М. Кром
Меж Русью и Литвой. Пограничные земли в системе русско-литовских отношений конца ХV - первой трети XVI в.Перечитал. Книга прекрасная, хотя я по-прежнему считаю, что не все выкладки автора достаточно убедительны.
читать дальше«Украинные» князья и их уделы во второй половине XV века
читать дальше
«Украинными» автор называет россыпь княжеских родов разного происхождения, живших и правивших на востоке ВКЛ.
Верховские князья принадлежали к черниговской ветви Рюриковичей, состоя друг с другом в родстве и восходя к общему предку - вел. кн. Михаилу Всеволодовичу Черниговскому, убитому в 1246 г. в Орде*.
Старшей среди верховских в XV в. была линия князей Новосильских - Воротынских, Одоевских и Белевских. Их общим предком был кн. Роман Семенович Новосильский. Сама Новосиль в 1375 г. была сожжена татарами и запустела (как и вся южная часть княжества) и центр княжества переместился в Одоев. После смерти кн. Романа Семеновича (начало XV в.) Новосильское княжество распалось на уделы - Воротынский, Одоевский и Белевский, однако князья сохраняли общее родовое прозвание Новосильских. Старший в роде именовался «Новосильским и Одоевским», с середины XV в. старшинство оспаривалось двумя главными ветвями рода - Воротынскими и Одоевскими, это соперничество в конце концов вылилось в прямое вооруженное противостояние. Собственными уделами князья владели по частям («дольницам»).
С последней четверти XIV в. и до 1425 г. клан Новосильских князей служил Москве, а после смерти Василия I перешел на службу к Витовту. Младшая, наименее значимая ветвь Новосильских князей - Белевские, во второй четверти XV в. была сведена с удела Василием II. В 1437 г. Белев был захвачен Улуг-Мухаммедом. Позднее удел был возвращен Белевским и к 1459 г. они находились уже на литовской службе.
Отношения Новосильских князей с великими князьями литовскими носили договорной характер и регулировались специальными, периодически перезаключавшимися, докончаниями. Последние ограничивали главным образом внешнеполитическую самостоятельность князей, во внутренние дела уделов великие князья не вмешивались. При несоблюдении великим князем своих обязательств служилый князь имел право на расторжение договора. Великие князья литовские стремились привязать к себе новосильских разными способами - установлением родственных связей, щедрыми земельными пожалованиями за пределами уделов (в основном в соседнем Смоленском повете) и т. п. Землями самих уделов великий князь при этом не мог распоряжаться.
У князей имелись собственные дворы, бояре и слуги, жаловавшиеся за службу землями (и в уделе и за счет великокняжеских пожалований) и видимо достаточно внушительные военные силы. В целом, их статус был весьма высок - и Литвой и Москвой они считались субъектами межгосударственных взаимоотношений.
Соседями Новосильских князей на западе были князья Мезецкие. Они вместе с кнн. Оболенскими и Тарусскими вели свое происхождение от пятого сына Михаила Черниговского - Юрия. Оболенские со второй половины XIV в. служили Москве, князья Тарусские в первой половине XV в. также сделались союзниками, а затем и слугами московских великих князей, Мезецкие же в XV в. служили великим князьям литовским. Статус их был существенно более низким чем у Новосильских князей - договоров с великими князьями они не заключали и находились скорее на положении крупных вотчинников. Земли их считались пожалованием («даниной») и «выслугой» полученной от великих князей и последние считали себя вправе ими распоряжаться. К концу XV в. род Мезецких сильно разросся и измельчал.
К северо-западу от Мезецка располагались владения князей Мосальских. Мосальские вели происхождение от четвертого сына Михаила Черниговского кн. Мстислава Карачевского. Линия собственно карачевских князей к началу XV в. угасла и их землями распоряжались литовские господари. Продолжали существовать только ветви кн. Мосальских и кн. Хотетовских, к концу века совершенно измельчавшие. Статус их к этому времени сравнялся с обычными вотчинниками, приближаясь по положению к служилым провинциальным боярам. Многие представители рода и вовсе покинули Мосальск, перейдя на службу к великому князю или перебравшись в другие регионы. Так, многие Мосальские обосновались в Смоленском повете и служили вместе со смоленскими боярами.
Севернее Верховских княжеств располагались владения князей Вяземских - ветви смоленских Рюриковичей. В 1403 г. Вязьма была захвачена литовскими войсками и включена в состав ВКЛ. Местная княжеская династия сохранилась, сохранив и какие-то остатки былых прав. Один из местных князей считался старшим в роде, управляя Вязьмой и представляя свою «братию» в отношениях с виленским двором. По статусу местные князья видимо были близки к Мезецким.
Помимо Рюриковичей, исконных владельцев местных земель, среди «украинных» князей были и Гедиминовичи, получившие земли на востоке Великого княжества в качестве пожалования от великих князей.
К северо-западу от Вязьмы располагались владения князей Бельских. Князья вели свой род от внука Ольгерда, кн. Ивана Владимировича. Фамильное прозвание «Бельские» за ними закрепилось видимо уже после перехода на московскую службу в XVI в. Землями в районе Белой они владели сравнительно недолго и территория их княжества рассматривалась видимо литовскими властями не как родовой удел, а как великокняжеское пожалование (а сами князья как вотчинники, пусть и высокопоставленные). Высокий статус Бельских, помимо происхождения, обеспечивался и близким родством с правящей династией (Иван Владимирович был женат на сестре Софьи Гольшанской - жены Ягайло и матери вел. кн. Казимира). В 1481 г. один из сыновей Ивана Владимировича - Федор принял участие в заговоре против Казимира и вынужден был бежать в Москву (где его потомки играли позднее видную роль), все его владения достались брату - Семену Ивановичу.
Князья Трубецкие владели землями в районе Трубчевска (Трубецка), расположенного между Брянском и Новгородом-Северским. Свое происхождения князья выводили от кн. Дмитрия Ольгердовича Брянского (участника Куликовской битвы). Трубчевском они вероятно владели с середины XV в., на правах крупных вотчинников и (до 1499 г.) нераздельно. К концу века род Трубецких разросся и начал мельчать, часть его представителей перешла на великокняжескую службу.
Соседями Трубецких были северские княжата. С середины XV в. Северщиной правили московские эмигранты - кнн. Иван Шемячич, Иван Можайский и др.
Князь Иван Андреевич Можайский, внук Дмитрия Донского вынужден был бежать в Литву в 1454 г. Вел. кн. Казимир пожаловал ему в вотчину Стародуб (им когда-то владел дед кн. Ивана по матери) и Гомель. В 1465 г. князю был пожалован еще и Брянск. После смерти кн. Ивана Андреевича (умер между 1471 и 1483 г.) его владения разделили сыновья - Андрей и Семен. Около 1486 г. Брянск у них был отнят (после бунта брянчан), кн. Андрей вскоре видимо умер и наследником всех владений Можайских остался кн. Семен Иванович. В 1496 г. вел. кн. Александр пожаловал кн. Семену еще и Чернигов, Карачев и, позднее, волость Хотимль.
Князь Иван Шемячич выехал в Литву в том же 1454 г. после смерти своего отца Дмитрия Шемяки. Казимир пожаловал ему Новгород-Северский и возможно Рыльск.
В 1483 г. в Литву выехал двоюродный брат Андрея и Семена Можайских, кн. Василий Михайлович Верейский, от Казимира он получил в вотчину Любеч и еще несколько волостей.
Северские князья-эмигранты хотя и владели своими землями на правах вотчинников со временем фактически превратились в князей удельных, содержа собственные дворы, значительные вооруженные отряды и т. п.
* После смерти Михаила Всеволодовича Черниговское княжество унаследовали четверо его сыновей: кнн. Роман Черниговский и Брянский, Семен Глуховский и Новосильский, Мстислав Карачевский и Юрий Тарусский. От кн. Семена позднее пошли кнн. Воротынские, Одоевские и Белевские, от Мстислава - Мосальские, Звенигородские и проч., от Юрия - Мезецкие, Тарусские, Волконские, Оболенские, Барятинские, Мышецкие и проч. Старшими среди черниговских князей считались брянские (столица вел. княжества вероятно была из разоренного Чернигова перенесена в Брянск). Во второй половине XIV в. Черниговское княжество окончательно распалось.
«Украинные» князья в борьбе между ВКЛ и Русским государством
читать дальше
Русско-литовская война 1487 - 1494 гг.
Персональный состав «украинных» князей к концу XV в. был следующим.
Наиболее влиятельная к этому времени ветвь Новосильских князей, Воротынские, состояла из кн. Федора Львовича (ум. ок. 1483 г.)*, его сыновей - Михаила (ум. до 1483 г.), Дмитрия и Семена Федоровичей и внука Ивана Михайловича (уп. с 1483 г.).
Одоевские делились на две (враждующие) ветви - «Ивановичей»: кн. Иван Юрьевич (ум. до 1481 г.) и его сыновья Михаил (ум. до 1492 или 1495 г.) и Федор Ивановичи; и «Семеновичей»: кн. Семен Юрьевич (убит в 1473 г.) и его сыновья Иван, Василий и Петр Семеновичи (все уп. с 1487 г.).
Белевский удел был в руках сначала братьев Федора и Василия Михайловичей (оба умерли до 1481 г.), а затем сыновей последнего - Ивана (уп. с 1481 г.), Андрея и Василия (оба уп. с 1492 г.) Васильевичей.
Мезецких в последней трети XV в. имелось около дюжины, болшая их часть относилась к двум основным, враждовавшим друг с другом, ветвям - «Федоровичам» (сыновья и внуки кн. Федора Андреевича): Михаил, Федор Сухой, Петр, Василий Кобяка, Иван кн. Говдыревский (и его дети Василий и Федор), Василий; и «Романовичам» - сыновья кн. Романа Андреевича Семен и Михаил.
Мосальских к концу века тоже имелось около дюжины (включая осевших за пределами Мосальска).
Генеалогия князей Вяземских известна плохо, на начало 90-х годов XV в. старшим из них был кн. Михаил Дмитриевич.
Отток «украинных» князей на московскую службу начался в последней трети XV в. Первым на нее перешел кн. Семен Юрьевич Одоевский (возможно вместе с сыновьями, к 1487 г. уже точно находившимися на московской службе). Дата его «отъезда» точно неизвестна, однако это случилось ранее осени 1473 г., когда князь был убит в пограничной стычке с «литвой».
На русско-литовской границе с 1487 г. фактически шла необъявленная война, оказавшиеся под ударом украинные князья, не получая помощи от Казимира (и в целом видимо недовольные своим положением, см. ниже) постепенно переходили на сторону Москвы.
В 1487 г. на московскую службу перешли кн. Иван Михайлович Воротынский и кн. Иван Васильевич Белевский. В конце 1489 г. на сторону Москвы перешел важнейший из Воротынских - кн. Дмитрий Федорович, со всей своей вотчиной (включая Перемышль), прихвативший заодно данный ему Казимиром в держание Козельск и вотчину своего брата Семена. В начале 1492 г. кн. Иван Васильевич Белевский захватил вотчины своих братьев Андрея и Василия.
После смерти Казимира (июнь 1492 г.) русско-литовская война перешла в открытую стадию. В августе 1492 г. войска Ивана III взяли и разорили Мценск и Любутск, а князья Иван Михайлович Воротынский и братья «Семеновичи» Одоевские сожгли Мосальск, взяв в плен мосальских князей с семьями.
В конце 1492 г. на сторону Москвы перешли оставшиеся Воротынские и Белевские - кн. Семен Воротынский, Андрей и Василий Белевские (лишившиеся ранее своих вотчин). Вместе с ними на московскую службу перешли кн. Михаил Романович Мезецкий (силой уведя с собой родного брата Семена и двоюродного - Петра Федоровича) и один из мелких вяземских князей - Андрей Юрьевич.
Мезецк был захвачен перешедшим на сторону Москвы кн. Семеном Воротынским и передан Михаилу Романовичу Мезецкому. Последний удержать его не смог, однако в начале 1493 г. город заняли московские войска и князь Михаил вернулся в Мезецк. Примерно в это же время другая армия Ивана III захватила Вязьму. Вяземские князья попали в плен, но затем были вновь пожалованы Иваном III своими же вотчинами**, старший из них, кн. Михаил Дмитриевич был отослан на Двину и и умер в заключении.
Таким образом, в ходе конфликта на сторону Москвы более-менее добровольно перешли почти все Новосильские князья (кроме Федора Ивановича Одоевского, он сохранил верность ВКЛ, получив вместо потерянной вотчины в держание Дорогобуж). Мезецкие и Вяземские, несмотря на вооруженное давление со стороны Москвы и Новосильских князей, почти целиком сохранили лояльность Литве, а Мосальские сохранили ее целиком.
В феврале 1494 г. Москва и Вильно заключили мир. Позиция занимаемая в ходе войны пограничными княжескими родами напрямую повлияла на его условия. Князья Воротынские, Одоевские, Белевские со своими вотчинами перешли под власть Москвы. К Русскому государству отходила также Вязьма, часть местных князей перешла на московскую службу (и литовский господарь обязался не принимать их обратно), часть осталась на службе ВКЛ (утратив свои вотчины). Раскол произошел и среди князей Мезецких, часть из них - Михаил Романович Мезецкий, Василий и Федор Ивановичи Говдыревские со своими «дольницами» перешли на службу к Ивану III (позднее к ним добавился отпущенный из московского плена Семен Романович Мезецкий), а часть осталась служить Литве - кнн. Федор и Василий Федоровичи (и отпущенный из плена Петр Федорович). Мосальские со своими землями целиком остались за Литвой.
* Даты по Шекову.
** По другой версии, наоборот, их лишились и были разосланы по стране, получив земли в разных местах.
Русско-литовская война 1500 - 1503 гг.
К началу XVI в. под властью Литвы на ее восточной окраине оставалось еще несколько княжеских владений - земли Бельских, северские владения московских эмигрантов и Трубецких, часть земель Мезецких и земли Мосальских.
Землями Бельских по-прежнему правил кн. Семен Иванович, при вел. кн. Александре лишившийся своего положения при дворе и фактически бывший в опале.
Владения кн. Ивана Дмитриевича Шемячича (Новгород-Северский и возм. Рыльск) к этому времени перешли к его сыну кн. Василию Ивановичу Шемячичу. Землями Можайских по-прежнему владел кн. Семен Иванович Можайский (Стародубский). Помимо доставшихся от отца Стародуба и Гомеля, он с 1496 г. владел Черниговым и Карачевым, а с 1499 г. Хотимлем.
Землями Трубецких правили две ветви рода: «Семеновичи» (потомки кн. Семена Михайловича и его сына Ивана - ум. ок. 1499 г.) - Андрей, Иван и Федор Ивановичи; и «Юрьевичи» (потомки кн. Юрия Михайловича) - сыновья Иван и Александр (ум. до 1499 г.) Юрьевичи и внуки Семен Иванович и Богдан Александрович.
В первой половине 1500 г. сначала кн. Семен Иванович Бельский (конец 1499 - начало 1500 г.), а за ним и кнн. Василий Иванович Шемячич и Семен Иванович Стародубский (апрель 1500 г.) перешли, вместе с вотчинами, на московскую службу. Свой переход они мотивировали гонениями на православную веру в Литве.
В феврале 1500 г. войска Ивана III захватили Мосальск, после чего на московскую службу перешла также часть князей Мосальских и Хотетовских.
В мае 1500 г. армия Ивана III взяла Брянск, после чего на сторону Москвы (видимо вынужденно) перешли и Трубецкие, оказавшиеся в окружении московских владений.
Разгром армии ВКЛ в битве на Ведроши (июль 1500 г.) предопределил исход войны. По перемирию 1503 г. (помимо прочего) владения князей Бельских, северских князей, а также Мезецких и Мосальских (вместе со своими князьями) перешли под власть Москвы. Из «украинных» князей на литовской службе большей частью остались только Мосальские, служившие с имений в Смоленском, Брацлавском, Гродненском и др. поветах.
***
В целом, по мнению автора, переход крупных удельных князей на сторону Москвы был вызван постепенным ухудшением их положения в Литве (отчасти также личными причинами - см. Бельский, религиозный мотив автор значимым не считает). Посягая на права князей, литовские господари одновременно оказались не в состоянии защитить их ни от Москвы, ни от татар, что и заставило князей искать счастья на другой стороне. Мелкие княжеские роды (Вяземские, Мезецкие, Мосальские) какой-либо самостоятельной роли вообще почти не играли.
Православные князья в ВКЛ в начале XVI в.
читать дальшеПосле перехода под власть Москвы «украинных» князей, удельных княжеств в ВКЛ почти не осталось. К началу XVI в. сохранялись фактически только* Мстиславское, Пинско-Клецкое и Слуцкое княжества. В Кобринском княжестве мужская линия пресеклась в 1491 г., а женская в 1519 г., после чего оно перешло к великому князю.
Мстиславское княжество с конца XIV в. принадлежало Гедиминовичам, поначалу потомкам Семена Лингвеня (Лугвеня) Ольгердовича. После смерти в 1486 г. последнего из них, Ивана Юрьевича, Мстиславль достался его вдове и дочерям. Великий князь Александр выдал старшую из них, Юлианию, замуж за еще одного Гедиминовича, кн. Михаила Ивановича Жеславского. Последний получил Мстиславль и Мглин, но в качестве пожалования, а не «отчины» и права его в отношении подданных оказались изначально ограничены. Сын и наследник кн. Михаила, кн. Федор Михайлович Мстиславский, рассорился с отцом и в 1526 г. «отъехал» в Москву, где стал основателем влиятельного рода. Оставшийся без наследников кн. Михаил в 1527 г. завещал княжество королю и после его смерти в 1529 г. оно было обращено в староство Виленского воеводства.
Пинским княжеством до 1471 г. правил род Наримунтовичей (ветвь Гедиминовичей). После смерти последнего из них в 1471 г. король Казимир пожаловал княжество вдове последнего киевского князя Семена Олельковича Марье. В 1498 г. кн. Марья выдала свою дочь Александру за кн. Федора Ивановича Ярославича, сына еще одного московского эмигранта, кн. Ивана Васильевича (сына кн. Василия Ярославича Серпуховского и Боровского, бежавшего в Литву после ареста отца в 1456 г.). От отца кн. Федор Иванович унаследовал Клецк и др. вотчины, данные тому королем Казимиром. Как и в случае с кн. Михаилом права Федора Ивановича в собственных владениях изначально оказались ограничены. В 1509 г. бездетный князь завещал свои владения (Пинск, Клецк, Городок, Рогачев и др.) королю Сигизмунду и после его смерти (ок. 1520 - 1521 г.) они отошли королеве Боне.
Слуцким княжеством также владела ветвь Гедиминовичей (Олельковичи). Князь Михаил Олелькович в 1481 г. был казнен за участие в заговоре против Казимира и его владениями (Слуцк и Копыль) правила вдова Анна. С 1499 г. княжеством правил сын казненного - кн. Семен Михайлович. После его смерти в 1503 г. княжество перешло к его малолетнему сыну Юрию Семеновичу (фактически за него правила мать - кн. Анастасия). Последний правил княжеством до 1542 г.
Помимо перечисленных и волынских родов в ВКЛ на рубеже XV - XVI вв. существовало еще около 60 литовско-русских княжеских родов самого разного происхождения - Гедиминовичей (Жеславские, Буремские, Корецкие), других литовских родов (Гольшанские, Подберезские), потомков полоцких, смоленских, черниговских князей (Одинцевичи, Вяземские, Мосальские и др.), родов неясного происхождения (Друцкие, Полубенские и др.). Большинство из них к этому времени утратило княжеские права и измельчало, перейдя на господарскую службу, полностью завися от виленского двора и со временем влившись в ряды формирующегося шляхетского сословия. Никакой самостоятельной роли они не играли и в целом сохраняли полную лояльность господарям. Аналогичную позицию занимали и оставшиеся удельные князья, также тесно связанные с виленским двором. К числу немногих исключений относится (временный и вынужденный) переход на сторону Москвы кн. Михаила Ивановича Мстиславского в 1514 г. и восстание клана Глинских в 1507 - 1508 гг. (вызванное, по мнению автора, исключительно личными причинами - опалой главы клана кн. Михаила).
Потенциал княжеских родов ВКЛ можно оценить по Переписи войска литовского 1528 г. По уставу 1528 г. 1 конный воин выставлялся с 8 «служб» (в каждой «службе» 2-4 крестьянских двора). Князь Юрий Семенович Слуцкий по Переписи выставлял 433 «коня» (т. е. имел ок. 10 000 крестьянских дворов), почти столько же выставлял крупнейший волынский князь Константин Иванович Острожский - 426 коней. Возможности остальных князей были много скромнее, они выставляли менее 100 коней (пятеро Сангушек сообща 170 коней, четверо Вишневецких - 84 коня, Жеславские - 74 коня, Чарторыйские - 55 коней и т. д.), а большинство могло снарядить и того меньше - от 1 до 50 всадников (т. е. имело от 16 до 1 600 дворов).
Для сравнения, верхушка литовских нетитулованных землевладельцев - 13 панов господарской рады, выставляла каждый более 100 коней, в т. ч. шестеро - более 200, а крупнейший магнат, канцлер ВКЛ Олбрахт Гаштольд - 466 коней. В целом же по ВКЛ радным панам принадлежало 22% всех земель, а князьям - 5,3%.
Какой-либо дискриминации по религиозному принципу православные князья, по мнению автора, не подвергались. Ограничения Городельского привилея 1413 г., не допускавшие занятия высших «урядов» некатоликами теоретически продолжали действовать (отменены в 1563 г.), но практически не соблюдались. Так, православный кн. К. Острожский в 1511 - 1522 гг. был виленским каштеляном, а в 1522 - 1530 гг. - воеводой троцким и т. п.
* Волынских князей - Острожских, Сангушек и Чарторыйских автор не рассматривает.
** Окончательно ликвидировано только в 1791 г.
Русские города ВКЛ и их позиция в ходе русско-литовских войн
читать дальшеРусские города ВКЛ автор делит на несколько групп. Первая - это порубежные княжеские городки (Воротынск, Одоев, Мосальск, Мезецк, Вязьма, Стародуб, Трубчевск, Новгород - Северский и т. д.). Они, судя по всему, большей частью представляли собой даже не города, а владельческие «замки», посадское население здесь либо отсутствовало, либо было крайне немногочисленно (единственное исключение - Вязьма, которую можно назвать значительным торговым центром) и никакой самостоятельной роли не играло. Не играли, соответственно, никакой самостоятельной роли и сами города, полностью разделяя судьбу своих владельцев.
Ко второй группе автор относит сравнительно крупные привилегированные частновладельческие (Мстиславль, Слуцк, Пинск) и небольшие непривилегированные великокняжеские города (Брянск, Мценск, Путивль, Орша, Могилев, Мозырь и т. д.). Здешнее городское население себя уже как-то проявляло, хотя степень его активности была неодинаковой и в целом как бы нарастала с востока на запад, с приближением к центру ВКЛ. Так, в Любутске, Радогоще, Рыльске городские общины практически не подавали признаков жизни, в Дорогобуже, Мценске, Путивле какую-то активность демонстрировало только местное боярство, в Дорогобуже и Брянске активность проявляло уже и мещанское и волостное население, такая же картина наблюдалась в Мозыре, Кричеве, Орше, Могилеве. Не менее активно действовало и население Мстиславля, Слуцка и Пинска, где городские общины были достаточно многочисленны, обладали правом самоуправления и активно боролись за свои права и интересы.
К третьей группе автор относит крупные привилегированные города - Витебск, Полоцк, Смоленск и Минск. Полоцк и Минск (с 1498 и 1499 г., соответственно) имели магдебургское право, а Смоленск и Витебск (как и Полоцк, одновременно с привилеем на магдебургское право) - жалованные великокняжеские грамоты. Города обладали самоуправлением и обширными привилегиями (со временем еще и все более расширявшимися) и активно пользовались своими правами.
Какую-либо религиозную дискриминацию городского русского населения автор, как и в случае с князьями, отрицает.
Поведение городов и городских общин в ходе русско-литовских конфликтов в значительной мере определялось вышеописанными различиями. Княжеские городки никакой самостоятельной роли не играли вообще, крупные привилегированные города, плотно встроенные в политическую и социальную систему ВКЛ, оказывали армиям Ивана III и Василия III упорнейшее сопротивление. Поведение городов второй группы определялось конкретной ситуацией, небольшим отрядам противника они, как правило, оказывали сопротивление, большим армиям часто сдавались без боя, присягая московским государям, однако при первой же возможности возвращались под власть ВКЛ. Ярким примером подобного поведения были действия городских общин Мстиславля, Кричева и Дубровны в 1514 г. - сразу после падения Смоленска они добровольно присягнули Василию III (причем жители Мстиславля вынудили к этому и своего удельного князя), а после Орши немедленно вернулись под власть ВКЛ.
В целом же, по мнению автора, русские города ВКЛ никакого желания перейти под власть московских государей не проявляли.
Население русских городов в борьбе между ВКЛ и Русским государством
читать дальшеОтдельно автор рассматривает поведение в ходе русско-литовских конфликтов различных групп городского населения русских городов ВКЛ - боярства, духовенства и низших слоев.
Под боярством в русских областях ВКЛ подразумевались средние и мелкие землевладельцы, служившие господарям или удельным князьям. Удельное боярство пограничных городов в ходе вышеописанных конфликтов никакой самостоятельной роли не играло, следуя за своими князьями. Так, никто из бельских, одоевских, гомельских и стародубских бояр не остался на литовской службе когда их князья перешли на сторону Москвы. Боярство прочих городов вело себя более активно и самостоятельно - в Торопце, Путивле, Дорогобуже часть бояр осталась на литовской службе и покинула город, другие предпочли перейти на службу Москве.
Относительно многочисленное брянское боярство (здесь имелось ок. 30 боярских родов) раскололось, едва ли не большая его часть предпочла отъехать в Литву.
В Смоленске к началу XVI в. имелось примерно полторы сотни боярских родов (без учета мелких служилых людей - путных бояр, щитных и доспешных слуг). Верхушка местного боярства (Ходыкины, Басины, Полтевы и др.) была тесно связана с виленским двором, получая от него щедрые пожалования. После перехода Смоленска под власть Москвы в Литву выехало полностью или частично ок. 70 боярских родов, в том числе почти вся верхушка местного боярства. Представители многих второстепенных родов предпочли, судя по всему, остаться на московской службе (известно не менее 48 родов смоленского происхождения), рассчитывая видимо повысить свой социальный статус*. Многим это удалось - около трех десятков смоленских фамилий оказались позднее в списках Дворовой тетради.
В целом, позиция боярства зависела от его статуса (удельное или великокняжеское), численности, прочности связей с виленским двором. Наибольшую преданность ВКЛ проявила верхушка великокняжеского боярства, однако значительный слой крупного привилегированного боярства имелся лишь в Смоленске и Брянске. Боярство небольших городов в критической ситуации легко переходило на сторону сильнейшей стороны, удельное боярство просто следовало за своими князьями.
О позиции низшего православного духовенства почти ничего не известно, верхушка же православной церкви в ВКЛ (митрополит и епископы), находилась в зависимости от великого князя (получая от него привилеи на свой сан, а также пожалования и гарантии имущественных и судебных прав) и была тесно связана с местным боярством (смоленский владыка Варсофоний, например, состоял в родстве с влиятельнейшим смоленским родом Ходыкиных), что и определяло ее (лояльную Литве) позицию.
Мещанство и черные (тяглые) люди заметную роль играли только в крупных городах и (не во всех) городах второй группы. Смоленские мещане при переходе под власть Москвы получили подтверждение своих прав и даже новые льготы, однако заговор Варсофония перечеркнул эти договоренности. Часть мещан позднее бежала в Литву, что было впрочем исключительным явлением, для других городов не характерным.
В целом, по мнению автора, ни в одном из городских слоев симпатий к Москве и московским порядкам не наблюдалось.
* Мелкие служилые люди видимо остались на ней почти целиком - нет ни одного упоминания о выезде в Литву путных бояр, щитных и доспешных слуг.
Закрепление присоединенных земель
читать дальшеДля удержания присоединенных территорий, помимо чисто военных мер, Москва использовала проверенную стратегию замещения местных землевладельцев лояльными землевладельцами коренных московских уездов. Местные землевладельцы постепенно выселялись и мелкими партиями распределялись по внутренним уездам, их место занимали московские дети боярские, испомещаемые на новом месте. В Смоленске, например, основная масса местных землевладельцев была выселена в два приема - в 1514 и 1524 гг. Во втором случае переселению подверглись помимо землевладельцев и смоленские мещане, переведенные в Москву и замененные переселенцами из других мест. Как и в других случаях эта стратегия себя полностью оправдала - изо всех присоединенных территорий Литве позднее удалось отбить только Гомель, где процесс замещения не был закончен.
@темы:
история,
книги,
СТ,
early modern Russia,
конспект