О. Новохатко
Россия. Частная переписка XVII векаПод одной обложкой тут фактически два исследования - частной переписки XVII века и историографии частной переписки XVII века (140 страниц). В целом, я ожидал большего, хотя все недостатки текста искупаются множеством цитируемых писем.
читать дальшеСоциальный состав корреспондентов
читать дальшеВ России XVII в. в переписку были включены все сословные группы, при этом корреспондентские связи существовали как внутри этих групп, так и между ними. Наибольшее число писем, дошедших до нашего времени, принадлежит служилым по отечеству, что объясняется видимо большей численностью этой сословной группы в сравнении с более грамотным духовенством и купечеством (среди более многочисленных посадских и крестьянства грамотность была менее распространена, а условия хранения семейных архивов были хуже).
Несмотря на скромный объем сохранившейся переписки (сохранилось менее десятой доли процента документального массива частных архивов XV - начала XVII в. и несколько большая часть середины - второй половины XVII в.) автор считает возможным сделать некоторые общие выводы о характере переписки представителей разных сословных групп.
Думные чины отличались наибольшей замкнутостью в рамках своей группы. Они писали в основном друг другу, а из московских чинов, за редкими исключениями, стольникам, получая при этом корреспонденцию от людей более широкого круга - московских чинов (от стольников до жильцов), служилых иноземцев, дьяков, высшего духовенства, а также своих приказчиков и вотчинных старост.
Из московских чинов наибольшей широтой связей отличались стольники, переписывавшиеся как с вышестоящими думными чинами, так и с другими стольниками (чаще всего), московскими дворянами, стряпчими, жильцами, дьяками и подьячими, городовыми дворянами, а также дворовыми и вотчинными приказчиками и старостами. Получали они письма и от своих крестьян.
Московские дворяне имели близкий по широте со стольниками круг корреспондентов. Стряпчие и жильцы писали главным образом людям близких социальных групп - московским и городовым чинам и приказным.
Городовые дворяне и дети боярские писали московским чинам (и почти никогда - думным) и городовым же дворянам, своим родственникам и знакомым.
Московские приказные дьяки вели переписку с думными и московскими чинами, высшими духовеством и подьячими. Московские подьячие вели обширную переписку (в основном по деловым вопросам) с московскими чинами а также их приказчиками (думные чины свои дела в приказах решали, в т. ч. и письменно, только через поверенных) и переписывались с коллегами и родственниками (что часто совпадало).
Городовые подьячие переписывались с московскими чинами (в основном, низшими - стряпчими и жильцами) и городовыми дворянами.
Представители низших категорий местной администрации (губные и земские дьяки, дьячки и подьячие) вели переписку по местным делам (землевладение, уплата налогов, судные дела) в основном со служилыми по отечеству (от думных до городовых).
Стрельцы переписывались в основном с сослуживцами и командирами (при этом соблюдалась своя иерархия - полковникам писали максимум пятидесятники, но не рядовые стрельцы) и соседями и родней (часто из приказной среды).
Круг контактов купцов и промышленников был в основном ограничен той же средой - другими торговыми людьми и собственными приказчиками (последние переписывались в основном с хозяевами и родственниками).
Посадские люди также писали в основном представителям своей группы, изредка служилым по отечеству и представителям местной администрации - по хозяйственным делам.
Дворовые и вотчинные приказчики (как вольные, так и зависимые) писали в основном своим господам, вотчинные - еще и приказчикам московского двора и других вотчин своего хозяина, владельцам соседних вотчин и местной администрации.
Крестьяне писали в основном землевладельцам - большей частью это отчеты старост и выборных о работах и сборах, а также челобитные по разным вопросам. Переписка между самими крестьянами хотя и велась (очевидно только по деловым вопросам) однако почти не сохранилась.
Высшее духовенство (епископы, архимандриты, игумены) переписывалось с думными и московскими чинами, патриаршими дворянами, московскими дьяками и городовыми дворянами, письма к ним представителей более низких групп (городового подьячего к архиепископу и т. п.) представляют собой редкое исключение.
Монастырские власти (келари, казначеи, иеродьяконы) писали настоятелям и монастырским служителям разных категорий (стряпчим, посольским и часовенным старцам и пр.) и служилым по отечеству - от думных до городовых. Низшие монастырские чины (чернецы, монастырские слуги и работники, служки) писали церковным иерархам и властям своего монастыря (в основном отчеты о проделанной работе).
Приходские священники (сохранились в основном письма сельских и отчасти городских провинциальных) писали в основном владельцам сел (и церквей) в которых служили (в основном московским чинам).
В целом, наибольшей замкнутостью в плане переписки отличались думные чины и посад, а самым широким кругом корреспондентов обладали представители «среднего» слоя - московских и городовых служилых людей и приказных. «Эпистолярный поток» шел в основном снизу вверх, особенно ярко это было выражено у представителей верхушки - думных чинов и высшего духовенства.
География переписки
читать дальшеЧастная переписка охватывала всю территорию страны, главным центром, куда сходились многие «линии» корреспонденции была Москва.
Москвичи, служилые по отечеству, уехавшие из столицы на службу (полковую, воеводскую и пр., в т. ч. и в самые дальние места) или жившие в поместьях и вотчинах переписывались с находившимися в Москве родственниками, друзьями и знакомыми. Аналогичную переписку вели и отправленные на службу в провинцию приказные - московские дьяки и подьячие. Переписка велась и с членами дипломатических миссий - писали например в Крым и из Крыма (через русских дипломатов с родней переписывались и находившиеся в Крыму пленники).
Москвичи бывшие на службе в столице писали отсюда в деревню своим родным и знакомым, а также приказчикам, старостам, священникам вотчинных церквей и пр. Московские монастыри переписывались со своими приказчиками в провинции и т. д.
Находившиеся в столице купцы и промышленники переписывались со своими приказчиками на местах, посадские люди, черносошные крестьяне и пр. - со своими посыльщиками, решавшими в Москве нужные общинам вопросы. Аналогичную переписку провинциальные монастыри вели со своими московскими стряпчими и подворьями
Переписывались и люди находившиеся в столице - обычно короткими записками, имевшими упрощенный формуляр и сиюминутное значение (и редко сохранявшимися в архивах).
В провинции переписка велась как между разными уездами и городами так и внутри последних. Чаще всего писали друг другу родственники и знакомые жившие неподалеку, в соседних или близких уездах. Внутри уездов переписка велась между уездным центром и селами, между разными поместьями и вотчинами и пр.
Способы пересылки
читать дальшеСамым широким набором возможностей по части пересылки писем обладали служилые по отечеству. Большая часть их писем посылалась со специально посланными курьерами, функции которых выполняли дворовые люди и крестьяне. Они посылались не только по ближайшим адресам в пределах уезда, но и в Москву (или из Москвы) и в отдаленные местности. Иногда кто-то из дворовых людей, лучше других справлявшийся с обязанностями курьера, становился постоянным посланником. С возвращавшимися назад курьерами обычно передавались и ответные послания и прочая корреспонденция - крестьянин присланный к землевладельцу с письмом от приказчика (или принесший челобитную) брал с собой грамотки приказчику / приказчикам от землевладельца и т. п. Отправка письма с верным человеком обеспечивала конфиденциальность переписки. С курьером, к тому же, нередко передавали и устные сообщения которые не хотели, по каким-то причинам, доверять бумаге (или более подробную информацию о сюжете письма).
Небольшие расстояния курьеры преодолевали пешком и именовались в таком случае ходоками. Если путь был дальним курьер отправлялся на гужевом транспорте своих хозяев или специально нанятых подводах и назывался уже ездоком. Курьеры отправлявшиеся в дальнюю дорогу обеспечивались также припасами и /или деньгами (на питание и проезд). Для сокращения расходов с курьерами стремились отправлять сразу по нескольку грамоток.
Высокопоставленные лица использовали для доставки писем (из полков или с воеводств в Москву и обратно) правительственных курьеров* перевозивших разнообразные официальные документы (правительственные гонцы и дипломаты использовались также для переписки с находившимися в Крыму полонянниками - по поводу выкупа или обмена). Руководящие лица более низкого статуса правительственными гонцами пользоваться не могли, но использовали для пересылки писем подчиненных им служилых людей, ездящих по каким-то служебным делам.
Правительственные курьеры доставляли почту быстрее и не требовали расходов, однако тайна переписки в этом случае не гарантировалась.
Помимо «нарочно» посланных курьеров широко пользовались оказией - разнообразными лицами едущими в нужном направлении. Это могли быть посылаемые соседями, друзьями и знакомыми курьеры, крестьяне едущие в Москву с челобитными или везущие из поместий и вотчин запасы для московского двора землевладельца, родные, знакомые, соседи и т. п.
Прочие сословные группы использовали в целом те же способы пересылки. Монастырские и церковные власти слали письма с курьерами (детьми боярскими, монастырскими слугами, прочими служителями и крестьянами) и пользовались разнообразной оказией, приходские священники доставляли свои письма (челобитные) самостоятельно.
Торговые люди и промышленники чаще пользовались оказией (иногда оплачивая доброхоту лишнюю часть пути), посылали письма вместе с товарами (рыбными, соляными обозами и пр.), иногда отправляя и специальных курьеров из доверенных людей.
Посадские люди почти всегда пользовались оказией (другими посадскими людьми, едущими по своим делам), посыльщики решавшие дела своих общин в Москве иногда могли держать или нанимать специальных курьеров.
Крестьяне свои челобитные доставляли в большинстве случаев самостоятельно.
Новоучрежденная почта для пересылки частных писем начала как-то использоваться только в 90-х годах XVII в. Пользовались ею очень редко, в основном для пересылки на дальние расстояния - из-за отсутствия гарантий сохранения тайны переписки и возможной утери писем (к тому же письма необходимо было забирать с «почтарного» двора, что требовало от получателей дополнительных усилий).
* И иногда казенную ямскую службу, обеспечивая своих людей (возивших и почту) подорожными.
Скорость пересылки писем
читать дальшеБыстрота доставки письма зависела от массы факторов - выбранного способа пересылки, маршрута, времени года и т. д., соответственно какие-то общие показатели определить трудно*. В целом, пеший ходок мог проходить до 25-40 км в день (при доставке на небольшие расстояния даже и до 50 км за раз), курьеры на подводах делали по 25-35 км в день. Речным путем по Оке делали по 7-17 км в день, по Волге в среднем течении - по 40-50 км, по Ангаре - ок. 100. Правительственный курьер, в зависимости от срочности, мог преодолевать от 55-60 до 90-125 км в день.
Требуемая скорость работы ямской службы известна из государевой грамоты июня 1684 г. - ямщики должны были летом гонять днем и ночью по 7 верст (7,5 км), а осенью и зимой - по 5 верст (5,3 км) в час, примерно по 90 и 64 км в день соответственно. На практике, как сообщает та же грамота, ямщики этих норм не соблюдали, гоняли медленнее (а по ночам вообще не ездили) и пригоняли «к Москве из Пскова в 9 день, а из Новагорода в 7 день».
Автор приводит примеры доставки писем в Москву / из Москвы из населенных пунктов в разных регионах (из Подмосковья и местностей к северу, востоку, югу и западу от столицы).
Письма из Москвы в Подмосковье и обратно доставлялись обычно в тот же или на следующий день.
Из пошехонского села (теперь Ярославская обл.) А. И. Безобразова (примерно 450 км до Москвы) письмо шло от 6 (крестьянин на подводе с зимним запасом) до 25 (оказия) дней, чаще всего доходя за 11-18 дней. Из костромской вотчины того же А. И. Безобразова (340 км) письмо дошло за 4 дня (привез приказчик). Из Суздаля (220 км**) письмо в среднем шло 5 дней (от 3 до 14), а из вотчин в суздальском уезде (300 - 470 км) - от 8 до 21 дня. В Вологду (470 км) из Москвы грамотка в марте 1674 г. дошла за 9 дней.
Из Новгорода (600 км) письмо почтой шло 8-11 дней, с подьячим (курьер?) - 17-19 дней. Из вотчин Тверского уезда (150 - 350 км) письма доходили за 6 дней.
Из Нижнего Новгорода (420 км) до Москвы письма добирались 6 - 17 дней, а из уездных вотчин - от 10 дней до месяца. Из Чебоксар (ок. 700 км), через Нижний, письма в Москву шли от 10 дней до 1,5 месяцев, чаще 16 - 17 дней. Из Симбирска (900 км): 15 дней - месяц, из Арзамаса (470 км) - 10 дней (по зимнему пути).
В Калугу (200 км) из Москвы в 1690 г. письмо доходило обычно за 4-6 дней, с ямщиком даже за 2 дня, с оказией - шло до 16 дней. Из Белева (300 км) нарочный гонец от воеводы по зимнему пути довез письмо до Москвы всего за день, а из белевской вотчины А. И. Безобразова (ныне Мценский р-н Орловской области) письма до столицы обычно доходили за 11 - 15 дней. В Путивль (600 км) из Москвы правительственные курьеры письма доставляли обычно за 10-11 дней, а частные - примерно за месяц. Из Рыльска (560 км) частное письмо воеводы шло 26 дней, из Трубчевска (500 км) - 9 дней (видимо с правительственным курьером).
Из ржевских вотчин А. И. Безобразова (ок. 500 км) письма в Москву шли обычно 3-4 недели, из Торопца (420 км) - 13 дней по зимнему пути, из Смоленска (400 км) письмо самого А. И. Безобразова дошло до Москвы за 7 дней (со стрельцом, везшим видимо и казенные бумаги).
В целом, по приводимым автором примерам, можно сделать вывод, что срок доставки письма в Москву из густонаселенных районов Европейской России (в радиусе примерно 600 км от столицы) составлял от одной до четырех недель.
О сроках доставки корреспонденции между другими городами и уездами известно совсем немного. На небольшие расстояния внутри уезда письмо могло доставляться и за день, в остальных случаях действовали указанные выше факторы - способ пересылки, маршрут и пр. Так, в 1677 г. письма из Чигирина доходили до В. В. Голицына в Путивль (370 км) за 3-4 дня (с правительственными курьерами). Письмо иркутского воеводы братскому (630 км) было доставлено за 6 дней (летом, служилым по отечеству, с оказией), а из Енисейска в Красноярск (350 км) за 9 ней (осенью, видимо речным путем). Грамотки приказчиков торговых людей шли из Чебоксар и Свияжска в Нижний (300 и 370 км) по 8-9 дней (по Волге с торговыми судами) и т. д.
* К тому же для многих сохранившихся писем неизвестны даты написания / получения, при этом даже датированные письма часто писались заранее и отправлялись много позднее, с подвернувшейся оказией.
** Все расстояния авторские.
Интенсивность переписки
читать дальшеИз-за малой сохранности и частого отсутствия датировки определить показатели интенсивности переписки трудно. В целом видимо частота переписки зависела от возможностей корреспондента отправлять письма, соответственно наиболее интенсивную переписку вели представители высших слоев общества.
Члены семей думных чинов могли писать ежедневно, служилые средних чинов - от одного-двух раз в неделю до одного-двух раз в месяц. Обычно более частой была деловая переписка служилых людей с вотчинной и поместной администрацией, друзьям и родственникам писали реже.
Столь же интенсивной, как и у частных землевладельцев, была деловая переписка монастырей и посадских людей с их посыльщиками (по 2-3 письма в месяц).
Интенсивность переписки в торгово-промышленной среде зависела видимо прежде всего от масштабов дела - приказчики крупных промыслов и предприятий писали хозяевам каждую неделю, менее крупных - один-два раза в месяц.
Автор приводит соответствующие примеры. Так, в августе-сентябре 1677 г. мать боярина В. В. Голицына писала ему на службу в полк очень часто, иногда ежедневно (6, 13, 14, 15, 26, 27, 29 августа; 1, 19-22, 25 сентября), столь же часто ему писали родственники, знакомые и приказчик московского двора (30, 31 июля; 8, 9, 10, 12, 13, 14, 16, 17, 18, 24, 25, 26, 27, 28 августа; 1, 2, 14, 19, 20, 21, 22, 24, 25, 30 сентября; 19 октября).
Обширную переписку (в основном по хозяйственным вопросам со своими многочисленными вотчинами) вел боярин Б. И. Морозов. Судя по сохранившейся ее части канцелярия боярина получала / отправляла деловые письма в среднем каждые 2-3 дня (с учетом неполной сохранности вероятно и еще чаще).
Об интенсивности переписки среднего слоя служилых по отчеству дает представление сохранившийся архив стольника А. И. Безобразова. Московские приказчики стольника (предпочитавшего жить в своей боровской вотчине) писали ему в среднем 2 раза в неделю (интенсивность переписки зависела от состояния дел - от одного письма каждые 2 дня до 1-2 в месяц). Из боровской вотчины в Москву стольнику писали обычно 2 раза в месяц, из прочих вотчин - от 1-2 раз в неделю до раза в месяц. Жена писала стольнику в вотчины или на службу обычно раз в 1-2 недели или чаще, а сам он к ней - раз или два в неделю. Прочие родственники и знакомые писали А. И. Безобразову примерно раз в месяц.
Приказчик крупного Сереговского усолья писал его хозяевам, купцам Панкратьевым, в Москву в среднем 1-2 раза в месяц. Гость К. П. Калмыков, владевший многочисленными рыбными промыслами, получал в Москве письма от приказчиков, подрядчиков и других промышленников поволжских городов не реже раза в месяц (обычно - каждую неделю).
Написание писем
читать дальшеЧастное письмо обычно не писалось самим автором, а диктовалось какому-либо писцу (иногда написание письма вообще целиком поручалось третьему лицу). В роли последних выступали разного рода приказные, городовые и вотчинные приказчики, земские и прочие дьячки, площадные подьячие, священнослужители низших категорий и т. д. Даже заведомо грамотные приказные дьяки письма родным писали обычно руками подчиненных или младших родственников. При обращении к адресату обычно просили не писать, а приказать писать.
Собственноручно письма писали в редких случаях (и это специально оговаривалось в тексте), в основном видимо в знак особого расположения и почтения. Иногда к основному тексту, написанному писцом, делалась собственноручная приписка - тоже в знак особого расположения к адресату.
В то же время, встречались и исключения - даже некоторые знатные персоны собственноручно писали не только лицам своего круга, но и, например, вотчинным приказчикам. Так, стольник кн. И. Д. Пожарский нередко сам писал приказчику своей суздальской вотчины - видимо по примеру отца, кн. Дмитрия Михайловича Пожарского, собственноручно писавшего / помечавшего деловые бумаги.
Функции частной переписки
читать дальшеАвтор выделяет коммуникативную, информационную и служебную функции частной переписки (часто сочетавшиеся в одном послании).
Коммуникативная
Коммуникативную функцию выполняли прежде всего т. н. фатические письма, писавшиеся большей частью просто для поддержания связи и сохранения семейного, дружеского, соседского, делового, приятельского сообщества, демонстрации родственной привязанности или дружбы. В большинстве случаев они писались по устоявшемуся шаблону: вводная часть (в которой с большей или меньшей витиеватостью приветствовали адресата) - просьба непременно писать о себе - очень краткое сообщение о своем благополучном / неблагополучном житье (скорее даже о факте своего существования)
Пример: «Государю моему .... такой-то челом бьет. Здравствуй государь на множество лет. Пожалуй, прикажи ко мне писать о своем здоровье, а я того слышати рад. А по меня вспросишь и я на Москве октября в 26 день жив. По сем тебе, государю моему, много челом бью.»
Письмо воспринималось как дар, подарок и требовало ответного дара - прежде всего письма. Вежливым считалось ответить на послание, даже не затрагивающее какого-то конкретного вопроса. К письму (не только коммуникативному, но и вообще - частному) часто (даже скорее - как правило) прилагался подарок - продукты (рыба, икра, мясо и пр.), деликатесы (та же рыба, фрукты, овощи), вещи и пр. Подарок мог быть и недорогим и должен был в первую очередь демонстрировать расположение к адресату. Посылаемые подарки обычно перечислялись в тексте или приложении к нему, чтобы получатель мог удостовериться, что они дошли в целости. В ответном письме полученные подарки нередко перечисляли, подтверждая их получение.
Особое расположение или уважение к адресату подчеркивалось собственноручным написанием письма (или собственноручной припиской к тексту).
Отправитель или адресат письма могли быть «коллективными» - автор письма отдельно обращался к разным адресатам (жене, детям, иным родственникам) в рамках одного текста или, наоборот, несколько человек (родственников или друзей) писали, каждый от себя лично, одному адресату в общем письме.
К категории фатических автор относит и письма-приглашения, содержавшие приглашение приехать в гости, повидаться или сообщавшие о собственном приезде. Они отличались краткостью, нередко отсутствием устоявшихся форм приветствия и сообщения о себе.
К коммуникативной корреспонденции автор отнесла и любовные письма, известным примером которых являются послания тотемского подьячего А. Малевинского.
Информационная
В письмах передавались семейные новости - рождение детей, свадьбы, смерти, болезни и т. д., новости о друзьях и знакомых, сообщалось о служебных назначениях, разнообразных местных новостях, ценах, передавались разного рода сплетни и слухи. Помимо личных писали и об «общегосударственных» (ходе военных действий, денежных реформах, переменах в законодательстве и т. д.) и международных (войны, переговоры с другими державами и пр.) новостях.
Служебная
Посредством переписки решались также разнообразные практические вопросы - семейные, хозяйственные, деловые, финансовые, судебные, служебные. Это было особенно актуально для служилых по отечеству, большую часть времени проводивших на службе, в отрыве от семьи, близких и собственных земельных владений.
К этой же категории автор вновь отнесла почему-то и семейную переписку, с сообщениями о разнообразных семейных делах, письма с просьбами о поддержке и помощи и ответные утешительные послания, любовные письма.
По переписке обсуждались вопросы заключения брака, получения наследства, улаживались семейные конфликты и пр. Родственникам, знакомым, сослуживцам оказывались разного рода услуги - по их просьбе покупали товары (редкие, труднодоступные, более дешевые чем в месте пребывания автора или просто по случаю - при поездке в город или в Москву) - продукты, украшения, одежду, лошадей, оружие и пр., присматривали за оставленным имением или двором, помогали в розыске беглых, оказывали покровительство различным лицам и т. д.
По переписке обсуждались вопросы продажи, покупки, обмена и аренды земельных владений и городских дворов, решались финансовые вопросы - отсылались деньги на покупки, брались и возвращались долговые деньги, пересылались деньги третьим лицам, брались в долг продукты и фураж (зерно, сено) и пр. При этом частные письма, при включении в них установленных заверительных формулировок, могли приобретать статус юридического документа признаваемого государственными органами.
Служилые по отечеству посредством переписки управляли своими вотчинами и поместьями, отправляя разнообразные распоряжения приказчикам или остающимся на хозяйстве родственникам и получая от них подробные отчеты. Аналогичная практика существовала в монастырях - посельские старцы и прочие управляющие монастырскими вотчинами активно переписывались с руководством обителей по хозяйственным вопросам.
Торговые люди и промышленники посредством переписки управляли своими промыслами и предприятиями, давая указания приказчикам и торговым агентам и получая от них отчеты, а также вели деловые переговоры с компаньонами и контрагентами. Крестьяне, помимо личных челобитий, писали своим землевладельцам и по хозяйственным вопросам (земельные конфликты внутри общины и с соседними общинами и землевладельцами, дача разрешений на постройку мельниц, рубку леса, наем земли у других владельцев и пр.).
Одной из наиболее распространенных форм «служебной» переписки (опять же, в первую очередь для служилых по отечеству) была переписка по судебным вопросам. Заинтересованные лица удаленно участвовали в судебных процессах через своих представителей, договаривались о совместных действия, мирились, просили других лиц присмотреть за своим делом и т. д.
Служилые по отечеству активно переписывались и по чисто служебным делам - военным (назначение на полковую службу, совместный выезд к месту назначения, заем вещей, оружия, лошадей, просьбы о высылке припасов, сообщения о ходе боевых действий, выкуп из полона и пр.), административным (верстание окладами, служебные назначения, отставка) и прочим. Обычной практикой была частная переписка по служебным вопросам, в ходе которой последние обсуждались и решались в неофициальном порядке.
Вместе с личной корреспонденцией нередко пересылались разнообразные частные документы (грамоты, купчие, кабалы и пр.), одновременно, официальные бумаги (отписки и пр.), сплошь и рядом пересылались с частными курьерами, наряду с личной корреспонденцией.
Неразделимость службы и частной жизни, бывшая специфической чертой существования служилых по отечеству отражалась и на характере их переписки - частные и официальные вопросы не всегда четко отделялись друг от друга, официальные документы часто воспринимались как собственные. Особенно характерно это было для должностных лиц (в первую очередь городовых воевод) - оставляя должность они нередко забирали с собой и служебные документы скопившиеся за время службы, включая их в свой частный архив.
@темы:
история,
книги,
СТ,
early modern Russia,
конспект