,5% дворов (монастырские власти записывали часть своих крестьян бобылями, для уменьшения налогообложения).
Примерно по 2 - 3% составляли дворы церковного причта и подсоседников. Число монастырских детенышей, служебников и ремесленников известно на 1678 г. - 311 дворов (ок. 9%) и 785 чел. в них (3,5%).

Землевладение
читать дальше
Новгородские пятины
За время Смуты поместная система на Новгородчине оказалась полностью разрушена, ее восстановление шло медленно и трудно.
Поместный оклад в это время окончательно утратил связь с реальным землевладением. Определяющим фактором становится не оклад и даже не размер земельного владения, а обеспеченность его рабочими руками - наличие крестьянских дворов и зависимых людей.
По имеющимся (неполным) данным, в первой трети XVII в. ситуация складывалось следующим образом.
В Шелонской пятине на 1622 г. имелось 147 помещиков (25 дворовых, остальные городовые), средний поместный оклад составлял 452 чети, максимальный - 900 четей. К концу 20-х гг. в Залесской половине пятины на поместье в среднем приходилось 4,5 двора крестьян, бобылей и холопов (без холопов - 4,35) и 5,6 чел. зависимых людей. 3/4 помещиков имели не более 5 дворов или не имели их вовсе.
В Обонежской пятине имелось 231 поместье и вотчина, с которых служило 184 помещика (в т. ч. 23 дворовых). Средний размер оклада - 390 четей, при этом только у 4% помещиков оклад соответствовал земельной даче, а у 19,8% земли не было совсем. В среднем на поместье приходилось 2,4 зависимых человека, однако в 39% поместий вообще не было крестьян и бобылей, в 30% имелось от 1 до 5 (в основном бобылей), в 7,8% поместий - 6-10 чел. и только в 6 поместьях более 10 чел. Из 184 помещиков явиться на службу с конем могло только 64 чел.
В Заонежских погостах пятины поместное землевладение почти отсутствовало - 5,6% земель (в основном у детей боярских новгородского митрополита). Большая часть земли оставалась в руках черных крестьян (65,4%), митрополита (11,1%) и монастырей (17,3%). При этом большая часть черных и церковных земель (88,3%) была заброшена и не обрабатывалась. К 1628 - 1632 гг. доля живущей земли увеличилась до 45,5%, структура землевладения принципиальных изменений не претерпела.
В Бежецкой пятине Тверская половина к концу 20-х гг. была еще полностью пуста. В Белозерской половине имелось 244 помещика (не считая вдов), средний размер поместья составлял 2,9 двора (да и то с учетом владельческих).
К середине века восстановительный процесс в новгородских пятинах достиг уже значительных успехов. К 1646 г. число дворов зависимых людей (крестьян, бобылей и холопов) достигло 16 461 (здесь и далее, без Заонежских погостов), в них имелось 45 784 душ м.п. (вместе с дворовыми холопами).
Господствующие позиции занимало поместное землевладение - 51,8% дворов (53,2% зависимых людей), за ним шло монастырское - 23,9% (20,1%) и дворцовое - 18,2% (20,1%). Вотчинное землевладение большого распространения не получило - 5,4% дворов (6% людей). Оставшееся приходилось на земли церковных приходов и владения новгородских своеземцев, изредка встречавшейся еще реликтовой формы местного землевладения (сохранялась в Шелонской и Водской пятинах).
Доля поместного землевладения по сравнению с серединой XVI в. несколько уменьшилась. К 1646 г. в регионе имелось 1 540 поместий, в которых испомещалось св. 1 600 служилых людей (ок. 15% всего русского дворянства). 2/3 поместий (1 026) относились к мельчайшим (не более 5 дворов, в 383 из них вообще не было крестьянских и бобыльских дворов, только владельческие), имевшим в среднем по 2,5 двора и 4 - 5 зависимых людей. 17,9% помещиков имели по 6 - 10 дворов и, в среднем, по 19 зависимых людей. 85% помещиков, таким образом, относились к мелким и мельчайшим и, в большинстве своем, не могли нести конную службу без получения денежного оклада (без оклада можно было служить имея не менее 15 крестьян).
К средним (11 - 25 дворов, 30 - 60 человек) относилось 12% поместий, к крупным (более 25 дворов) менее 3%, при этом владельцами последних часто являлись московские чины.
Средний размер поместья составлял 6,1 двора и 15 душ м. п. По сравнению с серединой прошлого века новгородское поместье сильно измельчало - тогда средний размер поместья составлял 20 - 25 дворов и столько же крестьян, глав семейств.
Монастырское землевладение по сравнению с серединой прошлого века свои позиции существенно укрепило, примерно вдвое увеличив свои владения. Монастыри легче перенесли тяготы Смутного времени и активно осваивали опустевшие земли.
Дворцовое землевладение также существенно расширилось, вернувшись на уровень первой половины XVI в. Дворец активно осваивал запустевшие земли, заселяя их крестьянами.
В Шелонской пятине преобладали поместные (41,9% дворов, 42,9% людей) и дворцовые (41,5 и 41,8%) земли, доля дворцовых земель здесь была наиболее высокой.
В Бежецкой пятине почти полностью господствовало поместное землевладение (86,6% дворов и 87,3% людей), в основном мельчайшее (в 90% поместий - не более 10 дворов).
В Водской пятине на поместные земли приходилось чуть меньше половины дворов (44,7%) и людей (49,2%), дворцовые (17,9 и 18,4%) и монастырские (25,2 и 18,7%) владения были сопоставимы, значительных масштабов здесь достигало и вотчинное землевладение (12 и 13,6%).
В Деревской пятине преобладали поместные (45,1 и 46,8%) и монастырские (37,5 и 35,9%) земли.
В Обонежской пятине (без Заонежских погостов) картина была такой же - поместные (50,4 и 54,7%) и монастырские (44,9 и 40,5%) земли здесь полностью господствовали.
В Заонежских погостах принципиальных изменений не произошло - 64,9% земли здесь принадлежало черносошным крестьянам, 33,5% - митрополиту (12,7%) и монастырям (20,8%), поместное землевладение почти отсутствовало (1,3%).
В последней четверти века в структуре землевладения региона произошли немалые изменения. К 1678 г. число дворов увеличилось примерно в 1,5 раза - до 23 936, численность зависимого населения более чем вдвое - до 92 563 чел. Разрыв в темпах роста объяснялся, естественно, введением подворного обложения.
Дворцовое землевладение сдало свои позиции, значительная часть дворцовых земель была роздана светским землевладельцам, монастырям и митрополии. Раздачи были в немалой степени компенсированы формированием новых дворцовых волостей (заселявшихся прежде всего беженцами из занятых шведами уездов) на запустевших землях. К 1678 г. Дворцу принадлежало 14,5% дворов и 13,2% зависимых людей.
Удельный вес поместного землевладения также несколько сократился (43,5% дворов и 47,1% людей). Доля вотчин увеличилась, но по прежнему оставалась сравнительно невысокой (8,4 и 9,7%). Общее число поместий и вотчин достигло 1 901 (на 23,5% выше чем в 1646 г.). Внутренняя структура поместных земель не изменилась - 84% помещиков имели не более 10 дворов, 2/3 не более 5 дворов, 11,6% владений относились к средним (11 - 25 дворов), 4,2% (79 владений) к крупным (более 25 дворов). Более 50 дворов имели только 9 землевладельцев (московские чины). Средний размер поместья составлял 6,5 двора (по стране - 20 дворов) и 16,5 душ м. п.
К концу века среди помещиков распространилась практика совладения.
Монастырское землевладение к концу века существенно выросло (главным образом, усилиями Никона), к 1678 г. монастырям и митрополиту принадлежало уже 33,3% дворов и 29,6% людей. Более 2/3 монастырских владений находилось в руках 6 крупнейших собственников - дома св. Софии (митрополии), Иверского, Хутынского, Тихвинского, Юрьева и Вяжицкого монастырей (всего монастырей имелось 117).
Своеземцы к концу века исчезли окончательно.
В Шелонской пятине доля дворцовых земель резко сократилась (27,7% дворов и 25,1% людей), несколько сократилась и доля поместных земель (35,5 и 38,7%). Монастырские владения наоборот резко увеличились (28,3 и 26,7%), в основном за счет передачи Иверскому монастырю большого массива дворцовых земель.
В структуре землевладения Бежецкой пятины принципиальных изменений не произошло, здесь по-прежнему господствовало поместное землевладение (78 и 80,2%).
В Водской пятине поместное землевладение существенных изменений не претерпело (44,2 и 46,9%), дворцовое сократилось вдвое (9,6 и 9,8%) за счет раздачи земель монастырям и в поместья, монастырское увеличилось (32,4 и 26,9%), в основном, за счет дворцовых земель полученных домом св. Софии. Доля вотчинного землевладения здесь продолжала оставаться самой высокой в регионе (13,8 и 16,4%).
В Деревской пятине резко выросла доля монастырских земель (47,4 и 46,4%) достигнув самых высоких в регионе показателей. Это произошло, опять-таки, в первую очередь, за счет передачи дворцовых земель все тому же Иверскому и Хутынскому монастырям. Доля поместных земель сократилась (29,5 и 33,6%), видимо за счет увеличения общей площади обрабатываемых земель и перевода части поместий в вотчину. Дворцовое землевладение, несмотря на раздачи, даже несколько выросло (с примерно 12% до 14,5 и 9,6%), за счет освоения пустошей, заселяемых беженцами из Ингерманландии.
В Обонежской пятине принципиальных изменений не произошло, здесь продолжало господствовать поместное (43,5 и 47,3%) и монастырское (47,5 и 42,6%) землевладение, причем последнее вырвалось вперед, прежде всего, за счет расширения владений Тихвинского монастыря и Софийского дома.
В Олонецком уезде (Заонежских погостах), ставшем важным военным центром, земли митрополита в 1648 г. были отписаны на государя, что увеличило долю черных земель до 75,2% (митрополичьи дети боярские, 56 чел. на 1678 г. свои земли сохранили). Монастыри свои земли сохранили (19%).

Псковская земля
В Псковской земле существовали три вида землевладения - дворцовое, поместное и церковно-монастырское.
Дворцовые земли появились здесь поздно, в 60-70-х гг. XVI в. и концентрировались вокруг Пскова и в районах Изборска, Гдова и Опочки.
Церковно - монастырское землевладение в XVII в. сохранило и даже укрепило свои позиции (в первую очередь Псково-Печерский монастырь и дом св. Троицы - псковская епархия).
Поместное землевладение здесь находилось в заметно лучшей форме чем на Новгородчине - уже в 1628 г. на одно поместье в Псковской уезде приходилось в среднем 9,1 крестьянского и бобыльского двора, а в уездах пригородов -17,7 (41,4 душ м. п.). К 1646 г. для пригородов эти показатели увеличились до 20,1 двора и 73,5 душ. Во второй половине века усилился процесс дробления поместий и к 1678 г. средний размер поместья сократился до 13,3 двора и 49,1 души м. п. Распространилась также и практика совладения. Вотчинное землевладение здесь, как и в Новгороде, большого распространения не получило.

Поморье (Подвинье)
В Подвинье основной массив земель продолжал оставаться в руках черносошных крестьян. Поместных и вотчинных земель здесь не было совсем, а церковно - монастырское землевладение в большинстве уездов было незначительным: в Кеврольском к 1678 г. - 2% земель, в Каргопольском - 3%, в Яренском - 6%, в Мезенском отсутствовало вовсе. Относительно велико оно было только в Двинском уезде - 14% в 20-х гг. и ок. 20% в 70-х гг. XVII в. Увеличению монастырского землевладения препятствовали как сопротивление крестьянских общин, так и ограничительные меры правительства, желавшего сохранить черные земли на Севере.

Поморье (Белозерский уезд / Кирилло - Белозерский монастырь)
Земельный фонд монастыря в уезде сформировался, в целом, уже к концу XVI в. В XVII в. он увеличивается незначительно, примерно на 5,2%, в основном за счет неэквивалентного обмена (скрытого приобретения) земель.

Землепользование
читать дальше
Новгородские пятины
Вплоть до 20-х гг. XVII в. в России использовался поземельный способ обложения. Резкий рост правительственных налогов и владельческих повинностей в третьей четверти XVI в. вызвал соответствующую реакцию крестьян и привел к повсеместному сокращению размеров надельных участков, в новгородских пятинах они сократились в 2-4 раза. Разорение Смутного времени привело к еще большему сокращению наделов, размер которых уменьшился до почти символических значений.
Так, в Деревской пятине на крестьянский двор в 1500 г. приходилось, в среднем, 4,5 четверти пашни (в одном поле), в 1543 г. - 5,2 чети, в 80-х гг. XVI в. уже только 2 четверти, а в 1620 г. - 0,22 четверти. В Старорусском уезде Шелонской пятины размер надела с рекордных 10 четей в одном поле (15 десятин в трех полях) в начале XVI в., сократился до 1,3 - 3 четей (на дворцовых землях) в начале XVII в. В Важенском и Пиркинском погостах Обонежской пятины в 1583 г. на двор черных крестьян приходилось 2,21 - 2,23 чети (в одном поле), монастырских - 0,98 - 0,99 чети; в 1612 - 1617 гг. на черных и монастырских, от 0,68 до 0,83 чети; в 1620 г. - 0,17 - 0,36 чети (на монастырских), в Заонежских погостах на конец 10-х гг. - 1 четь (и на черных и на монастырских землях) и т. п.
Обеспокоенное сокращением наделов правительство, начиная с 20-х гг. XVII в., постепенно вводит новую систему налогообложения, основанную на использовании «живущей чети» («живущей выти» на черносошных землях) и позволяющую крестьянам наращивать размер надела без увеличения тяжести государственного налогообложения. Несмотря на это (и на последующее введение подворного обложения) размеры тяглых наделов на протяжении века увеличивались медленно или не увеличивались совсем (а нередко и вовсе сокращались).
Так, на землях Иверского монастыря в Черенчицком погосте Старорусского уезда в 60-х гг. XVII в. (и позднее) на большинство дворов приходилось по 1,8 чети в одном поле, на дворцовых землях Бежецкой и Деревской пятин на 1669 г. по 0,16 - 0,24 чети, в обонежских вотчинах Тихвинского и Александро - Свирского монастырей на 1681 г. всего по 0,2 чети и т. д.
Помимо прочего это объяснялось связью между размером надела и тяжестью владельческих повинностей.
Небольшие наделы не могли, естественно, прокормить крестьянскую семью и компенсировались арендой (индивидуальной и коллективной) оброчной земли. Помимо крестьян и бобылей, землю арендовали и холопы. Оброчные платежи с арендованных земель были существенно меньше тягла. Размеры арендованных участков обычно превышали (иногда в несколько раз) размер надела.
Помимо этого крестьяне самостоятельно расчищали и обрабатывали земельные участки в лесах. Площадь их была весьма значительной, так, в Тихвинской волости Обонежской пятины «в лесах» снимали до 1/3 урожая хлеба. Лесные участки также облагались оброком, но многие из них крестьянам удавалось утаивать от землевладельцев.
Крестьянская земля, таким образом, состояла из тяглого надела, арендуемой оброчной земли и лесных росчистей*. Общие размеры запашки крестьянского двора в XVII в. определить практически невозможно. В Обонежской пятине (без северных погостов) тяглый надел, вместе с вненадельными землями, составлял 5,5 - 6 четей в одном поле, в Заонежских погостах Обонежской губы (надел вместе с оброчными землями) - 2,6 - 4,9 чети на черных землях и 1,6 - 5,3 чети на монастырских. В Деревской и Шелонской пятинах в 40-х гг. XVII в. на двор (без неучтенной пашни) приходилось по 4,7 - 5,3 чети в одном поле (7 - 8 десятин в трех полях).

* В некоторых районах существовали еще и разнообразные промежуточные формы.

Псковская земля
В Псковской земле наблюдалась, в целом, такая же картина как и у соседей. Размер тяглового надела упал с 3 четей на двор в 1585 г. до 2 четей в 1628 г., оставался примерно таким же в середине века и вырос до 2,7 - 2,8 четей к 1680 г. Вненадельное землепользование и здесь играло огромную роль.

Поморье (Подвинье)
В Двинском уезде тяглый надел составлял к середине XVI в. 2,7 четей в одном поле, во второй половине XVI в. - 2 чети в поле, в 20-х гг. XVII в. - 2 - 2,3 чети, в первой четверти XVIII в. - 2,3 чети. По остальным уездам известны показатели только начала 20-х гг., они колебались между 0,9 (Мезень) и 3,7 (Каргополь) чети на двор (на Ваге от 1,7 до 6,3).
Местной особенностью была важная роль разнообразных промыслов, в свете чего, землевладение конкретного крестьянина не отражало полностью его социального положения и уровня благосостояния.

Поморье (Белозерский уезд / Кирилло - Белозерский монастырь)
В вотчинах монастыря на 1559 г. на двор приходилось 2,6 чети (т. е. надел уже был весьма скромным), к 1626/27 г. - 2,7 чети, на 1665 г. - 1,4 чети.

Крестьянская семья
читать дальшеКрестьянский двор на протяжении XVII в. был населен, как правило, одной семьей, связанной узами близкого родства. Число дворов в которых жило несколько семей неродственников в начале века было незначительным (от нескольких долей процента до 2,5%), к середине века выросло до 7 - 8%, к 1678 г. до 14%.
Семьи связанные узами родства были представлены тремя основными типами - малой отцовской семьей (отец, малолетние или взрослые сыновья), неразделенной отцовской семьей (отец, женатые сыновья, возможно, внуки) и неразделенной братской семьей (женатые братья, с сыновьями).
Малая отцовская семья преобладала повсеместно и на протяжении всего периода, в начале века составляя (в разных районах) от 46 до 78,5% всех семей. К 1678 г. ее доля несколько снизилась - до 40-60%. Неразделенные отцовские семьи (чаще всего отец и один из сыновей) в начале века составляли в разных районах от 12% до 39,5% всех семей, к 1678 г. - от 5 до 15%. Доля неразделенных братских семей увеличилась с 7 - 12% в начале века, до 17 - 35%, что было связано с переходом на подворное обложение, приведшим к сокращению числа семейных разделов.
Семейная структура бобыльских семей не отличалась существенно от крестьянских.
Средняя населенность крестьянского двора в начале века составляла 4 - 5 душ обоего пола (мужского - 1,5), к концу века увеличившись до 7 - 8 (3 - 4 м. п.)

Ижорская земля в XVII веке
читать дальшеПод Ижорской землей понимается территория 4 новгородских уездов переданных Швеции по Столбовскому миру - Ореховского / Нотебургского, Копорского, Ямского и Ивангородского (Корельский / Кексгольмский уезд не рассматривается). В России XVI - XVII вв. термин «Ижорская земля» не использовался, а современной отечественной наукой используется, как честно признается автор главы (Шаскольский), для того, чтобы не называть исконно русскую землю Ингерманландией.
В конце XVI - начале XVII вв. территория региона неоднократно становилась ареной боевых действий - в конце Ливонской войны (1580 - 1582 гг.), русско-шведской войны 1590 - 1595 гг. и во время Смуты. Боевые действия сопровождались разорением территории и бегством населения, однако документальных сведений об этом не имеется.
В 1582 - 1590 гг. Копорский, Ямский и Ивангородский уезды находились под властью Швеции, в 1611 - 1612 снова были (вместе с Ореховским) захвачены шведами и в 1617 г. перешли под власть Швеции.
Местное крестьянство (и белое духовенство) превратилось в шведских подданных, дворянству, горожанам и черному духовенству разрешалось выехать в Россию (что большинство из них и сделало). В Россию бежало и множество местных крестьян. Точное число беженцев неизвестно, однако по шведским данным на 1618 - 1623 гг. в Ивангородском, Копорском и Ямском уездах запустело 60% деревень, а в Нотебургском уезде на 1618 г. было заброшено 68% земельных наделов *.
Шведские власти пытались решить проблему запустения региона за счет переселения сюда немецких (дворян и крестьян из Северной Германии, 1622 г.), а позднее (1629 г.) голландских колонистов, однако оба проекта провалились. Прибывшие в небольшом количестве немецкие переселенцы в скором времени большей частью вернулись в Германию. На 1641 г. в регионе числилось лишь 0,42% крестьян с немецкими именами.
На 1618 - 1623 гг. в регионе оставалось ок. 10 000 сельских жителей. К 1641 г. численность населения достигла 19 431 чел. трудоспособных мужчин и женщин (всего ок. 39 000 чел.) **. Русские составляли 63,4%, финны и шведы - 35%, немцы - 0,4% ***. Рост населения, помимо естественных причин, связан был видимо с возвращением части русских крестьян -эмигрантов на насиженные места и притоком мигрантов - финнов (см. ниже).
Бегство русских крестьян с занятой шведами территории стало перманентным явлением. Русские уходили по религиозным, национально - культурным, отчасти социальным мотивам. По оценкам русского правительства к 1650 г. из Ижорской земли и Корельского уезда бежало в Россию ок. 50 000 душ (по 25 000 из каждого района). В ходе русско - шведской войны 1656 - 1658 гг. русские войска заняли и Ижорскую землю и Корелу. При последующем отступлении русской армии вместе с ней ушло множество русских крестьян (и карелов).
Отток русского населения компенсировался стихийным притоком финских крестьян, переселявшихся в Ижорскую землю из Восточной Финляндии (уезды Саволакс и Эврепя). Основным побудительным мотивом переселения была видимо меньшая тяжесть налогов и повинностей (на Ижорскую землю не распространялась, например, воинская повинность). К концу века финны составляли уже большую часть населения региона. На 1695 г. носители финно - шведских имен составляли уже 71,7% сельского населения, в т. ч. в Нотебургском уезде - 92,5%, в Ямском - 62,4%, Копорском - 60,2%, Ивангородском - 46,7%. Русских оставалось только 26,2%, в т. ч. 5,7% в Нотебургском, 34,8% в Ямском, 37,9% в Копорском и 48,3% в Ивангородском.
Общая численность населения достигла максимума в 1696 г. - 33 253 трудоспособных мужчин и женщин (всего ок. 66 000 чел.). «Великий голод», разразившийся в 1695 - 1697 гг., поразил и Ижорскую землю, к 1699 г. трудоспособное население сократилось на треть - до 22 615 чел. (а общее до 41 000 чел.).
Шведы сохранили в Ижорской земле русскую административную систему (уезды, делившиеся на погосты), нормы обложения (?) и единицы обложения - обжи.
В 1618 - 1628 гг. Нотебургский уезд (вместе с Кексгольмским) находился в аренде у Якоба Делагарди, а Ямской, Копорский и Ивангородский в 1620 - 1624 гг. у Богуслава Розена (в качестве компенсации за одолженные правительству крупные суммы).
До шведской оккупации в регионе существовало исключительно мелкое поместное землевладение. Большая часть русских детей боярских, как уже было сказано, ушла в Россию. Попытка заменить русских дворян импортными германскими провалилась (см. выше) и вскоре шведское правительство начало жаловать здешние земли шведским и остзейским (в основном эстляндским) дворянам. Большинство пожалований были невелики. Земля могла передаваться в наследственное (донационное) владение (аналог вотчины) или условное ленное держание, обремененное военной службой (аналог поместья). В обоих случаях земля продолжала считаться собственностью короны.
В 80-х годах XVII в. владения шведского дворянства в регионе были затронуты редукцией. Сведения о ее проведении сохранились только по Нотебургскому уезду (проводилась ли она вообще в остальных уездах на момент выхода книги известно не было). В Нотебургском уезде в 1688 - 1699 гг. редукции было подвергнуто 89% всех земель и лишь 11% остались в руках землевладельцев.
Небольшая группа оставшихся в регионе русских дворян**** владела землей на основе шведского права. Детям боярским были дарованы права шведского дворянства. Постепенно сокращаясь и ассимилируясь группа русских землевладельцев просуществовала до конца века. В 1683 г. постановлением правительства она была даже освобождена от редукции. С началом Северной войны оставшиеся дворяне русского происхождения покинули регион вместе с остальным шведским дворянством.

* Все это, конечно, было следствием не только эмиграции, но и разорения Смутного времени.
** Шведы учитывали работоспособное мужское и женское население, составлявшее примерно половину всего населения.
*** Под ними подразумеваются люди с русскими, финно-шведским и немецкими именами.
**** Наиболее ярким представителем которых был Федор Аминов, бывший командир ивангородских стрельцов, при шведах крупный землевладелец, один из губернаторов Ивангорода и основатель известного шведско-финского дворянского рода.

@темы: история, книги, СТ, early modern Russia, конспект