В Ливонии распространялась российская система поместий, о которой сохранились, правда, только фрагментарные источниковые сведения. Вместе со служилыми людьми в Ливонию переселялись и члены их семей. Когда военная удача повернулась не в пользу России, русские помещики — они происходили преимущественно из Новгородской земли — стали покидать захваченную территорию, но не все. Некоторые из них остались, получили от шведского короля феоды и стали, таким образом, частью дворянства Эстляндии. Одновременно они участвовали в последующих русско-шведских войнах. Бальтазар Руссов упоминает в связи с захватом шведами Нарвы в 1581 г., что тут же на приступ ходили и некоторые ракверские и падисские русские, перешедшие на службу к королю шведскому в связи с тем, что их замки оказались в руках короля: «Они обходились со своими земляками и кровными еще хуже и жесточе, чем шведские и немецкие наемники»...
читать дальшеВ конце XVI в. и в XVII в. Шведское королевство являлось моноконфессиональной страной, где единственно дозволенной религией было лютеранство — с небольшими исключениями, как, например, захваченная у России Ингерманландия вместе с городом Нарва. Тем самым поступление на службу к королю означало, более или менее, и автоматическое принятие или признание лютеранства.
По всей вероятности, это происходило не под прямым административным принуждением и не являлось формальным актом. Скорее, это было неизбежное и автоматическое следствие участия в дворянской жизни Эстляндии. В этом смысле в 1580–1590 гг. положение бояр Эстляндии отличалось от немного позже перешедших на шведскую службу русских дворян Ингерманландии, которые в течение двух первых поколений заключали браки преимущественно в своей общине и частично сохраняли православие до начала XVIII в...
Вначале перебежчики получали от Шведского государства денежное жалование. В 1582 г. плату получило примерно 40 русских. В 1584 г. король Юхан III назначил давать «боярам» земли в Швеции, Финляндии, Кексгольмском лене, Эстляндии и Ингерманландии. В Эстонии русским были вначале пожалованы села на острове Хийумаа. В 1589 г. земли на Хийумаа, взятые обратно для государства, были заменены владениями в других местах Эстляндии и Ингерманландии. Когда Ингерманландия в 1590 г. отошла к России, в Эстляндии был, соответственно, увеличен объем «боярских» земель. В 1594 г. землевладения русских и татар в Эстонии грамотой закрепил король Сигизмунд III Ваза. В начале XVII в. русским дополнительно раздавались земли в Западной Финляндии.
В конце XVI в. в Эстляндию переселились и самые известные в исторической литературе «боярские» фамилии: Барановы, Насакины и Росладины (Разладины)...
Генеалогические данные свидетельствуют о быстром интегрировании «бояр» в местное дворянское общество. Они заключали браки с членами местных дворянских семей, в том числе и с самыми именитыми из них — такими, как фон Икскуль или фон Унгерн. Рожденные от этих браков дети носили, как правило, имена на немецкий лад... Однако адаптация вовсе не означала отрицания «русского» происхождения. В доказательство своего дворянского происхождения Барановы в XVII–XVIII вв. неоднократно ссылались на своих прародителей и принадлежавшие им прежние владения в Новгородской земле... Тем самым социальная роль помещика была важнее его этнического и культурного происхождения...
Первоначальное недоверие властей в отношении русских и сомнения в их лояльности к началу XVII в. уже, видимо, рассеялись...
Уже следующее поколение «бояр» успешно слилось с местной средой. Российское происхождение осталось лишь особой экзотической чертой. Когда в XVIII в., после присоединения Эстляндии и Лифляндии к Российской империи, Барановы вновь поступили на службу к Российскому государю, они были подлинным прибалтийско-немецким дворянским родом.

А. Селарт «Русские бояре» в Эстляндии // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana